Бессердечные изгои. Безжалостный соперник

Арья

Настоящее

На следующее утро я уже в сотый раз подняла запястье и проверила время на часах, поправляя юбку на бедрах. Была половина одиннадцатого, и я уже собиралась встать и уйти из ресторана, где ждала потенциального клиента вместе с Джиллиан.

То, что сам клиент еще не пришел, было уже достаточно плохо. Абсолютно непрофессионально. Но что еще больше меня раздражало, это то, что Джиллиан тоже не появилась. Она не отвечала на мои звонки. Просто написала мне короткое сообщение, что кое-что произошло и она будет рада все услышать о встрече, когда мы увидимся в офисе.

Мы должны заполучить эту рыбу, Ари.

У нее куча денег.

Что ж, много у нее денег в карманах или нет, эта женщина, Гуди, не собиралась приходить.

Я помахала официанту рассчитать меня, когда миссис Гуди наконец вошла в зал. Точнее, ворвалась в маленький ресторан со смехом и в разноцветной одежде. Она говорила с кем-то по телефону, отмахиваясь от старшей официантки, когда та попыталась спросить, ждет ли ее кто-то или ей нужен столик.

Она была, если вообще можно было хоть как-то ее описать, человеком, воплощающим техниколор[34].

– …Мне нужно бежать, дорогая. Мы точно должны встретиться, пока я в городе. Точно. Упс, а вот и моя встреча на это утро. – Миссис Гуди помахала мне кончиками пальцев, широко улыбаясь. – Нужно бежать. Да. Завтра звучит хорошо. Я попрошу помощницу поговорить с твоей. Не могу дождаться нашей встречи! Муа! – Она плюхнулась на кресло позади меня, тяжело вздыхая и забирая мой стакан с водой, выпивая его залпом. – Как будто я еще раз увижусь с этой лицемерной стервой. Ты можешь поверить в это? Я перестала пытаться понять, почему люди, которые ненавидят меня, хотят со мной встретиться. Грань между любовью и ненавистью такая тонкая, но нет нужды седлать ее.

Я непонимающе уставилась на нее

– Оу. – Она рассмеялась, качая головой, пока подзывала официанта. Я была вполне уверена, что она послала случайный воздушный поцелуй. – Я опоздала, да? Мои извинения. Я забыла, какие ужасные пробки в городе.

– Ничего страшного, – вежливо ответила я, напомнив себе, что сама сорвала несколько сделок за последние месяцы и что я была должна из-за этого Джиллиан. К нам подошел официант с чеком, но миссис Гуди отругала его.

– Да я ведь даже еще не съела вашу тарелку с пирожными! Немедленно принесите. Это лучшее, что может предложить этот город. И кофе. Много кофе. Ирландского кофе! Где-то сейчас всего лишь пять часов.

– В Санкт-Петербурге, – услужливо подсказала я, понимая, что она сделает все что захочет, в том числе и напьется с утра. Я положила салфетку на колени, устраиваясь поудобнее. Миссис Гуди склонила голову набок и улыбнулась.

– Да, ты умная, – заметила она.

– Не знаю насчет этого, но мне нравится считать себя начитанной.

– Неудивительно, почему он так сходит по тебе с ума, – пробормотала она, поправляя свое цветное пляжное платье, помятое после поездки.

– Простите, миссис Гуди? – Я нахмурилась.

– Пожалуйста, зови меня Элис. – Она рассмеялась, похлопав меня по руке через стол. – И не Гуди, а Гудински.

– Что вы имели в виду под «он сходит по тебе с ума»? Кто? – Ее фамилия казалась знакомой, но я никак не могла вспомнить.

Земля раскололась подо мной в этот момент. Я глубоко вздохнула. Странная смесь ревности, злости и благодарности наполнила меня. Последнее, как я подозревала, было просто потому, что я сидела напротив человека, который был близок Ники. Элис, должно быть, заметила противоречивые эмоции на моем лице, потому что в следующий момент разразилась громким и неженственным хихиканьем, и я вдруг поняла, что именно Ники увидел в этой женщине.

