Вкус к жизни

— Я научусь, — сглотнула я, чувствуя, как Мартин отстраняется. — Потом! — бросила вдогонку, с отчаянием понимая, что говорю не то.

Пальцы размазали влагу по промежности, и один из них с несильным давлением проник в меня, аккуратно надавив на мышечное колечко внизу. Я ахнула и зло зашипела. Не от боли, а от неудовлетворения.

— Авансовый платёж не прошёл, — усмехнулся Мартин и завис надо мной, довольно щурясь. — Но зато так мы с тобой точно не болтали. Даже не знаю, продолжать или нет?

— Нет.

— Как? Опять? Ты не устала говорить мне «нет»? — по-доброму рассмеялся он.

Палец двигался внутри неторопливо и плавно. Я почти привыкла, совершенно забывая, что от меня требуется какой-то там ответ. Расфокусированный взгляд собрался, концентрировался, и я снова видела его глаза.

— Хочу твой язык, — процедила я, понимая, что просить не могу, но кто помешает мне потребовать?

Мартин заботливо убрал волосы от моего лица, легко поцеловал в губы. Свободная ладонь оставила в покое промежность и огладила бедро, приводя к груди и вторую ногу тоже.

— Так ведь потом не рассчитаешься, — объяснил он своё промедление, а я уже закрыла глаза.

— Это будет потом… — проронила и толкнула его. Как всегда в плечо. Но в этот раз Мартин неожиданно послушался.

Язык скользнул по коленке, по внутренней поверхности бедра, по промежности. Я прикусила губу, наверно, даже сильнее, чем до этого Мартин. «Ещё». Он скользнул между складок, едва ощутимо задел клитор и жаркий, жадный стон прорвал оборону. «Ещё». Закружил, забегал вверх-вниз, надавил, проник глубже. «Ещё, ещё, ещё!»

Я вцепилась в его волосы, требуя разрядки. Нетерпеливо ёрзала, вскидывала бёдра, пыталась удержать дрожь. Я стонала и кричала, мне всего казалось мало. «Ещё». Выдохлась, охрипла, жалко заскулила, но продолжала просить его не останавливаться. Теперь мне хотелось его пальцев. Глубже, быстрее. Везде! Хотелось губ, поцелуев, признаний, взглядов. Везде! Видеть его, чувствовать, владеть…

Мысль оборвалась на самом интересном, когда оргазм заставил меня на мгновение умереть. Но всего на мгновение. А потом долбал тело так, будто кто-то забыл выключить двести двадцать! И вот теперь он смотрел. И впитывал меня всю. А я смотрела на него в ответ и кайфовала от одной только мысли: «Как это сладко — принадлежать ему!»