Том 2. Зубы желтого. 1919 год

4. Товарищи

– Но-о! Сдохла, но-о! Тягай!

В ответ на это каурая клячонка махает согласно хвостом, но ходу не прибавляет.

Медленно катятся розвальни. Смычки-полозья тянут из снежных струн незатейливую песенку.

Сашка лежит. Слушает. Над ним вверху голубое небо, да немножко сбоку углом часть спины Тараса.

В легком, слегка морозном воздухе пахнет хвоей и овчиной.

– А что, Тарас, хорошо твой сын сделал, что в партизаны ушел?

– Та як казаты…

– А у тебя еще сыновья есть?

– Нэма.

– А почему он ушел?

– Вид мобилизации втик.

– Милиция знает?

– А то ж?..

– И тебя не арестовали?

– Ни!.. Я казав, що вин… без моей воли.

– Ну, и что же они?

– Та що… Дывлюцця сердыто… Лаються… Може що й будэ… Хтож их знае?

– Та-ак. Он сейчас во Фроловке?

– Там.

– А далеко до Фроловки?

– Ни! Од зараз будэ выселок… по за тыми кущами… А там и Фроловка.

– А сколько верст?

– Та воны тут нэ миряны… Мабуть… пятнадцать… Сашка смеется.

– Наверно с гаком?

– С гаком…

– Да еще, поди, кривая. А если прямо ехать?

– Прямо… Та й уси двадцать, – смеется в усы старый Тарас.

– Эге!.. Щось там воно такэ?..

– Что такое? – Сашка быстро подымается.

Впереди на дороге под горой неподвижно чернеет какая-то группа.

– Погоняй, Тарас.

Подъезжают ближе.

На самой дороге уже освобожденная от упряжи лежит костлявая лошаденка. Она часто поводит впалыми боками. Мутные глаза полузакрыты. Около лошади в тщетных усилиях поднять ее возятся две фигуры.

– Но-о! Но! Подымись, – бьет кнутом лохматый мужичонко.

Какой-то, должно-быть солдат, низенький, плотный, тянет морду лошади за повод.

Что-то знакомое для Сашки мелькает в его лице. Сашка подбегает ближе.

– Верка! Да это ты?.. Куда? Зачем?

– Сашка! – бросается ему навстречу Вера Тарасова. Она стрижена. На ней солдатские штаны, сапоги, шинель, папаха.

– Видишь, застряла.

– Да ты куда едешь?

– К Штерну… работать… – комсомолка Вера говорит тихо низким мужским голосом.

– Вот здорово! Да ты когда выехала? Раньше меня, должно быть… Хотя, правда, я на Угольной долго провозился…

– Не знаю… И ты к Штерну?

– Да! – и Сашка становится в позу…

– «Да здравствует солнце, да скроется тьма».

– Верка! Садись ко мне. Едем. Тарас! Увезешь двоих?

– Эгеж!

– А Егор? – вспоминает Вера.

Лохматый мужичонко стоит и улыбается всеми морщинками.

– Да я… – товарищ Макар…

– Макар! – взвывает Сашка – это кто Макар-то? Она?

– Я, я… Погоди, Сашка. Ну, что?

– Я уж домой пойду… за лошадью… сани вывезти.

– Хорошо. Потом приедешь во Фроловку. Спросишь меня. Тебе уплатят. Ну, трогай. Прощай, Егор.

– Да уж что там… Прощайте…

Друзья, весело смеясь, устраиваются в розвальнях. – Но! Сдохла, но! Тягай!