– О, благослови твое маленькое сердечко, Арья, не бойся. Я не кусаюсь. Кристиан сказал, что ты наверняка не согласишься встретиться со мной, если узнаешь, кто я, поэтому Джиллиан и я решили подтолкнуть тебя. – Она подмигнула мне, добавив к этому жесту подергивание плечом.

– И вы все равно решили, что это хорошая идея? – Я могла прибить Джиллиан за то, как она уже дважды за неделю плела интриги за моей спиной.

– Конечно. Я сама была довольно упряма в твоем возрасте, но мой покойный муж успокоил меня. Я так рада, что он это сделал, потому что иначе я не была бы здесь и не обедала в дорогом ресторанчике посреди Нью-Йорка рано утром.

– Мне жаль, что вы потеряли его, – я понизила свой тон.

Она взъерошила свои (просто невероятные) волосы. Несколько лет назад я смотрела бы на эту женщину и думала, что хотела бы, чтобы она была моей мамой. Но теперь, после всего через что мы прошли с Беатрис, я хотела, чтобы кто-то, как Элис. был моей подругой.

– Знаешь, только после его смерти я поняла, насколько благодарна ему за все, что со мной произошло. Это расставило все по своим местам. Жизнь непредсказуема, а любовь – да. Любовь – это то, что держит тебя на ногах. Это якорь, который удерживает, когда ты в центре бури. Отказываться от любви из-за пары сложностей просто возмутительно. Именно это я пришла сказать тебе. – Она снова взяла меня за руку, крепко сжимая ее.

– Когда я услышала о тебе и Ники, то не могла просто сидеть и позволить вам упустить свой шанс в любви снова. Я хочу, чтобы ты знала: он любит тебя. Он всегда любил тебя. Ненавидел за то, что любил, но все равно не мог ничего сделать с этим, потому что это сильнее его. Все эти годы я наблюдала, как он борется с этим. Как он мучается и не понимает, почему не может ни в кого больше влюбиться. Твое имя всегда всплывало. Каждый раз. Он думал, ты напугала его. Но правда в том, что ты просто никогда не покидала его мысли. Его сердце. Ты знаешь его, Арья, – она говорила спокойно, понижая свой голос. – Ты знаешь лучше, чем я, какой он человек. Конечно, он совершил пару ошибок, самая большая из них – не говорить тебе, кто он. Но он также бросил весь мир, лишь бы получить второй шанс с тобой. Пожалуйста, подумай еще раз.

Я уже открыла рот, чтобы сказать, что уже думала об этом. Что я хотела быть с Ники так же сильно, как и он со мной. И с Кристианом тоже. Я хотела того, кем он был и кем стал. Каждый день без него ощущался как ужасная трата времени. Но Элис остановила меня, поднимаясь и вставая со своего места.

– Нет. – Она подняла руку, останавливая меня. – Не говори мне. Скажи ему.

Неожиданно он оказался здесь. Живой и прекрасный, и душераздирающе не мой. Он был одет в джинсы и белую рубашку. Каждый нерв в моем теле оживился, так и прося меня прыгнуть на него в слезах. Подошел официант с тарелкой выпечки.

– Серьезно? Ты не видишь, у нас тут особый момент? Отнеси это к бару, пока я разбираюсь с этими щенятами. – Элис прогнала его.

Я мысленно сделала заметку больше никогда не приходить в этот ресторан. В мою еду точно будут плевать.

Элис подтолкнула Ники в мою сторону, прежде чем развернуться и с важным видом направиться к бару. Он сел напротив меня. Мои руки тряслись. Я не могла поверить, что так долго из-за чего-то злилась на него. Этот мужчина, который через столько прошел из-за меня. Ради меня. Который столько раз жертвовал чем-то в своей жизни, пока я жила в золотой башне, завернутая во все дизайнерское и со своими привилегиями.

– Теперь я понял, – сказал он, его голос звучал уныло и немного задумчиво. Кристиан вытащил что-то из кожаного портфеля, который носил с собой, и положил на стол между нами. Экземпляр «Искупления». Корешок был просто убит, а края обложки погнулись из-за использования.

