Список

— Ну, могла бы и рассказать. Раз уж я спросил.

— Лучше бы я никого из вас никогда в глаза не видела! Лучше б я никогда не связывала с вашим «змеиным клубом»! — крикнула Гермиона и, стремительно развернувшись, попыталась выскочить из комнаты, но рука Блейза, словно змея, метнулась к ней и обвила предплечье, потянув назад.

— О, нет. Нет, нет, нет, малышка, — низко прорычал он, — сделать такое громкое заявление и миленько слиться по-тихому? Ничего у тебя не выйдет, — и, преодолевая сопротивление, развернул её лицом к себе.

Заливаясь слезами ярости и гнева Гермиона всплеснула руками и с надрывом в голосе закричала:

— Всё это не настоящее, Блейз, разве ты сам не видишь? Я только что вдруг осознала: всё вот это на самом деле не я! А какая-то низкопробная подделка под Гермиону Грейнджер! Поначалу это не имело значения, ведь я думала, что раз уж мне всё равно скоро умирать, то кому какое дело, буду ли я действовать за гранью приличий или вести себя так, словно это и не я вовсе? Мне было всё равно, ведь я не надеялась, что останусь в живых, а значит, после меня хоть потоп. Но сейчас, когда забрезжила надежда пусть даже на мизерный шанс, и проклятье на самом деле может быть разрушено, на меня разом обрушилось всё, что я натворила! Но я не хочу иметь с этим ничего общего! Это не я! Вот это всё — не я! — совершенно опустошённая она рухнула в кресло и поникла головой, задыхаясь и всхлипывая

Блейз упал перед ней на колени и спросил:

— Объясни, пожалуйста, малышка. Что именно «не ты»?

— Всё! Всё произошедшее! Например, я не шлюха! — сквозь рыдания выдавила Гермиона, со стоном падая в его объятья.

Он рассмеялся, нежно похлопывая её по спине.

— Это всё, что тебя беспокоит? — и, не сдержавшись, снова коротко рассмеялся.

Гермиона вытерла нос о его плечо ровно в тот момент, когда он потянулся за платком. С лёгкой брезгливостью разглядывая появившееся на дорогом пиджаке мокрое пятно, Блейз промокнул его кусочком шёлка, который после передал Гермионе, и поинтересовался:

— Что ещё «не ты»?

— Настоящая Гермиона Грейнджер никогда бы не перебралась жить в дом, где обитает шайка слизеринцев, — ответила она. — Потому что, честно говоря, я не нуждалась в вашей помощи со списком. Да у меня тогда от одной мысли о переезде мурашки по коже побежали, но я всё равно сделала это…

Блейз снова засмеялся и спросил:

— Ну и как? Они всё ещё бегают?

Шмыгнув носом, она ответила:

— Иногда.

— Ладно, что еще?

Он встал, потянул её вверх, развернул и, опустившись в кресло, усадил к себе на колени.

— Я бы ни за что не отказалась от поисков контрзаклятья. Не знаю, почему я так поступила, — она снова всхлипнула. — Гермиона Грейнджер так легко не сдаётся. Почему тогда я так быстро опустила руки? Почему позволила Гарри и Рону отправиться в Перу одним? Ведь без меня эти двое никогда ничего толком сделать не могут.

— Может быть, потому, что Гермионе Грейнджер просто всё надоело? — прошептал Блейз, поглаживая её по волосам.

— Думаю, ты прав, — кивнув, согласилась она.

— Что-то ещё? — спросил он и поцеловал её в щёку.

— Гермиона Грейнджер, та, которая настоящая, стесняется признаться, но действительно хочет, чтобы вторая часть её списка была выполнена. А это значит, что там нет места ни связи двух мужчин с одной женщиной, ни какому бы то ни было союзу трёх, но я не могу так поступить с тобой и Тео… Иногда я думаю, что лучше было бы, если бы я просто умерла в конце этой истории, чтобы не портить всем жизнь.

Блейз нахмурился, но промолчал, а она, ничего вокруг не замечая, продолжала:

— Думаю, тогда, два месяца назад, я поняла, что беременна, но посчитала, что… Я имею в виду… Как я могла так поступить с этим ребёнком? Как могла быть настолько безответственной, чтобы вообще допустить беременность? Как могла заниматься сексом с таким количеством мужчин, даже не задумываясь о последствиях? Ведь я понимала, что умру в сентябре (такая вероятность всё ещё существует), и у этого ребёнка не останется ни единого шанса выжить!

— Точно ты этого не знаешь, — в противовес мягкому тону, тело Блейза напряглось, а сердце наполнилось болью и сожалением.

