Расколотые души

Глава 24

Я достаю миски из буфета, когда поцелуй ложится на мою шею.

"У меня есть кое-что для тебя", - говорит Паша.

Я оборачиваюсь и в замешательстве смотрю на коробки, которые он держит в руках. "Новые вкусы хлопьев?"

"Да". Он улыбается, но как-то настороженно, и ставит коробки на прилавок. Всего их пять.

"Хм... хорошо." Я фыркнула. "Ты хочешь выбрать?"

"Нет. Я хочу, чтобы ты выбрала". Он проверяет, чтобы коробки стояли в идеальную линию, и смотрит на меня. "Какую?"

Я смеюсь и смотрю на упаковки хлопьев. Сейчас у меня редко возникают проблемы с принятием решений, но он все равно следит за тем, чтобы мы время от времени тренировались. То, как Паша продолжает помогать мне, просто удивительно. Он даже убедил меня встретиться с психиатром, которого посоветовал доктор, и она тоже очень помогла. Наши сеансы проходят тяжело, но я ценю ее заботу и поддержку.

Протянув руку, я беру коробку с сушеной клубникой.

"Подойдёт" Я поднимаю бровь.

"Да". Он наклоняется и целует меня в губы. "А теперь открывай".

Покачав головой, я начинаю открывать коробку, удивляясь, почему он так суетится из-за хлопьев. Я отрываю крышку и просовываю руку внутрь, чтобы вытащить пакет, когда мои пальцы касаются чего-то твердого и бархатистого. Мое сердце бьется в три раза быстрее, когда я достаю маленькую красную коробочку.

"Паша?" задыхаюсь я, глядя на шкатулку. "Что это?"

"Я не знаю. Давай посмотрим". Он берет коробочку из моих рук и открывает ее.

Я таращусь на него, когда он достает золотое кольцо. Желтый бриллиант сияет под светом верхнего освещения. Моя рука слегка дрожит, когда он поднимает ее, чтобы поцеловать кончики моих пальцев.

"Ты выйдешь за меня замуж, mishka?".

"Да", - шепчу я.

Паша улыбается и надевает кольцо на мой палец. Я фыркаю и прыгаю в его объятия, зарываясь лицом в его шею.

"Что бы ты сделал, если бы я выбрала не ту коробку?" спрашиваю я.

"Ты никогда не ошибешься, детка".

"Я могла бы взять хрустящие хлопья".

Его ладонь гладит мою спину, а он смеется. "Ты ненавидишь хрустящие хлопья".

"Да, но что, если бы я решила попробовать съесть его еще раз?"

Он просто пожимает плечами.

Я отстраняюсь и смотрю на него, пока в моем мозгу формируется осознание. "Ты не попробовала".

"Что?"

Я сузила на него глаза. "Опусти меня".

"Почему?"

"Мне нужно кое-что проверить".

Когда мои ноги касаются земли, я поворачиваюсь к прилавку, где выстроились четыре коробки с хлопьями. Я беру первую, ту, что с медом, и открываю ее. Поверх пакета с хлопьями лежит красная бархатная коробка. Открыв ее, я обнаруживаю кольцо, идентичное тому, что у меня на пальце, вложенное в белую шелковую подушечку. Я оставляю шкатулку на острове и беру следующую коробку с хлопьями. И следующую.

Коробку с хрустящими хлопьями я оставляю напоследок. Я бы никогда не выбрала хрустящие, Паша это прекрасно знает, но когда я открываю ее, шкатулка оказывается и в ней. Я положила ее на прилавок рядом с остальными четырьмя. В каждой он спрятал по кольцу.

Я чувствую, как руки обхватывают мою талию, когда Паша прижимается ко мне сзади, но я не поворачиваюсь. Я не могу оторвать взгляд от четырех дополнительных коробочек, в которых лежат одинаковые кольца.

"Почему?" шепчу я.

Он крепче обхватывает меня за середину. "Потому что мне нужно было, чтобы ты поняла".

"Что, Паша?"

"Что ты не можешь принять неправильное решение, детка". Поцелуй приземляется на мою макушку. "Даже если это просто выбор вкуса хлопьев".

*

Один месяц спустя

"Что, если я сойду с ума?" спрашиваю я, мой голос звучит придушенно.

Сиенна поднимает глаза от туфли, которую она помогает мне завязать. "Ты не сойдешь с ума, Ася".

"Да, я знаю..." Я поднимаю руку и кусаю ноготь. "Но что если буду? Там же вроде... двести человек".

Сиенна выпрямляется, убирает мою руку ото рта и берет меня за плечи. "Ты не сойдешь с ума. Ты выйдешь туда, встанешь рядом с мужчиной, которого любишь и который без ума от тебя, и у тебя будет лучший день в твоей жизни".

"Я знаю, но..."

"Знаешь, я тут подумала", - говорит она. "Когда вы с Пашей решите завести детей, может, ты позволишь мне выбрать им имена? Тетя позаботится о том, чтобы они были особенными".

