Вооруженные силы на Юге России

Моя служба в Добровольческой армии в Ялте

20 ноября. Сегодня утром новый приказ. Всех записавшихся вчера просят явиться в 9½ часов утра на Виноградную д. Меллера в штаб охраны, в распоряжение капитана Гаттенбергера{245}. Все, конечно, явились и были сейчас же зачислены в строй. Мне с Михаилом Васильевичем, который тоже записался, пришлось даже сейчас идти в караул у ворот штаба. В общем, пока крайняя неразбериха. Хотя фактически все на военной службе, но никто не знает, что делать. В военную форму одеты очень немногие, большинство же носят штатское. Я тоже не имею военной формы, и приходится стоять в своем статском пальто, кепи и полусапожках, еще из Лондона. Какое жалованье нам будут платить, тоже неизвестно, но предполагают, что вместе с кормовыми не меньше 500 рублей в месяц. Это было бы не плохо.

23 ноября. Вот и зима пришла. Снегу хотя нет, но мороз пощипывает, а утром на водоемах и лужах лежит лед в палец толщины. С интересом прочел я вывешенную сегодня декларацию генерала Деникина о целях Добровольческой армии. Теперь я могу быть вполне спокоен, так как дело к восстановлению старого режима не вернется. После разгона большевиков будет созвано Народное собрание, которое выберет наилучшую форму правления. Я лично стою за Федеративную Демократическую Республику, наподобие Северо-Американских Штатов. По-моему, этот образ правления всех больше подходит России. Ведь монархия в России уже чересчур скомпрометирована и приведет лишь к дальнейшим волнениям.

24 ноября. Сегодня в газетах вдруг сюрприз, гласящий, что прошедшая дня четыре тому назад мобилизация не обязательна и что, кто не хочет, может возвращаться по домам. Многие ушли, но я решился остаться и служить дальше идее объединения России и избавлению от большевиков, как доброволец.

Сегодня опять попал на караул, и опять в штаб. В штабе идут теперь приготовления. Ожидается прибытие союзников и отряда добровольцев с Кубани, ввиду чего их хотят встретить как подобает. Сегодня утром было получено сообщение, что в Севастополь уже прибыла англо-французская эскадра. Теперь скоро они будут и в Ялте. Под вечер в штаб привели большевика, где его допрашивали. И тут я заметил, что у этого типа под глазами были синяки, которые, по его словам, посадили ему допрашивавшие его ранее офицеры. Ну с этим образом действия я не согласен. По-моему, если виновен, то хоть предай расстрелу, но не издевайся битьем по морде. Все это пахнет что-то жандармским застенком. Вдобавок это проникает в город и, как немцы говорят, «macht boses Blut» среди рабочего населения. Эту ночь пришлось проторчать в штабе. Все ничего, только беда, что нет военной формы и приходится стоять в статском.

25 ноября. До 12 часов дня стоял, а затем сменился и пошел домой. Погода все холодная, и оттого кутаешься в пальто. В 1 час дня в Ялту прилетела сегодня первая союзническая ласточка, прибыл румынский пароход или вспомогательный крейсер «Principecca Maria». Он шел с англо-французской комиссией в Новороссийск за провиантом, но по дороге на нем испортилась помпа, и пришлось завернуть в Ялту для починки. Важничают румыны, гордо смотрят сверху палубы на нас, совсем позабыв, что они не нация, а профессия. Видел также двух французских офицеров, но ни одного английского. По словам команды, идут они из Сулина и также подтверждают прибытие в Севастополь союзной эскадры.

26 ноября, 3 часа дня. С утра бегаю по городу, который весь украшен русскими национальными флагами. Это в честь ожидаемого прибытия добровольцев и союзников. На набережной толпы публики в праздничных туалетах. Среди нее снуют туда-сюда офицеры и вольноперы, местные добровольцы с национальными нашивками на рукаве. Румынский пароход все еще у мола и, видимо, тоже намеревается принять участие в торжестве. Сегодня мне наконец-то удалось увидеть первого английского офицера, проехавшего незаметно по набережной на извозчике. В штабе у нас сегодня тоже оживление. Весь дом Меллера разукрашен флагами в знак привета старших товарищей с Дона и Кубани. Во дворе идет репетиция. Офицеры и вольноперы ходят под музыку гимназического оркестра и берут «на кра-ул». Когда в точности гости приедут, никто не знает, но, по-моему, ожидать их можно не раньше обеда, скорее к вечеру.