— Да ладно… Все мы это знаем… Имею в виду, что это за чёртово лекарство такое — список? Список? Да ладно! Не может быть всё так легко. Такого просто не бывает. Если бы такой способ излечения существовал, я бы уже давно его нашла, — Гермиона уткнулась в его шею, словно прячась от неприглядной реальности. — Я хочу уйти, но не могу. Я так хочу уйти! Не хочу здесь находиться. Ничего не хочу знать об этом. Хочу всё забыть… Этим я и занималась последние несколько месяцев: притворялась кем-то другим и старалась обо всём забыть.

— Ну, разговор зашёл немного не туда, куда я планировал, — произнёс Блейз ровно. — Я-то думал, спрошу тебя о беременности, ты, возможно, чуточку вспылишь, как обычно, ну там, дашь мне пощёчину или ещё как-нибудь, а потом мы поцелуемся и помиримся. И уж точно я не предполагал, что мы разрушим мечту всей моей жизни о светлом будущем.

Вскинув на него взгляд, Гермиона улыбнулась.

— Сегодня вечером от меня уже досталось Гарри, а я взяла за правило раздавать не более одной пощёчины в сутки. Кроме того, я не собираюсь разрушать твою мечту о будущем. У вас с Тео оно всё ещё есть, уверена в этом. Просто не думаю, что в нём найдётся место мне. В любом случае, умру ли я или сама себя уберу из этого сложного уравнения, я не буду его частью, — категоричность собственного заявления вновь заставила Гермиону плакать, и она склонила голову Блейзу на плечо.

Он хотел рассказать ей ещё об одном способе (том, о котором Теодору рассказал Слизнорт), но, дав другу обещание не говорить об этом никому, оставил всё как есть. И вместо одного признания искренне выдал другое:

— Реальность такова: не думаю, что я так просто смогу отказаться от Тео. Даже ради тебя.

Не глядя на него, Гермиона ответила:

— Я никогда не попросила бы тебя отказаться от него. Никогда. Это было бы нечестно. Но настоящая Гермиона Грейнджер будет биться за мужчину, которого любит, до самого конца.

Несколько долгих минут они сидели в молчании, обдумывая её заявление, наконец Блейз спросил:

— А знаешь ли ты, малышка, что я полюбил его, когда нам было по двенадцать лет? Отец Тео однажды запер его в подземелье. За то, что он что-то там натворил. Мы с Малфоем нашли его и выпустили. Заметно было, что он плакал, и Малфой начал над ним насмехаться, потому что, скажем прямо, всегда был вредным мелким засранцем. Я, по привычке, вёл себя несколько отстранённо, но уже тогда понял: единственное, чего мне хочется, это обнять Тео и хоть немного утешить, сделать так, чтобы ему стало чуть легче… После того, как Драко отправился в Мэнор, я забрал Теодора в дом матери. Он признался, что в подземелье шастали крысы, и одна укусила его. Я рассказал об этом маме, и она вызвала своего целителя. Пока он осматривал Тео, мы с мамой ждали результатов в другой комнате, и я спросил: «Ты разрешишь Тео жить с нами?». Она ответила, что это невозможно. Я умолял её, но она объяснила, что так делать нельзя. Я признался, что люблю Тео и хочу заботиться о нём. И тогда она пообещала, что однажды у меня всё получится. Но не сегодня. Я подумал: «Хорошо, пусть не сегодня, но когда-нибудь… когда-нибудь я всё равно окружу его заботой. И добился своего: я заботился, забочусь и всегда буду заботиться о Тео…

— …потому что любишь его, — закончила Гермиона и заглянула Блейзу в глаза.

— Потому что люблю его, — эхом повторил он и нежно провёл пальцами по её щеке. Ему невыносимо хотелось добавить: «И тебя тоже», однако он не сделал этого.

— Я тоже его люблю! — горячо заявила Гермиона, еле сдерживая желание добавить: «Но кроме того, люблю и тебя», однако промолчала.

Глядя друг другу в глаза, оба понимали: происходит что-то таинственное и непостижимое. Наконец, Гермиона сказала:

— Он не справится без тебя, если со мной всё же что-нибудь случится.

— Ничего с тобой не случится, — устало заверил Блейз. — Пресвятой Мерлин, после этого разговора я чувствую себя старой раздражённой развалиной, а ты такая тяжёлая, что отсидела мне колени. Скорей всего, это из-за того, что в тебе уже завёлся ребёнок. Если он мой, то вырастет большим. А если Флинта, то просто огромным. Слазь с моих колен. И пойдём-ка в зал. Не хочу пропустить объявление о свадьбе, и, как ты совершенно правильно сказала, сейчас неподходящее время выяснять отношения. День рождения Драко, ты же помнишь.

Высморкавшись в платок, Гермиона протянула его Блейзу. С отвращением посмотрев на него, тот спросил:

— С чего вдруг ты решила, что я захочу вернуть себе это? — но всё же осторожно взял его двумя пальцами.

Они поднялись из кресла и направились в зал. А по пути Блейз заткнул испачканным клочком ткани горлышко вазы династии Мин, которая стояла в углу комнаты.