Моя ревность тебя погубит

42. Мы со всем справимся

Машина Алексея, моего охранника, останавливается на одном из свободных парковочных мест на углу. Последние пару дней шли дожди, а сегодня очень тепло и с самого утра светит солнце, поэтому мы с папой решили проехаться в центр города и погулять. Правда, я только сейчас поняла, что с папиной коляской будет не очень удобно ездить по брусчатке. Но в любом случае, мы попробуем, мне хочется больше времени проводить с ним.

Дома я проплакала полночи в тот день, когда он проснулся и рассказал обо всём. Как он думал, что я отдаляюсь, что я не хочу больше с ним общаться или видеться. Господи, как он мог такое подумать, как он мог такое сделал… И как ему было больно, в каком адском отчаянии он находился, если решился на такое…

Сегодня ровно неделя с того дня, как он проснулся. Его собирались выписывать уже на вторые сутки после пробуждения, но Стас настоял на том, чтобы ещё день-два за ним полнаблюдали.

Стас…

Господи, если бы не он, если бы не этот мужчина… Даже не могу представить, что могло случиться, не могу и не хочу…

Стас ведь не отходил от папы, буквально поселился в той палате, каждый день разговаривал с врачом, узнавал о его самочувствии, работал в телефонном режиме и пугал своим грозным тоном всех мимо проходящих людей. Он всегда всё берёт в свои руки, он всегда берёт ответственность за меня или мою семью на себя. Может, для кого-то (точнее, для большинства, если не для всех) он жёсткий, строгий, суровый и ещё куча синоним к этому, но для меня он самый добрый и самый заботливый.

— Так т-твой муж ещё н-на работе? А о-он знает, что мы выехали на п-прогулку?

— Да, папочка, знает, конечно. Я ему сказала.

— И о-он не против? — удивляется папа.

Улыбнувшись, я заказываю глаза.

— Почему он должен быть против? Если ты думаешь, что он держит меня в заточении и ничего не разрешает, то это не так, пап.

Конечно, он не любит, презирает, ненавидит, если где-то есть я и без него, но я не пленница нашего дома. Стас поддерживает меня во всём, иногда побурчит сначала, как это было с рисованием на заказ, но всё равно поддерживает.

— Я и-и не говорил, что о-он держит тебя в з-заточении.

— А мне показалось, ты именно это имел в виду.

Мы прогуливаемся по центру города, пробираясь сквозь огромные толпы людей. Алексей идёт рядом, придерживая коляску папы сзади. Я наблюдаю за людьми — они смеются, выпивают что-то по дороге, кушают в разных кафе на летних верандах, разговаривают, куда-то торопятся или просто гуляют, как мы.

— Жарко сегодня, — замечает Алексей, стирая со лба выскочивлую капельку пота.

— Д-да, хотя пора уже, п-почти лето.

— Давайте куда-то зайдём и попьём чего-то холодного, — предлагаю я и вижу, как моё предложение одобряют кивками.

Мы недолго бродим, прежде чем мой взгляд падает на одно кафе. На летней веранде расставлены столики и стульчики фиолотевого цвета, над дверью висят оно одно из немногих, возле дверей висят красные и розовые цветы в горшках. И это единственное кафе, где у входа стоят два охранника, хотя оно очень маленькое, по сравнению с некоторыми ресторанами в центре. Один из них открывает для нас дверь, другой хочет помочь папе въехать внутрь через высокий порог, но Алексей отказывается от помощи и сам приподнимает коляску.

Внутри прохладно, но не холодно. Интерьер у этого места очень красивый — всё такое лёгкое, выполненное в каком-то итальянском стиле. Почему-то я сразу вспоминаю нашу со Стасом свадьбу.

Кафе небольшое и уютное, но места при этом достаточно. Сейчас никого нет, кроме одной милой девушки, сидящей в углу. Она кидает на меня взгляд и улыбается, а потом что-то продолжает писать в блокнот. В углу стенки стоит гитара. Наверное, это её гитара и она музыкантка.

Алексей о чём-то разговаривает с моим папой.

