Несмотря на отвращение капитана, я настояла на поимке живого образца для изучения. Hаконец, мы поймали одного в рыбацкую сетку, и я перенесла его в лабораторию наверху на палубе. Конечно, у меня не было времени детально его изучить, так как корабль был не полностью очищен, и прошло несколько часов, прежде чем капитан заявил, что он доволен состоянием корабля.
Капитан установил охрану на палубе, я же дотащилась до каюты без ног, где рухнула не раздеваясь, погрузившись в забытие, которое не требовало водки.
Снова меня грубо разбудили несмотря на то, что снаружи было по-прежнему темно, и на этот раз меня за плечо дергал капитан.
- Мы пропустили одного, - проговорил он, пока я вставала.
- Он жив?
- Больше нет, - ответил он, - но есть кое-что, что я хочу с тобой обсудить.
Он отвел меня в главную галерку, через маленькую холодильную камеру в задней части корабля. Все выглядело, как будто здесь прошел шторм, замороженное мясо тут и там было подъедено. Нo это было не то, что он хотел мне показать. Остатки одного из изоподов были раздавлены в массу целлюлозы на полу, в нескольких дюймах от его места входа. В металлической двери под лестницей была проделана дырка. Hеизвестно, процарапана, либо проедена, но дырка была подходящей ширины и высоты по параметрам изопода.
Мы оставили поваров, чтобы они прибрали, а сами отправились в каюту капитана. Hе спрашивая, он нацедил мне водки на три пальца и себе тоже, он так быстро выпил свой стакан, что я даже не успела закурить, прежде чем он налил себе еще.
- Расскажи мне опять про разрыв, - проговорил он после того, как мы оба закурили.
До этого, мы поверхностно касались этой теории, так что я знала, что он знает многое, но я также понимала, что ему нужно поговорить. Появление изоподов в таком количестве и потеря из-за них команды, всех нас встряхнуло. Так что, я снова все ему выложила, пока мы двигались ко дну бутылки. Я рассказала, как наши ученые обнаружили аномальный слой между мантией и корой, где звуковые волны вели себя иначе. И о теориях о том, что могло быть причиной этого: от пористого слоя породы, до большой ячейки нефти, или даже, возможно, слоя жидкого метала.
Поначалу, мне показалось, что он не ответит, но потом я заметила, что он раздумывает над тем, что должен сказать.
- Эти штуки, ты их называешь "изоподами"... ты говорила, что они живут на дне?
Я неуверенно кивнула, не понимая, куда он клонит.
- Но они выбрались на поверхность только после того, как мы добрались до нефти, когда мы пробили другой слой. И вот, что я думаю: что если они появились именно оттуда, а не со дна океана? Ты видела, как они прогрызают металлические двери? Что если это тот разрыв, о котором ты говоришь? Что если эти твари проедали свой путь через осадки и горную породу... Да вообще... через все, что угодно, на что могли наткнуться? Они, определенно, довольно прожорливые.
Я была готова рассмеяться, но затем обратила внимание, что он чертовски серьезен. Tак что, я глубоко затянулась сигаретой, прежде чем ответить, пытаясь сформулировать ответ таким образом, чтоб он не звучал снисходительно. Я потрясла головой.
- Разницы между давлением и температурой могут быть очень большими на глубинах для любого живого существа, чтобы оно выжило, тем более в таких больших стаях. Это невозможно.
Он перебил меня.
- Но также невозможно, чтобы они прожирали металлическую дверь. Но, несмотря на это, ты видела то, что видела, - oн продолжил, не дав мне времени на ответ. - Если те, кого мы побеспокоили, кормятся только на дне, почему они не вышли на поверхность, когда мы начали бурить и почему они находятся на таком расстоянии от глубокого дна?
- Пока у меня нет на это ответа. Но вероятно, тот, которого мы поймали, сможет дать пару ответов.
Мы вышли обратно на палубу, прошли напротив мачты и огромного грузового контейнера, который служил мне лабораторией. Но наше появление было испорчено: ящик стоял разбитый на две части, очевидно разбитый изнутри.
- Думаю, что мы нашли откуда появился тот, которого мы упустили, - хрипло проговорил капитан. - Что конкретно заставило тебя попытаться поймать одного из них?
До этого я сомневалась, стоит ли об этом упоминать, но беспокойство полностью одолело меня. И теперь, больше, чем что-либо иное, я хотела вернуться к бутылке и занырнуть в нее, но капитан не воспринял мое молчание как ответ, и настаивал на своем.
- Вам это не понравится, - наконец проговорила я.
- Да я уже чертовски не рад, - тут же ответил, - насколько все может быть еще хуже?
- Это именно то, о чем я волновалась, - ответила я, понижая громкость голоса так, чтобы только капитан мог меня услышать, так как на палубе стояло несколько человек и курили, и они могли нас услышать. – Мне не удалось внимательно осмотреть образец, но я определенно уверена, что те, что поднялись сегодня на борт, были всего лишь детьми, и родились совсем недавно.
- Хочешь сказать, что будут еще? – ответил он, и я заметила, как мое беспокойство отразилось в его взгляде.
Я не хотела все усложнять, но как капитан, он должен был знать.
- Я хочу сказать, что они будут больше.
