Красные шипы

ГЛАВА 24

Себастьян

Поскольку мы все равно сбежали, я беру Наоми в свое логово дьявола.

Ребячество. Только моя квартира.

В то время как я люблю гоняться за ней до чертиков в лесу, я хочу развратить ее всеми возможными способами в моем доме.

Я наблюдаю за ее пытливым взглядом, пока она осматривает современную обстановку моего дома. Все это в серых, черно-белых тонах. Хотя до нее я видел мир только в двух крайних проявлениях этих цветов. Ее глаза слегка расширяются, когда она осматривает все вокруг, словно убеждаясь, что всегда есть выход. Ее недоверчивый характер симпатичен, но ей нужно избавиться от него, когда она рядом со мной.

Я полагаю, что это произойдет со временем.

Я достаю из холодильника яблочный сок из бутылки и бросаю ей. Она ловит его, затем мы садимся вместе на диван напротив телевизора. Я вдыхаю ее, наполняя свои легкие ароматом лилии и чертовых персиков. Теперь это стало лекарством, наркотиком, в котором я нуждаюсь в постоянных дозах, но все равно никогда не могу насытиться.

— Зачем ты привел меня сюда?

— Что это за вопрос? Чтобы выебать из тебя все дерьмо, конечно.

Нежный румянец покрывает ее щеки. — Тебе обязательно быть грубым?

— Грубость — это то, что я делаю.

Она отхлебывает сок и поднимает подбородок.

— Я хочу сначала посмотреть новейшее настоящее криминальное шоу.

— Ты серьезно предпочитаешь настоящее преступление траханию?

— У всех разные приоритеты, — поддразнивает она, изо всех сил пытаясь скрыть улыбку, но безуспешно.

— Я собираюсь поговорить с этими серийными убийцами и Netflix за то, что они продюсируют их как конфеты.

— HBO Max тоже. И Хулу.

— Ты думаешь, это смешно?

Она кивает с широкой улыбкой, тянется к пульту и включает Netflix. Я выхватываю его у нее из рук.

— Мы заключим пари.

— Ты и твои ставки. Что теперь?

— Ты что, трусливая кошка?

Она, защищаясь, вздергивает подбородок.

— Нет!

— Тогда ты выиграешь это довольно легко.

— Выиграть что?

— Вместо настоящего преступления мы будем смотреть фильм ужасов. Если ты закричишь, закроешь глаза или спрячешься, я выиграю. И это означает, что мы будем следовать моему плану "трахать тебя до чертиков", который, кстати, включает в себя бесчисленные оргазмы. Если ты не сделаете ничего из этого, мы будем смотреть "Настоящее преступление". Но один эпизод, а потом мы вернемся к моему плану.

Она смеется, и этот звук звучит для моих ушей как гребаная музыка. Мне нравится знать, что снаружи она замкнутый человек, но со мной она мягкая девушка.

Только для меня.

После того, как она соглашается на пари, я включаю Колдовство. Судя по рассказам Оуэна, это дерьмо, по-видимому, заставило нескольких черлидерш плакать от ужаса, так что я верю, что это сработает.

Но я не смотрю фильм. Все мое внимание приковано к ней.

Она все еще прихлебывает сок, но время идет, соломинка на месте, но вместо сока она глотает собственную слюну. Зловещая музыка из фильма наполняет комнату, а это значит, что скоро будет жуткая сцена. Я медленно протягиваю руку ей за спину, держа ее на диване. Когда прыжок вот-вот произойдет, я касаюсь ее плеча.

Наоми визжит, вскакивая, затем прячет голову у меня на коленях, отбрасывая бутылку сока. Ее грудь касается моего бедра, и я чувствую, как ее пульс стремительно учащается.

Я разражаюсь смехом, обнимая ее за спину.

— Ты проиграла, малышка.

— Пошел ты, ладно? — Она смотрит на меня снизу вверх, стараясь не смотреть в экран. — Это жульничество.

— Я называю это игрой в систему.

— Мудак.

— Ты такая пугливая кошка для того, кто молится в святилище истинного преступления.

— Это не одно и то же. — Она указывает на телевизор, все еще прячась. — Ты можешь это выключить?

— Может быть, я хочу продолжить просмотр.

— Себастьян!

— Да, малышка?

— Разве ты не хочешь… ну, ты понимаешь?

— Я не понимаю, о чем ты говоришь. Почему бы тебе не напомнить мне?

Наоми проводит рукой по моему члену, и хотя это происходит через материал моих штанов, кажется, что она гладит мою обнаженную кожу. Моя эрекция оживает, и она воспринимает это как поощрение, чтобы ускорить свой темп.

Я стону, откидывая голову на диван.

Ее прикосновения по-прежнему невинны, как и в первый раз, но теперь они более исследовательские, любопытные. Она быстро учится, моя Наоми.

— Выключи это, — воркует она с придыханием.

— Ты собираешься взять в это красивое горло?

Она облизывает губы.

— Если ты хочешь.

— Ты будешь милой и влажной, когда я буду трахать тебя?

— Нет.

— Нет?

— Ты заставишь меня. — Она прикусывает нижнюю губу. — Пожалуйста, заставь меня.

Трахни меня.