— Давайте я закажу.

— Нет, я сама. Вы общайтесь.

Внимательно слушаю, что они хотят выпить. Мы останавливаемся на трёх фирменных лимонадах, я иду к барной стойке заказывать напитки и ещё прошу пару сэндвичей для папы и Алексей.

— Вот ваш чек. Вы присаживайтесь, сейчас я всё принесу! — жизнерадостно произносит девушка-бариста, из-за чего я не могу не улыбнуться ей. Я возвращаюсь за столик и слушаю разговоры вокруг меня. Через пару минут нам приносят лимонады и сэндвичи. Делаю несколько глотков, кисло-сладкий вкус оставляет приятное послевкусие во рту.

Внезапно я замечаю на краю столика небольшую книжечку, которая есть на каждом столике. Сначала я подумала, что это ещё одно меню, но оказалось, что это сборник стихотворений. Я пролистываю его и останавливаюсь на двадцать седьмой страничке. Названий у стихотворений нет, они все обозначены несколькими звёздочками. Не обращая внимание на разговоры вокруг, я читаю строчки на бумаге:

Тот август меня сломал

Я не была пьянаили праваа ты меня своровал

Своровал от отца, от людей, от всех

Ты смотрел на меня, словно я твой самый порочный и сладкий грех, словно я божество, на которое нужно молиться, словно ты под воздействием чар и не мог в меня не влюбиться

Рядом с тобой моё сердце всегда искрится

даже если вокруг пустотатемнотаи хаос

даже если ты не геройя тебе одному, только тебе покаюсь

и послушно отдам своё сердце в твои ладони

и дождусь, когда ты меня нежно и страстно тронешь

хрипло скажешь, что я опьяняю сильнее шотов

и мы вытерпем вместе любое ужасное "что-то"…

а потом я услышу" я твой навсегда, принцесса"

и улыбнусь

прямо в центре ночной Одессы.

Мне так нравится это стихотворение, что по коже пробегаются. Мне кажется, что написавшая это девушка из Одессы, раз упоминает этот город в своих стихотворениях. И почти в каждом она признаётся в любви. Я читаю ещё и ещё, а потом натыкаюсь на посвящение в самом начале.

Каждая строчка из этого сборника посвящается моему мужчине.

Моему мужу, отцу моего ребёнка, моему похитителю, моему сталкеру.

Как сильно она любит своего мужа, если написала для него и про него такие красивые вещи.

Интересно, можно ли купить эту книжку здесь? Или если не здесь, то она где-то продаётся? Когда-то у меня была мечта сделать свою собственную библиотеку, потому что книжки очень часто спасали меня в то время, когда я пыталась убежать от реальности. От той ужасной реальности, в которой моя пьяная мама издевается надо мной, а её пьяные друзья смотрят на это и, скалясь, пускают слюни.

Конечно, в большинстве времени мне было не до библиотеки — особенно, когда я ходила в старых обносках. А сейчас… Сейчас мне не нужно искать спасения в книжках, не нужно убегать от реальности, потому что моё спасение — мой мужчина. Но я всё равно люблю читать, и мне бы хотелось иметь эту книжку на своей книжной полочке.

— Я на секунду, — сообщаю я и встаю с книжкой в руках, направляясь к стоящей за баром девушке. — Извините, а вы не подскажете, у вас нельзя купить эту книжку?

— Ой, я даже не узнаю, у меня ещё не спрашивали об этом. А вот наша хозяйка сидит, вы можете у неё спросить.

Она указывает взглядом на ту самую девушку, сидящую в углу. Я немного теряюсь, потому что не ожидала, что она хозяйка. Она выглядит очень молодо, примерно моего возраста, а уже управляет кафе.

Я подхожу к ней.

— Здравствуйте, — вежливо начинаю я.

— Привет, — она широко улыбается, указывая на стул напротив неё. — Садись со мной.

От неё веет непередаваемым позитивом. Таким, что и вправду хочется сесть рядом с ней и не отходить больше. У неё безумно красивые карие глаза. Не просто карие, а с янтарным оттенком. Русые волосы, едва доходящие до плеч. Она очень-очень милая и притягивающая, даже просто слушать её голос — приятно.

