Список

Сейчас, когда тёплое неровное дыхание касалось её щеки, ясные глаза не отрывались от её лица, а приоткрытые губы были так близко, Гермиону захватили в плен другие, доселе скрытые, но не менее соблазнительные детали его внешности, такие, например, как очертания носа. Или то, как уголок его рта приподнимался в лукавой усмешке, как будто он — единственный, кто понимает какую-то весьма озорную, может быть, даже весьма неприличную шутку. Или то, как сияют его зелёно-карие глаза, а над ними, словно крылья птицы, раскинулись чётко очерченные брови. Или то, как небрежно падают завитки волос, скрывая эти прекрасные глаза, когда его голова склоняется к её шее, а нежные губы скользят по её ключице, которую он только что обнажил, чуть сдвинув в сторону ворот блузки…

«Боже мой…»

Гермиона потянулась дрожащей рукой, чтобы отвести его волосы назад. Тео поднял голову и посмотрел ей в глаза, его губы были всё ещё влажны от поцелуев, которыми он только что касался её кожи. Правый уголок рта приподнялся, являя хитрую, едва заметную улыбку, когда он поддразнил:

— Зелёный, да? Разве все хорошие девочки не выбирают розовый, так же как мальчики — голубой, а?

Гермионе было трудно дышать, не то что говорить. Они стояли так близко друг к другу, и пальцы сильных рук касались её тела так осторожно, словно исследовали клавиши незнакомого пианино; трогали её здесь, там и где ему только было угодно. Наклонившись вновь, Тео поцеловал её подбородок, щёку, только что прикрытые веки и нежно клюнул в кончик носа.

«Неудивительно, что все змеёныши так любят его, — мелькнуло у Гермионы в голове, и тут же ожесточённая мысль перебила все предыдущие: — Астория Гринграсс была дурой, раз не любила его! Как? Как она могла не замечать, насколько он невероятный, какой замечательный? Как родители могли так сильно не любить его, когда надо было души в нём не чаять?»

В первый (после окончания школы) раз встретив Нотта, Гермиона начала восхищаться им, чуть ли не боготворить, и это обожание переросло в то, что она чувствовала сейчас.

Любовь…

Лёгкими поцелуями Тео продвинулся по щеке к порозовевшей мочке её ушка и откровенно поцеловал в шею, легко посасывая кожу над суматошно бившейся венкой. Гермиона склонила голову набок, желая дать ему больший доступ, окончательно осознав, что, хотя и любит всех змеёнышей больше чем друзей, но в Теодора Нотта влюблена так, как до этого ни в одного мужчину ещё не влюблялась.

И с трудом перевела дыхание.

«Разве не прекрасна любовь? Даже умирающая женщина может наслаждаться ею и такими поцелуями…» — и по тому, как Тео склонился ещё ближе, поняла, что сейчас он коснётся её губ.

До этого момента они, правда, уже целовались несколько раз, но ожидание этого поцелуя уже медленно убивало Гермиону.

«Он должен быть особенным. Ведь этот мужчина любит меня всем сердцем, как и я его… Теперь у меня появилась надежда. Я хочу жить! Так сильно, как ничего и никогда прежде не хотела! И мечтаю исполнить вторую часть списка…»

Но даже эти сумбурные мысли всё быстрей покидали её одурманенный мозг, потому что одна рука Тео легла ей на спину, мягко защищая от шероховатой коры дерева, а пальцы второй запутались в волосах, пока губы всё ближе подбирались к её рту.

Гермиона обняла его за шею и ещё успела посомневаться на тему: следует ли что-то сказать? Обычно она считала, что в такой ситуации надо что-нибудь говорить, и, как правило, ошибалась. Так что сейчас решила помолчать, что в итоге оказалось правильным, потому что именно в эту секунду их губы соприкоснулись.

Это было волнующе до судорог в животе… Вот как это было…

Гермиона бесформенным массой стекла бы к его ногам, если бы он не обнял её крепче. Гладкие губы Тео пробовали вкус её губ, а зубы ласково, чуть-чуть прикусывали, пока язык скользил, обводя контуры и нарушая границы податливого рта, лаская и поглаживая все его тайные местечки.

Теперь Гермиона точно знала: даже если она переживёт сентябрь, то никогда уже не сможет испытать того, что сейчас дарил ей поцелуй Теодора Нотта. Потому что в глубине души понимала: если Тео станет её спасением, но не будет целовать абсолютно каждый день будущей жизни, тогда ей, похоже, незачем дальше жить.

Но, как обычно и бывает со всем хорошим, этот счастливый момент тоже вскоре закончился.

Подарив напоследок лёгкий поцелуй, Тео чуть отодвинулся и опёрся на дерево локтями, всё ещё укрывая Гермиону от остального мира собственным телом, словно стремясь оградить, защитить, обнять. Его ладони почти касались её головы, когда, водя большим пальцем по её щеке, он игриво прошептал:

— Так вам на самом деле нравится зелёный цвет, мисс Грейнджер?

Гермиона рассмеялась, оттолкнулась от него, выбравшись из кольца сильных, но нежных рук, выбежала на хорошо утоптанную тропинку и, повернувшись к Тео лицом, заявила:

— Я так сказала? Неужели? Нет, я тебя обманула: мне тоже нравится синий.

Всё ещё улыбаясь, она жестом попросила его поторопиться, даже не пытаясь вспомнить, когда в последний раз была так счастлива, так беззаботна, так свободна. Тео подбежал к ней, схватил за руку и вновь повёл прежней дорогой в Хогвартс.

— Видишь, мы только что узнали друг о друге ещё немного интересного. Ты — о том, что я люблю синий цвет, я — что ты врушка, — он поднёс к губам и поцеловал тыльную сторону её ладони. — Интересно, что еще мы узнаем о себе сегодняшней ночью?

Отвернувшись, Гермиона пробормотала:

— Гораздо больше, чем знали до этого, я уверена. Много, много больше.

__________________________________________________________________________

Оригинальное название главы: «For You Blue»

Значения английского слова Blue:

1. голубой; лазурный; синий (любые оттенки синего от самых светлых до самых тёмных)

2. унылый; грустный (от последнего происходит название жанра джазовой музыки)

3. амер.; разг. «под кайфом»

4. непристойный, скабрёзный, пошлый

Как видите, выбор перевода очень богат. И многое подходит к ситуации)))