Только она могла просить меня об этих вещах и сделать так, чтобы это звучало как гребаный эротический сон. В конце концов, ее безумие совпадает с моим, и я счастливый ублюдок, что наткнулся на это.

Низкий стон вырывается из меня, когда я нащупываю пульт. В тот момент, когда я выключаю фильм, в воздухе раздается громкий звук.

Сначала я думаю, что это бомба или что-то в этом роде. Но это приходит снова. Мой гребаный дверной звонок.

Я зарываюсь пальцами в ее волосы.

— Открой рот.

— Разве ты не должен посмотреть, кто это?

— Мне, блядь, все равно. Они уйдут.

На секунду она сомневается, но я расстегиваю ремень и высвобождаю свой член. Наоми берет меня в горло, как и обещала.

Я хватаю ее за волосы.

— Вот и все. Сделай его красивым и влажным.

Ее глаза встречаются с моими, когда она сосет и облизывает, ее щеки впалые. Я в двух секундах от того, чтобы поставить ее на четвереньки и трахнуть ее на земле в животном стиле.

Характерный звук ‘Бип’ эхом отдается в тишине, и я замираю.

Только один человек знает код от моей квартиры на случай чрезвычайной ситуации.

И действительно, он появляется на пороге моей гостиной со своим портфелем в руках. Выражение его лица остается прежним, когда он рассматривает сцену перед собой.

— Я чему-то помешал?

— Черт возьми, Нейт.

Я прикрываю Наоми своим телом, чтобы он не видел ее раскрасневшегося лица или ее губ вокруг моего члена. Последнее, чего я хочу, это чтобы какой-нибудь мужчина, включая Нейта, увидел ее в таком состоянии. Она отпускает меня и отползает, ее лицо пылает.

Я засовываю свой болезненно твердый член внутрь и свирепо смотрю на своего дядю, он же гребаный обломщик.

— Когда-нибудь слышали о слове конфиденциальность?

— Ты не отвечал ни на звонки, ни на сообщения, поэтому я подумал, что произошла чрезвычайная ситуация. — Он окидывает Наоми критическим взглядом. — Я вижу, это другой тип чрезвычайной ситуации.

Она морщится, затем встает.

— Я… я думаю мне пора..

Я хватаю ее за запястье и притягиваю к себе.

— Если кому-то и нужно уйти, так это ему.

— Глупости. — Нейт кладет свой портфель на диван. — Давайте приготовим ужин и поговорим

— Или ты можешь выйти за дверь и оставить нас одних? — Я предлагаю.

Он игнорирует меня и протягивает руку Наоми.

— Натаниэль Уивер. Я дядя этого негодяя и своего рода опекун.

— Мне двадцать один. Мне не нужен опекун.

— Не верь тому, что он тебе говорит. Это не так, — шепчет ей Нейт со своей очаровательной улыбкой.

Наоми улыбается в ответ, беря его за руку.

— Наоми Честер. Себастьян и я… учимся в одном кампусе.

— У девушки с телевидения есть имя, — говорит Нейт, и она снова краснеет.

Я вскакиваю и разрываю их рукопожатие. Мне не нравится, что он использует свой редкий добрый образ, и я не хочу, чтобы она когда-либо думала о нем как о ком-то очаровательном человеке.

Он мой дядя, и я ненавижу его прямо сейчас. Засуди меня, блядь.

— Негодяй не приводит своих подружек домой.

— Мы на самом деле не…

— Мы, — твердо говорю я, прерывая ее.

Нейт ухмыляется, и я отшвыриваю его. Этот ублюдок знает, что я веду себя не в духе, и он не позволит мне смириться с этим.

— Давай поужинаем, — говорит он и направляется на кухню.

— Конечно. — Наоми начинает следовать за ним, но я удерживаю ее рядом.

— Ты на моей стороне или на его? — Я шиплю ей на ухо.

— Я хочу познакомиться с твоим дядей. Кроме того, ты ведешь себя грубо, — бормочет она в ответ.

— Это он ведет себя грубо, врываясь сюда, — говорю я вслух.

— Я слышал это, Негодяй.

— Хорошо. Тогда уходи.

— Нет.

— Бабушка сказала, что хочет тебя видеть.

— Враньё.

— Я пошлю ей фотографию, на которой ты здесь, в качестве доказательства.

— Косвенные. А теперь иди сюда и помоги.

Наоми тихо хихикает, и я тыкаю ее в бок.

— Над чем ты смеешься?

— У вас с твоим дядей прекрасные отношения.

— Я не называю это отношениями "он заноза в заднице".

— В любом случае, это привлекательно. Мне нравится видеть тебя таким.

— Каким таким?

— Человеком, я полагаю. Настоящим.

— Ты, однако, всегда реальна.

Она наклоняется и целует меня в щеку.

— С тобой я более реальна.

Прежде чем я успеваю схватить ее и использовать PDA, чтобы выгнать Нейта, она выскальзывает у меня из рук и уходит на кухню.

Я следую за ней, ворча и размышляя, как избавиться от моего дяди.

В итоге нам становится веселее готовить ужин, так как мы с дядей подшучиваем, а Наоми присоединяется к поддразниванию. Когда мы садимся за стол, нам кажется, что мы…как дома.

Дом, который я потерял, когда мне было шесть лет.