Том 2. Зубы желтого. 1919 год

2. Тайга в городе

Конспиративная квартира – узкая, длинная, низкая комната (гроб, а не комната) утопает в табачном дыму.

Окно завешено одеялом и старой юбкой.

Подпольщики громоздятся целыми пачками на стульях, на скамье, на столе, на кровати… Один паренек даже на комоде примостился. Для этой цели ему пришлось сдвинуть к одному концу весь немногочисленный ассортимент туалетных принадлежностей товарища Нади: зеркало, две пустых баночки, два пустых флакончика и коробку пудры «рис» с ваткой вместо пуховки.

Тесно в комнате и душно. Подпольщики потеют и слушают…

Штерн кончает доклад:

– Итак, товарищи… Мы все сходимся на том положении, что главные силы нужно направить не для реорганизации партизанчества, а на работу среди колчаковских частей. За дело, товарищи. Момент для переворота назреет скоро. Относительно группы террористов, ведущих работу сепаратно, для нас возможно только одно решение: пока мы можем использовать их деятельность и даже частично способствовать им… Но мы должны быть настороже. Вернее всего, что наши пути разойдутся.

Штерн окончил.

Подпольщики по одному начинают покидать квартиру.

Некоторые уходят парочками… и на улице начинается (конспирация) громкий разговор.

– Ах, неправда! Что вы говорите Серж? Катишь в него вовсе не влюблена. Она просто любит танцевать Уанстеп.

– Я вас уверяю.

– Ах, что вы?

– Любите ли вы кинематограф?

– Еще бы, я ни одной фильмы не пропускаю. Это моя страсть.

Комната пустеет.

Ефим подходит к Штерну. На его лице пуд таинственности и не менее важности.

– Александр!

– Что?

– Орлов из Москвы приехал.

– Какой?

– Ну, тот, которого Дроздов с документом послал. Дроздов, ведь, не застав Орлова здесь, пустился за ним в Москву.

– Ну, ну.

– И ты знаешь… Они расшифровали документ.

– А?

– Эге. Чрезвычайно интересная вещь, как говорит Орлов. Он приехал сюда со специальными заданиями.

– В чем дело?

– Да я не знаю. Но Орлов говорит, что очень интересно. Завтра он будет у меня и принесет документ. Приходи.

– Ладно. Итак… до завтра.

– До завтра.

Выйдя на улицу, Ефим начинает пошатываться и напевать сипловатым голоском:

«Люблю мужчин я рыжих!..»