Вооруженные силы на Юге России

В феврале и марте батареи вновь понесли значительные потери убитыми, ранеными и заболевшими. Тиф свирепствовал по-прежнему. Батареи с трудом могли пополнять свой орудийный расчет до 4–5 номеров. Особенно тяжелы были потери в конском составе. Реквизиции строго преследовались, а из тыла лишь одна гаубичная батарея получила мулов. Если бы не перевели все, что можно было, на перевозки по железной дороге, то батареи оказались бы небоеспособными. Продовольствие и фураж доставались на месте с большим трудом. Хозяйственные части батарей, стоявшие в районе города Таганрога, делали все возможное, чтобы улучшить быт своих боевых частей, но интендантство отпускало все ту же солонину и хлеб. Самостоятельные же закупки в богатых селах и станицах Северного Кавказа для батарей были почти что невозможны, так как ассигновки денег на хозяйственные нужды были столь незначительны, что при существовавших ценах на съестные продукты и фураж их даже не хватало на самое минимальное количество.

Вопрос с обмундированием еще ухудшился, но приближавшаяся весна не ставила больше задач относительно теплой одежды. Материальная часть батарей тоже постепенно приходила в негодность. Особенно страдала гаубичная батарея, которая имела одну гаубицу системы Шнейдера и другую Круппа, которые постоянно требовали починок. Из полученных в начале апреля из тыла еще двух гаубиц тех же систем были развернуты два взвода по две гаубицы одной системы каждый. Но сразу же одну из гаубиц пришлось вновь отправить в починку.

Легкие трехдюймовки образца 1902 года были в лучшем состоянии, но были сильно изношены и при стрельбе давали большое рассеивание, что сказывалось при боях с бронепоездами красных. Бывшие еще в некоторых батареях орудия образца 1900 года пришли в полную негодность. Только к концу марта начало прибывать пополнение из мобилизованных в Ставропольской губернии. В полках убыль была гораздо больше, и, несмотря на прибывавшие время от времени пополнения из запасных батальонов полков, батальоны редко насчитывали в своих рядах 100–120 штыков, а временами доходили и до 50 штыков.

В тылу началась разруха. Бродила масса здоровых и молодых мужчин в военной форме, по тем или иным причинам не желавших отправляться на фронт, а старавшихся «примазаться» к каким-нибудь новым формированиям или Освагу. Санитарная часть не могла справиться на всей территории с эпидемией тифа, не хватало ни лазаретов, ни медикаментов, ни персонала. Часто санитарные поезда с больными из Каменноугольного района не проходили дальше ст. Ростов-Екатерининский, а оставались там на запасных путях без всякого медицинского присмотра. Выздоравливающие либо сами добирались до города, либо бродили в привокзальном районе в поисках еды и оставались в холодных вагонах на путях, стараясь чем можно помочь своим более тяжело больным. Кое-кто выживал, а для некоторых эти вагоны стали временными могилами. Поэтому часть чинов батарей так и пропали бесследно после их сдачи в поезда.

Временно командовавший Добровольческой армией генерал-лейтенант Юзефович в своем письме от 30 марта 1919 года писал главнокомандующему генералу Деникину: «С правого берега Дона надо убрать ядро Добровольческой армии корниловцев, марковцев, дроздовцев и другие части этих великих страстотерпцев, босых, раздетых, вшивых, нищих, великих духом, на своих плечах, потом и кровью закладывающих будущее нашей Родины. Сохранить для будущего. Всему бывает предел… И эти бессмертные могут стать смертными…»

В первых числах апреля противник вышел на линию реки Миус, между хутором Струков и хутором Малопокровским, и угрожал станциям Рассыпная и Чистяково. 2-й взвод 2-й батареи с 4-м Донским пластунским батальоном отошел от села Ольховатка на хутор Н. Петропавловский. 2-й взвод генерала Маркова батареи вместе с 3-м батальоном генерала Маркова полка был переброшен на ст. Чистяково, где и простоял на позиции 5, 6 и 7 апреля.

1-й взвод генерала Маркова батареи и 2-й взвод 2-й батареи 5 и 6 апреля вели бои в районе ст. Рассыпная, причем 1-е орудие генерала Маркова батареи для демонстрации было направлено к селу Грабову самостоятельно, при поддержке батарейных пулеметов смешанная команда батарейных разведчиков и телефонистов выбила противника из деревни и вошла в связь с батальоном партизанского генерала Алексеева полка, части которого начали прибывать в Каменноугольный район. Вечером 2-й взвод 2-й батареи с 4-м Донским пластунским батальоном были эшелоном переброшены на ст. Чистяково. После отхода Корниловского ударного полка в ночь на 5 апреля на линию ст. Щебенка — село Нижне-Ханженково с 3-й батареей, после боев в этом районе 5 и 6 апреля, 3-я батарея стала в деревне Корсунь, а 1-й взвод 2-й батареи с 1-м батальоном Корниловского ударного полка — в селе Нижне-Ханженково.

7 апреля, день Святой Пасхи, на всем фронте прошел спокойно. Где была возможность, была отслужена Пасхальная заутреня, и из хозяйственных частей были присланы куличи и красные яички с водкой.