Я в ужасе смотрю на сестру. Я ни за что на свете не позволю ей выбирать имена для моих детей. Я рискую, что их назовут в честь шоколадных батончиков или других сладостей. Или еще хуже.

Сиенна поднимает на меня глаза и усмехается. "Расслабься". Она хихикает. "Я просто шучу. Но признай, что выйти туда перед всеми этими людьми теперь звучит не так страшно".

Я фыркнула. "Конечно, звучит".

"Все будет хорошо. Не волнуйся".

Я поправляю свое платье в тысячный раз: "Может быть, мне стоило выбрать белое платье. Что если люди..."

"Это день твоей свадьбы. Ты можешь надеть все, что захочешь, Ася". Она смотрит вниз на мое ярко-желтое кружевное платье и ухмыляется. "Мне нравится! Ты как будто сошла из сказки ".

"Думаешь, Паше понравится?".

Сиенна берет мое лицо между ладонями и наклоняется ближе. "Этот мужчина так нелепо влюблен в тебя, что ты могла бы войти к нему в кухонной тряпке, а он бы съел тебя глазами".

Я смеюсь. "Я не могу поверить, что выхожу замуж".

"Я тоже, милая". Она фыркает. "Пойдем. Артуро ждет. А я испорчу свой макияж".

Сиенна крепко сжимает мою руку, когда мы выходим из комнаты и спешим по коридору отеля к большой деревянной двери в конце, где ждет Артуро. Оставив меня с нашим братом, Сиенна проскальзывает в свадебный зал, захлопывая за собой дверь. Через несколько мгновений до моего слуха доносятся первые звуки мелодии.

Это не свадебный марш.

"Готова?" спрашивает Артуро.

Я киваю, стараясь держать дыхание под контролем.

Музыка становится громче, когда дверь перед нами медленно открывается. Это "Лунная соната". Мы выходим в коридор.

Паша стоит в конце прохода, его глаза прикованы к моим, он следит за каждым нашим шагом. Пока Артуро ведет меня вперед, мне приходит в голову мысль, что что-то не так. Учитывая, что я - сплошной комок нервов, неудивительно, что осознание этого пришло только тогда, когда мы почти достигли места назначения.

Я растерянно моргаю. Паша одет в черные джинсы и черную футболку. Он знает, что меня не беспокоит, когда он в костюме, так почему он пришел в джинсах? Я поворачиваю голову к брату, блуждая глазами по его джинсам и футболке "хенли", пока не дохожу до его лица.

"Твой русский установил дресс-код для свадьбы", - говорит он, продолжая идти.

Я делаю глубокий вдох и смотрю на гостей, сидящих слева от нас. Мое сердце трепещет в груди. Я смотрю на правую сторону. Там то же самое. Все до единого мужчины одеты в джинсы и футболку либо с длинными, либо с короткими рукавами. Даже наш дон, который сидит в первом ряду со своей женой. Я никогда в жизни не видела Сальваторе Аджелло в футболке. На самом деле, я думаю, что никто не видел. Кроме, может быть, его жены.

Я перевожу взгляд на Пашу, вижу, что он улыбается, и больше не могу сдерживать слезы. Поэтому я позволяю им литься по моим щекам и широко улыбаюсь, когда мой брат передает меня на руки моему будущему мужу.

Паша подносит мою руку ко рту и целует мои пальцы. "Все хорошо, mishka?"

"Да", - отвечаю я, - "Все отлично, Pashenka".

*

Мы проходим через линию буфета, когда у Артуро звонит телефон. Я поворачиваюсь в сторону и передаю сервировочную ложку пожилому мужчине, стоящему рядом со мной, когда замечаю напряжение в голосе Артуро.

"Почему они не нашли ничего? Прошли месяцы".

Несколько мгновений он слушает собеседника, затем сжимает виски. "Хорошо".

"Что случилось?" спрашиваю я.

"Они до сих пор не знают, почему дом Рокко сгорел, но в отчете указано, что предположительно произошла утечка газа. Никаких останков не было найдено, потому что все было выжжено до пепла, а здание разрушилось само по себе. Судя по записям с камер наблюдения, сделанным до отключения сигнала, Рокко, Равенна и Алессандро находились внутри. Без каких-либо дополнительных доказательств они прекращают расследование и объявляют всех троих мертвыми". Он кладет телефон в карман и оглядывается через плечо. "Мне нужно сообщить боссу".

Я смотрю вслед удаляющемуся Артуро, когда слышу приглушенное хихиканье у себя под боком. Я смотрю на седовласого парня рядом со мной. Он накладывает мясо на свою тарелку, а на его лице расплывается широкая улыбка. Что, черт возьми, с ним не так? Три человека погибли, а он находит это забавным?

"Господи, Альберт! Ты закончил?" Большой светловолосый парень, стоящий с другой стороны, подталкивает его локтем. Кажется, его зовут Сергей. "Подвинься уже, здесь есть другие люди, которые тоже хотят есть. И почему ты харкаешь, как чертова гиена?".

"Просто так". Старик качает головой и уходит, тихо напевая что-то. Звучит как... "Poker Face" Леди Гаги.