– Книга, – объяснил он. – Я прочитал ее. Дважды. От корки до корки вчера. Ко времени, когда я закончил, Джиллиан сказала, что ты уже ушла с работы.

– Похоже, Джиллиан хорошо поработала у меня за спиной, – пробормотала я.

– Что ж, – Кристиан криво усмехнулся. – Она знала, что либо она позанимается беготней, либо ты столкнешь меня с обочины.

– Тебе понравилась она? – Я сглотнула. – Я про книгу.

Конечно, ты про книгу. Что еще он мог подумать? Что ты говорила про ноги Джиллиан?

– Нет, – он серьезно покачал головой.

Моя душа потяжелела, наполнилась чем-то темным.

– Мне чертовски понравилось. До этого я смотрел фильм, кстати, по сравнению с нашей сценой в библиотеке Кира Найтли и Джеймс МакЭвой – просто любители, а вот книгу не читал. Это помогло мне понять тебя. Книга о статусе, вине и потере невинности. Все те вещи, которые мы испытали вместе. То, что связало нас. Но есть одна вещь, которую я никак не могу понять. – Его голубые глаза не отпускали мой взгляд, а волосы на моем затылке встали дыбом. Он оперся локтями на стол, наклоняясь вперед. – Почему ты не можешь простить меня, когда знаешь, что Сесилия и Робби должны были остаться вместе? Ты сама портишь свой счастливый конец, Арья. И я не согласен с этим. Это неприемлемо. Не только для меня, но и для тебя.

Слезы заслонили мои глаза. Впервые в жизни я плакала на публике, и мне было все равно. Я, великая Арья Рот, воплощение независимости и феминизма.

– Ты дурак. – Я застонала от боли. – Ты абсолютно точно идиот. Я всегда любила тебя, всегда была одержима тобой. Я упросила тебя поцеловать меня, черт побери, – теперь я плакала и смеялась одновременно, прекрасный вид. – Каждый раз я была той, кто начинал отношения между нами. Единственная причина, почему я не побежала за тобой в Беларусь, когда нам было четырнадцать, так как мне было очень стыдно. Я думала, что надоела тебе. Я была разбита после того, что сделал Конрад. Даже тогда я не могла держаться позади. Не полностью. Я продолжала тебе писать, надеялась и молилась.

Между нами до сих пор был этот стол. Мне хотелось поднять его и отшвырнуть в другой угол комнаты, подобно Халку. Каждый момент не в его объятиях было упущением.

В ресторане что-то прогрохотало. Мы оба посмотрели на Элис, которая говорила с бариста у барной стойки и облизывала ложку с пирогом, который она уплетала.

– Значит, я встретила твою богатенькую мамочку, – я усмехнулась.

– Арья. – Кристиан состроил лицо, полное сожаления. – Последнее, о чем я хочу говорить сейчас, это моя богатенькая мамочка. Иди сюда. Я хочу тебе кое-что показать.

Он вывел меня из ресторана. Мы держались за руки. Я никогда не понимала, насколько правильным это ощущалось. Моя ладонь в его. Как идеально мы подходили друг другу. На улице, как всегда, было оживленное движение, туристы и деловые люди. Кристиан утащил меня в переулок, зажав в углу между двумя зданиями.

– Что ж, романтично, – заметила я, указав взглядом на мусорное ведро рядом с нами. – И уединенно.

– Мне нравится уединение. В прошлый раз, когда я пытался поцеловать тебя вне моей комфортной зоны, твой отец избил меня, – он рассмеялся.

– Больше этого точно не произойдет, – я улыбнулась. Он держал в руках мое лицо так, будто я была драгоценной. Как будто я была его.

– Нет. – Он покачал головой, из-за чего его нос потерся о мой. – Потому что я больше никогда ничему не позволю разлучить нас. Никогда.

– Я люблю тебя, Ники.

– Я люблю тебя, Сесилия. – Он наклонился за поцелуем, но я хлопнула его по груди и почувствовала его смех под твердыми грудными мышцами.

– Никогда не называй меня чужим именем, когда мы целуемся.

– То же самое для тебя. Теперь меня зовут Кристиан.