9 часов вечера. Пока еще ни добровольцев, ни союзников нет. Был момент, когда думали, что они едут, так как на горизонте показался дымок. Все переполошились, бросились на мол и с нетерпением облепили перила. Но когда дымок приблизился, то это оказался катер «Данаец». В 5 часов стемнело, и повсюду стали снимать флаги. Оказалось, что сегодня развесили их понапрасну. Сегодня первый день, как опять начали принимать германские марки. Это по приказу прибывшего вчера до прихода союзников коменданта германских войск лейтенанта Кекке. Но не думаю, чтобы все исполняли это предписание, так как германцы здесь уже не играют никакой роли.

27 ноября. И сегодня нет ни союзников, ни добровольцев. Утром снова посетил штаб и получил первую часть жалованья, за 10 дней службы 83 рубля. Как говорят, все жалованье, помимо кормовых, будет 250 рублей. Затем ходят толки, что скоро всю нашу роту отправят на фронт против большевиков. Ну что ж, авось к лучшему. К вечеру погода изменилась и пошел дождь. На улицах опять слякоть, а вечером из-за отсутствия освещения улиц кромешная тьма. Гулять совсем невозможно, так как рискуешь совсем промочить свои ботинки в многочисленных лужах.

28 ноября. Наконец-то прибыли сегодня долгожданные добровольцы. Я как раз обедал и оттого прозевал начало встречи. По дороге на мол, на набережной, мне попался навстречу возвращающийся наш почетный караул, оркестр гимназистов Кусевицкого, а сзади них человек 20 казаков. Меж тем на молу, где стоял великан «Саратов», шла выгрузка. Тут были и добровольцы, и казаки, и польские легионеры, все загорелые, крепкие люди, довольно потертые и грязные, одним словом, как всегда имеют вид возвращающиеся солдаты с фронта. Но народ все веселый, чисто военный. Тут же на борту виднелись их трехдюймовые пушки. Я не дождался конца разгрузки и к 4 часам пошел домой. В это время уже по всему городу шлялись новоприбывшие солдаты, с интересом рассматривая ялтинские магазины и щегольскую публику. С одной стороны, конечно, нужно добровольцам пожелать «Добро пожаловать», с другой же — скорей проследовать дальше, так как ясно, где стоит много войск, и цены на все моментально подымаются. Как к вечеру выяснилось, останутся у нас только добровольцы и казаки, польские же легионы проследуют дальше на Одессу.

30 ноября. Наконец-то прибыли в Ялту сегодня первые представители союзников, английский миноносец «Senator» и французский «Dehorter». Как только сменился с поста, сейчас же побежал на мол. Тут опять целое море голов. Оба судна обсыпаны публикой, с интересом рассматривающей долгожданных союзников. Сами союзники, английские и французские моряки, тоже в свою очередь облепили перила и с любопытством изучали нас, русских. Хотел поговорить с каким-нибудь английским матросом, но из-за массы народа совсем невозможно было протолкаться. Глядя на англичан, я невольно вспомнил Лондон, и, казалось, до чего давно это все было.

На молу пробыл с час, а затем пошел домой. После обеда и вечером опять ходил гулять. Весь город, верней, все главные кафе забиты ялтинской публикой и иностранными матросами и офицерами. Их угощают, как друзей и освободителей, так как уверены теперь, что скоро будет finish большевикам. Повсюду радость и веселье. Радость необыкновенная. У Ravet и Floran не пробьешься, внутри многие даже стоят в ожидании очереди на столик. Но настроение такое только у так называемой буржуазии и интеллигенции, у рабочих же совсем не то, и, идя вечером домой, мне пришлось слышать ропот негодования против притянутых «иностранных наемников».