С 8 по 14 апреля все батареи бригады вели бои на фронте дивизии с крупными частями наступавшего противника: 1-й взвод 2-й батареи и 3-я батарея с Корниловским ударным полком в районе ст. Щебенка, деревня Пантелеймоновка, село Давыдово-Орловка и Ивано-Орловка. 7-я батарея (три гаубицы) с дивизионом изюмских гусар в районе села Давыдово-Орловка и хутора Терновские, но один взвод (две гаубицы) 10-го через ст. Сердитая перешел на ст. Чистяково. Генерала Маркова батарея с офицерским генерала Маркова полком в районе ст. Рассыпная и село Алексеево-Орлово; с партизанским генерала Алексеева полком у села Приют 2-й взвод 2-й батареи, где в бою был тяжело ранен командир батареи полковник Иванов. После этого боя взвод отошел в резерв в село Алексеево-Леоново и поступил в распоряжение кубанских пластунских частей.

14 апреля Терская казачья дивизия конного корпуса генерала Шкуро с 2 взводом 7-й батареи и Корниловским ударным полком и 2-й Кубанский пластунский батальон с 1-м взводом 2-й батареи и 3-й батареей атаковали и взяли станцию и город Енакиево и, продолжая свое наступление 15-го, вышли на линию разъезд Волынцево — рудник Веровка, где оставались до 19 апреля. За этот период красные ежедневно, но безрезультатно атаковали наше расположение. Генерала Маркова батарея с частями генерала Маркова полка заняла хутора Никишины, но после упорного боя и глубокого обхода флангов отряд 18-го отошел к ст. Рассыпная. 2-й взвод 2-й батареи, прибывший из Алексеево-Леоново с 2-м батальоном генерала Маркова полка, с темнотой совершил набег на село Хрустальное и утром 19-го отошел на ст. Чистяково. 2-й взвод 7-й батареи ночью на 16-е погрузился на ст. Щебенка и был переброшен на ст. Скосырская для очередной починки своих гаубиц. 1-й же взвод 7-й батареи 15-го, с частью конного генерала Алексеева полка, после боя в районе села Ивано-Орловка отошли к ст. Чистяково, откуда взвод перешел к ст. Рассыпная, где вел бои с бронепоездами до 22-го.

20 апреля 2-й взвод генерала Маркова батареи и 22-го 2-й взвод 2-й батареи были погружены в эшелоны и переброшены через ст. Иловайская на участок Корниловского ударного полка, а 22-го 7-я батарея (четыре гаубицы) прибыла в село Алексеево-Орлово, где находились части офицерского генерала Маркова и 1-го конного генерала Алексеева полков и 1-й взвод генерала Маркова батареи. 1-й взвод 2-й батареи с 1-м батальоном Корниловского ударного полка с 19-го по 24-е вели бои в районе села Давыдово-Орловка, хутора Терновские и вечером 24 апреля отошли в село Зуевка.

19-го 3-я батарея с 1-ми 3-м батальоном Корниловского ударного полка отошли на ст. Щебенка, где 20-го и 21-го шли упорные бои. К вечеру 21-го 3-й батальон отошел в резерв к штабу полка на ст. Монахово, а 2-й батальон, который имел не более 50 штыков, остался оборонять ст. Щебенка. На ночь 3-я батарея перешла в деревню Пантелеймоновку, в 1½ верстах в тылу. Батальон был расположен на станции, а застава стояла в будке у входной стрелки. Ждали ночную атаку. Было ясно слышно, как красные чинили взорванный железнодорожный путь, чтобы дать возможность своим бронепоездам продвинуться вперед. С рассветом 22 апреля густые цепи противника, подтянутые за ночь в исходное положение, двинулись в атаку на ст. Щебенка и деревню Корсунь.

Проскакали несколько тачанок и повозок, и за ними быстро отступила на деревню Пантелеймоновку небольшая цепь батальона. Батарея осталась одна. Быстро заняв открытую позицию, на широких интервалах на возвышенном берегу реки Корсунь три орудия и батарейный пулемет открыли огонь по наступавшему широким фронтом противнику. За 20 минут беглого огня орудия выпустили более 200 снарядов. Красным удалось лишь занять ст. Щебенка, а перед деревней они были остановлены артиллерийским огнем. Батарея понесла потери от ружейного огня.

Вдали, по дороге со ст. Монахово, показался спешивший на помощь 3-й батальон, а по железнодорожной линии приближался бронепоезд «Офицер». Вместе с подошедшим «Офицером» батарея останавливала все попытки противника перейти в наступление до подхода 3-го батальона. К вечеру батальон перешел в контратаку, и после упорного боя вновь занята нами ст. Щебенка. Красные с большими потерями отошли на Енакиево. Прибывший на батарею офицер штаба Корниловского ударного полка привез собственноручное письмо командира с благодарностью за лихую работу батареи и две четверти спирта, дабы все чины батареи могли отметить этот день.

23 апреля день прошел спокойно, а 24-го батальон и 3-я батарея, в связи с обстановкой на участке 3-й пехотной дивизии, отошли на ст. Монахово.