— Хорошо, а я хотела спросить… Эту книжку можно у вас купить?..

— Ты прочитала? Тебе понравилось? — интересуется она.

— Да, это очень красиво, а… Это твои стихи? — почему-то решаю спросить.

— Ой, нет, я не пишу стихи, это стихи моей подруги, которые она посвятила своему мужу. Но я попросила… Точнее, как попросила… Заставила её распечатать пару экземпляров для моего кафе! Она их нигде не выставляет, пусть хоть люди смогут прочитать здесь.

— А почему она их не выставляет?

— Наверное, что-то слишком сокровенное для неё, но дело сделаны, её стихи у меня! Если тебе так сильно понравилось, то можешь забрать.

— Правда?

— Конечно.

— Спасибо большое.

— Прости, а это твой папа? — взглядом она оказывает на моему папу. Я не могу понять, что сейчас в её глазах — что-то печальное и радостное одновременно, какая-то лёгкая меланхолия.

— Да, а что такое?

— Нет-нет, ничего. Извини, просто… Вы очень мило выглядите вместе, я невольно вспоминаю о своём покойном папе… — её голос становится тиши и глубже, пока она это говорит. Губы поджимаются, а пальцы постукивают по столу. Я накрываю её ладонь своей. Мне хочется обнять её, потому что я очень сильно понимаю её боль. Сейчас, как никогда.

— Всё хорошо, — пытаюсь успокоить её я.

— Да, всё хорошо. Просто воспоминания, они иногда… Находят на меня, если я одна… Это бывает редко, но всё же бывает…

— Ты не одна. Я с тобой.

— Спасибо. Ты такая милая.

— Ты тоже.

— Меня зовут Сеня, а тебя?

— Полина, — отвечаю я и зачем-то продолжаю другую тему. — Моего папу недавно выписали из больницы, он был в тяжёлом состоянии. Я очень понимаю тебя.

— С ним всё в порядке?

— Сейчас да. Всё хорошо. Это было отравление.

Какое-то время мы сидим с ней и просто разговариваем. У меня есть прекрасные подруги, которых я люблю, но даже с ними я не смогла найти общий язык за считанные минуты.

— Твой папа не обидится, что ты сбежала? — смеётся она.

— Нет, не думаю. Я отсюда слышу, как я не вписываюсь в их разговор.

Мы сидим ещё, а потом сюда заходит молодой мужчина с ребёнком.

— Смотрите, кого я сюда принёс, — говорит он, после чего Сеня сразу же встаёт на ноги, бросаясь в объятия ребёнка.

— Мой малыш, — лепечет она и берёт его на руки.

— Если он малыш, то я балерина. Скоро он будет с тебя ростом.

— Молчи, он пошёл в папу и это нормально!

— Так, я уехал.

— Делать нам двоюродного братика? — смеётся она.

— Смешно, работать. А ты позвони своему мужу, чтобы он забрал вас.

— Хорошо, так и сделаю.

— Я серьёзно. Ты же его знаешь. Позвони, или я это сделаю.

Он целует её в щёку и выходит из кафе. Почему-то я была так сильно очарована этой сценой, что ни о чём другом не могла думать. Я просто смотрела на то, как она держит своего неугомонного малыша.

— Познакомься, это Наиль, мой сын, — Сеня садится, теперь уже держа на руках ребёнка.

Она с такой дикой любовью говорит о нём, что я могу расплакаться. Честно говоря, она не похожа на мать. Она очень юна и выглядит такой свободной. Наверное, я тоже не похожа на мать — мне едва исполнилось восемнадцать лет, я всего лишь студентка первого курса. И любой, кто посмотрит на меня, точно не скажет, что я могу быть мамой.

Но правда в том, что я… хочу быть мамой. Я действительно этого хочу. Очень сильно.

— Ты любишь детей?

— Да, очень.

— Я тоже!

Наиль дёргается, хочет залезть на стол, прижимается к маме.