Вечером состоялось в городском театре торжественное собрание думы с публикой, в честь приезда гостей. Говорились, как полагается, речи членами думы, которым отвечали капитаны английского и французского миноносцев. Затем пели «Марсельезу» и «God save the King» и кричали «Ур-ра!», а когда уже стали все разъезжаться, то облепили оба «союзнических» автомобиля и не хотели их пускать домой.

4 декабря. В нашем ялтинском отряде Добровольческой армии пока все идет по-старому. Про отправку на фронт что-то перестали болтать. Масса свободного времени, так как в караул идти теперь приходится уже всего раз в неделю. Стало больше народу. На днях в нашу роту в д. Меллера привезли для нас один пулемет, и таким образом, имея его и слишком 300 винтовок, мы уже можем кое-что натворить. Я все еще надеюсь на скорое освобождение от большевизма Москвы. Думаю, что решительная схватка произойдет к весне.

8 декабря. Сменился утром из дежурной части. Ночь прошла спокойно. Патрульные только привели и засадили под арест двух quasi-большевиков, где-то говоривших что-то против офицерства. Один швейцар гостиницы «Джалиты», а другой почтальон. Я считаю, что это опять неправильно. Нельзя засаживать каждого, кто что-либо скажет против нас. Нужно строго разбираться, так как мало ли теперь о чем не болтают. С населением же нужно считаться. Потом порка! По-моему, это возмутительная вещь, кладущая только пятно позора на Добровольческую армию.

9 декабря. Сегодня праздник георгиевских кавалеров. Состоится парад «войск местного гарнизона», и так как на это требуются только лица с военной формой, то нас всех «статских» засадили в наряд. Я попал с еще тремя в караул на почту. Утром еще до парада на дворе штаба нам был прочитан капитаном Гаттенбергером реестр наказаний.

Например, за отсутствие на перекличке 30 суток ареста. За появление в нетрезвом виде в общественном месте полевой суд и за неисполнение приказаний начальства расстрел. Это крепко! Но что ж, так и надо, а то никогда не наведешь в отряде порядок и дисциплину.

10 декабря. В 12 часов сменились. Узнал к великому моему неудовольствию, что на завтра назначены строевые занятия. Это очень неприятно. Получил сегодня кормовые за 10 дней 60 рублей. Итого мое месячное жалованье вместе с кормовыми будет 430 рублей.

11 декабря. Когда мы утром сегодня явились в штаб, нам сообщили, что дня через три нас всех отправят через Севастополь в Симферополь, где будут формировать 1-й офицерский полк. Эта новость меня, в общем, обрадовала, так как я уже опять соскучился по походной жизни. Или, может быть, мне Ялта надоела и я только позабыл все невзгоды моей прошлой солдатской жизни. Ну не беда! Я готов ехать хоть к черту, причем один из моих знакомых, некто прапорщик Я., поляк, который отстал в Ялте от легиона и поступил в нашу часть, обещает мне в Севастополе дать возможность перейти в английские войска. Но последнему я мало верю, так как это не так легко. В 1 час был смотр нашей роты генералом Корвин-Круковским. Бодрый генерал похвалил нас, назвал всех «любящими сынами родины России» и затем уехал.

12 декабря. Снова попал в дежурную часть. Пришлось с 4 часов дня торчать в штабе. В общем, эта ночь была очень бурная. Было приведено арестованными: один солдат, пытавшийся дезертировать, и один солдат за какой-то мелкий проступок, и офицер, шикарный поручик, только что совершивший убийство своего друга московского миллионера Титова. Потом перепился начальник команды мола, и пришлось посылать несколько раз дозоры, чтобы унять его. Вообще чертовская ночь. Скорей бы ехать в Симферополь, а то вся эта ловля пьяных не особенно приятная работа. Интересно, сколько человек из нашей роты действительно поедут. Уже от многих я слышал, что они и не думают покидать Ялту. Ясно одно только, что в нашей роте пока, несмотря на все застращивания, слишком мало дисциплины.