Расколотые души

Глава 5

Я надеваю пижаму, которую купил для меня Паша, и смотрю на себя в зеркало в ванной. Верхняя часть не так уж плоха, может, на размер или два великовата. А вот низ - совсем другое дело. Мне пришлось больше двух раз закатывать талию и застегивать манжеты на ногах, чтобы убедиться, что они будут держаться и я не споткнусь при ходьбе. Я проверила этикетку и увидела, что это средний размер. Обычно я ношу маленькие.

Остальная одежда, которую он принес, лежит сложенной на длинном столе рядом с раковиной. Все они тоже среднего размера. Либо Паша никогда не покупал женскую одежду, либо он не может так хорошо угадывать размеры. Я заметила две пустые полки в шкафу в другом конце ванной, поэтому положила одежду туда. Я не хочу вторгаться в его пространство больше, чем уже вторглась. Я все еще не могу поверить, что он разрешил мне остаться.

Когда я выхожу из ванной, Паша выходит из шкафа, одетый в темно-серые пижамные штаны и черную футболку.

"Я оставлю дверь открытой", - говорит он. "Если тебе что-то понадобится, я буду в комнате напротив".

Мое тело напрягается, когда я слышу его слова. Обхватив себя руками, я киваю и направляюсь к кровати.

"Ася? Все в порядке?"

"Да". Я забираюсь в кровать и поворачиваюсь лицом к стене, натягивая одеяло до самого подбородка.

На мгновение в комнате наступает тишина, но потом я слышу звук приближающихся босых ног.

"Что случилось?"

Я сжимаю одеяло в руке. "Ты можешь снова спать здесь?"

"Здесь? В этой кровати?"

"Пожалуйста".

Он ничего не говорит. Я зажмуриваю глаза, ненавидя себя за то, что спросила его. Он, наверное, думает, что я слабачка. Как будто вторгаться в его жизнь и его пространство недостаточно, я прошу его продолжать спать со мной в одной кровати. Я открываю рот, чтобы сказать ему, что передумала, когда за моей спиной опускается кровать.

Я засовываю руки под подушку, надеясь, что это остановит меня от того, чтобы повернуться к нему и прижаться к его груди. Эта необъяснимая тяга к нему смущает меня, но она также заставляет меня чувствовать отвращение к себе. На меня нападали и использовали самыми унизительными способами, поэтому к Паше и любому другому мужчине я должна испытывать ненависть, страх и отвращение. Вместо этого меня тянет к нему. Но за все время, что я здесь, он ни разу не попробовал ничего, ни разу не прикоснулся ко мне так, чтобы это можно было считать сексуальным.

Это потому, что ты грязная, - шепчет голос в моей голове. Испорченный товар, к которому ни один мужчина не захочет прикоснуться. Сколько членов побывало в твоей киске? Слишком много, чтобы сосчитать?

Я уткнулась лицом в подушку. Мне нужно, чтобы это прекратилось!

Ты знаешь, кто ты? Шлюха. Грязная, мерзкая шлюха.

Толстая рука Паши обхватывает меня за талию и притягивает к себе, пока я не прижимаюсь спиной к его груди.

"Поговори со мной", - говорит он мне в волосы.

От его близости по моему телу проходит дрожь, и это не плохая дрожь.

"Почему ты не позвонил моему брату и не избавился от меня?" спрашиваю я.

"Потому что я понимаю необходимость самому разбираться со своим дерьмом. И потому что я знаю, каково это, когда люди избавляются от тебя". Рука на моей талии напрягается. "Я бы никогда ни с кем так не поступил".

"Ты сидишь здесь со мной. Разве тебе не нужно идти на работу?"

"Меня кое-кто подменил. Но завтра мне нужно будет пойти на встречу с паханом. Я ненадолго".

Мое тело напряглось, а в животе поднялась паника. Это совершенно неестественно, то, как я привязалась к нему, но я не могу избавиться от чувства ужаса, которое возникает от мысли, что его нет рядом.

"Хорошо", - шепчу я.

"Может быть, ты поговоришь с психиатром?".

Я сжимаю губы и качаю головой. Паша с самого утра пытался убедить меня поговорить с врачом-психиатром. Он сказал, что у нее есть опыт в таких случаях, как у меня. Но я не могу. От одной мысли о том, чтобы поговорить об этом с кем-то, кроме Паши, мне становится плохо.

"Ладно, mishka . Давай это отложим на несколько дней".

"Это что-то значит? Mishka ?"

"Медвежонок".

Он называет меня медвежонком. Какое странное ласкательное слово. Я поворачиваю голову, чтобы посмотреть на него. "Это потому, что мне нравится прижиматься к тебе?".

"Да". Он поднимает руку, как будто собирается коснуться моего лица, но отстраняется. "Давай спать".

Я киваю и отворачиваюсь к стене, делая вид, что пытаюсь заснуть. Я не могу забыть тот факт, что он сказал "да", когда я спросила его, могу ли я остаться, вместо того чтобы отправить меня обратно в семью. Это было так возмутительно, что я была на сто процентов уверена, что он откажется. Но он не отказал. И мне до сих пор трудно поверить, что он согласился никому не говорить, кто я.

Легкое прикосновение касается моего затылка. Я не уверена, что это такое, но это похоже на поцелуй.