Аркадий Инин

Умом Россию не понять

Надоело Ухогорлову и Горлоносову работать на дядю. В смысле — на родимое государство. Имеется в виду институт НИИНИНИ. Пришел, отсидел, получил зарплату. В общем, конечно, работа не пыльная. Но и зарплата не сильная.

— Надоело! — сказал Ухогорлов.

— До чертиков! — согласился Горлоносов.

— Уходим из нашей конторы, — решил Ухогорлов.

— В другую контору? — не понял Горлоносов.

— Никаких контор, — отрубил Ухогорлов. — Только в фирму.

— Иноземную! — обрадовался Горлоносов.

Фирму выбирали долго и придирчиво. Сразу отпали итальянцы.

— Они ж мафиози. Как пить дать, обдурят, — сказал Ухогорлов.

Потом решили не беспокоить японцев.

— Не тот менталитет. С нашим несовместимый, — пояснил Ухогорлов.

— Запад есть Запад, Восток есть Восток, и им не сойтись никогда, — поддержал цитатой Горлоносов.

Мексиканцев и прочих латиноамериканцев тоже отвергли.

— Мне эти мыльные оперы дома осточертели! — поморщился Ухогорлов.

В результате остановились на штатской фирме, то есть из Соединенных Штатов Америки. Это ведь общеизвестно, что американцы и по характеру, и по простоте душевной ближе к русскому народу.

— Практически, что мы, что они — как дети, — улыбнулся по-доброму Ухогорлов.

— Ага, большие дети, — улыбнулся в ответ Горлоносов.

И, в общем, они верно сообразили: эти фирмачи оказались настоящими детьми. Но что такими наивными — этого они даже сообразить не могли.

Командовал там американский мужик Менеджер. То ли должность у его такая, то ли фамилия. Да это и не важно, а важно то, что этот Менеджер из всех детей — младенец!

Больше всего Ухогорлова с Горлоносовым изумило, что Менеджер всю дорогу говорил то, что думал. А что думал, то и говорил. То есть если он говорил, что надо чего-то сделать к такому-то сроку, то он так и думал, что к этому сроку это надо сделать. Но Ухогорлов-то с Горлоносовым не младенцы, они же знали, что это только говорится — сделать к сроку, а думается — сделаем, как успеем, ну, в общем, сами понимаете.

А Менеджер этого совершенно не понимал. Ни Ухогорлова не понимал, ни Горлоносова, ни вообще никого из наших. А наших в этой иностранной фирме уже собралось немало. Кроме Ухогорлова с Горлоносовым, туда устроились Иванов, Петров, Сидоров и еще Джапаридзе с Кулибековым, а также Описько и Кац — короче, теплая компания русских специалистов. Но эти американцы совершенно, ну абсолютно просто ни капельки не понимали нашу русскую душу.

К примеру, назначают наши специалисты чужеземному клиенту деловую встречу. Но что же, у них нет больше дел, кроме этой деловой встречи? Вот они своими делами и занимаются, а клиент приходит, а их нету, а Менеджер нервничает: как это — клиент есть, а вас нету?!

— Бывает, — исчерпывающе объяснял Ухогорлов.

— Всякое бывает, — уточнял Горлоносов.

А Менеджер все бубнит, что не бывает и ни в коем случае не должно такого быть.

— Возможно, что и не должно быть, — вежливо согласился Ухогорлов.

— А все же есть! — констатировал Горлоносов.

Он упертый, этот Горлоносов. Даже упорнее Ухогорлова. Потому что убежден в своей правоте.

Вот так они и работали. И зарабатывали. Деньги конвертируемые. То есть — в конвертах. Как только они первый раз конверты получили, Ухогорлов свой вскрыл, пересчитал купюры и спросил:

— А у тебя сколько?

— Вот столько, — показал свой конверт Горлоносов.

Выяснилось, что у него больше. Ну, само собой, пошли к Менеджеру: почему такое неравенство?

Менеджер аж побелел и стал выяснять, как они об эттом узнали.

— Слава богу, считать умеем, — усмехнулся Ухогорлов.

— А может, вы не умеете? — заподозрил Горлоносов.

И подал Менеджеру оба вскрытых конверта.

Менеджер аж посинел и стал объяснять, что деньги им дают не по общей ведомости, а в индивидуальных конвертах как раз для того, чтобы никто ничего друг про дружку не знал и друг дружке не завидовал.

— А ты плати всем поровну, вот и не будут завидовать! — не сдержался, нагрубил Ухогорлов.

— Поровну — это справедливо, это по-нашему, — втолковал Горлоносов.

Менеджер аж побагровел и стал кричать… нет, кричать это дитя природы вовсе не умело… он просто на чуть повышенных тонах стал объяснять, что по-нашему в этой фирме быть не может, а может быть только по-ихнему, по-иноземному.

— А это еще бабушка надвое сказала, — возразил Ухогорлов.

— Или натрое? — задумался Горлоносов.

Тогда Менеджер собрал собрание. Общее — всех русских специалистов: Ухогорлов с Горлоносовым, Иванов, Петров, Сидоров, Джапаридзе с Кулибековым, Описько и Кац.

На собрании менеджер говорил о трудовой дисциплине, об ответственности за порученную работу, о пунктуальности деловых встреч… В общем, о многом говорил на собрании Менеджер. И не он один говорил. Его горячо поддерживали все русские труженики американской фирмы. Они искренне признавали свои недостатки и пламенно обещали эти недостатки искоренить.

После собрания, как водится, еще посидели — уже, конечно, без Менеджера — ну и, как положено, обмыли это хорошее мероприятие.

А утром все пришли на работу — не к началу, само собой, а скорее к середине, но все же к концу пришли.

Менеджер уже не синел, не белел, не багровел, а только заикался: к-как же т-так… ведь в-вчера на собрании вы г-го-ворили… вы об-бещали…

— А как же? — чистосердечно удивился Ухогорлов. — На то и собрание, чтоб поговорить, пообещать…

— Покаяться и поклясться, — добавил Горлоносов.

Честно говоря, им этого Менеджера даже было жаль.

Сразу видно, никогда он не состоял ни в партии, ни в комсомоле и не получил закалки в профсоюзе — школе коммунизма. Потому и не соображает, что согласно никем еще не отмененному материализму бытие определяется сознанием, а не собранием.

И как неоднократно в истории случалось, материализм оказался всесильным, потому что верным. Все постепенно утряслось. Сначала Менеджер хотел нанять других работников. Но где их взять — других? И какие они еще будут — другие? А эти уже вроде бы как свои.

В общем, наши слегка подсобрались, иноземцы чуток расслабились, а в День международной солидарности трудящихся 1 Мая — правда, американцы его не признавали, хотя родился он как раз в их городе Чикаго, — но так или иначе в этот день Менеджер впервые принял. Немного — буквально семь капель водки. И сразу раскололся, что Менеджер — это все-таки должность, а фамилия у него Джонсон.

— Молоток, Джонсон и Джонсон! — обнял менеджера плечи Ухогорлов. — Без русской водки русскую душу не постигнешь.

— Умом Россию не понять! — поддержал цитатой Горлоносов.

И добавил Менеджеру, то есть Джонсону, еще семь капель.

1995