Никто стакан крови не подаст

- Я бы сам уже давно починил этот хлам, но несолидно же, - тихо сказал Лексис подруге, когда наблюдал, как с окончательно доломанной повозки перегружают скарб на другие. - Только кучу времени потеряли.

- Ничего, - ободряюще улыбнулась девушка, которая не знала как поддержать самолюбие командира. - Чем меньше сегодня проедем, тем лучше.

- Что, думаешь этих гадов совесть замучает?

- Все может быть... - только развела руками Флори. - А если серьезно, то нам просто надо набраться опыта. Отрядами ни ты, ни я раньше не командовали.

А когда колонна продолжила движение, Лексис обернулся и заметил, что из ворот крепости выходит парочка слуг кастеляна, ведя в поводу намного более хороших, чем у них, коней. В первую секунду парень было подумал, что его бредовое предположение о совести оказалось пророческим, но тут же он чертыхнулся.

- Да они же хотят эту рухлядь обратно притащить! - воскликнул он, разворачивая коня. - Ну да, подлатают и еще кому-нибудь всучат. Ур-р-роды!

Лис подскакал к брошенной телеге, спешился и выдал мощный поток огня, который махом превратил трухлявые доски в один огромный костер. А что? Это новые заклинания студент учить опасался, а два хорошо ему известных даже при неустоявшемся магическом потенциале использовал без опасения.

Этот демарш оказался очень удачным. И пар командир немного выпустил, и его отряд, узрев силу барона как-то резко притих, да и чертовы торгаши может хоть немного убоялись. Нет, в крепости было несколько магов, но так как войн здесь давно не было, то весьма слабеньких. Такой мощный и жаркий поток огня им только сниться мог. У Лексиса как-никак семь баллов магопотенциала, и уж два заклинания он неплохо натренировал.

До вечера ломалось еще несколько телег, но не так трагично. Отряд проехал менее десяти километров, миновал первую сторожевую башню, на которой дежурила парочка солдат, и остановился на ночлег немного не доехав до второй башни и раскинувшейся рядом с ней небольшой деревни.

В целом, как им говорили, на дороге было безопасно. Башни стояли через каждые пять километров, дежурящие на них солдаты видели и соседние башни, и всю дорогу. Еще они флажками или фонарями передавали по цепочке короткие послания, если в этом возникала нужда. Ночью, конечно, границу пересечь можно было без особых проблем, но в последние годы здесь почти не разбойничали. Вообще, эта часть границы была тихим и крайне скучным местом.

Лис сам назначил смены часовых, отложив разбиение отряда на десятки на завтра, когда немного успокоится и присмотрится к людям, запретил кому либо покидать расположение, точнее разрешил удаляться только до двух кип туалетных кустов в десятке метров, да и ушел в палатку, которую для него и Флори разбили чуть в сторонке от фургонов, в которых предстояло спать остальным.

Пока приводил себя в порядок, уже стемнело, а вот затем он обратил внимание, что Флори нигде нет. Впрочем, долго гадать не пришлось. На скатанном одеяле девушки нашлась записка:

«Я отлучусь на несколько часов. Не беспокойся. Ложись без меня. Целую!»

Лис зло посмотрел на такую почти семейную записку и тихо выругался. Подумалось в первую очередь, что такого богатства как вожжи в их караване сейчас завались, и неплохо бы заняться воспитанием самоназначенной то ли жены, то ли невесты. Но затем нахлынуло беспокойство. Черт! Она же подалась в крепость, отомстить в первую очередь за него.

Парень погонял в голове мысль о том, что он стал очень сильно волноваться об этой хитрой мошеннице и ужасной вампирессе, и только тяжело вздохнул. Похоже никуда он через пять лет не денется... Сам ей предложение сделает, чтобы уберечь от родичей-вампиров.

Спать Лексис конечно же не лег, так и ждал. Долго. Только часа через четыре, уже за полночь, кто-то принялся возиться с полотнищем, прикрывающим вход в палатку, и студент, хоть и догадывался, кто это, но все равно взялся за рукоять меча, а свободную ладонь приготовил в жесте огненного потока.

На него слегка пахнуло запахом пота почему-то с ноткой конского навоза, а затем в палатку просочилась вима. Нет, обычно девушка пахла очень приятно, но перед тайной операцией, она конечно же душиться не стала. Вот и предстала сейчас в весьма непотребном виде. Вся мокрая от пота, раскрасневшаяся, явно от долгого бега. А еще с измененными глазами, слегка пугающими вертикальными зрачками, но зато отлично видящими в почти полной темноте и с огромными ушами, которые начинались как обычные человеческие уши, но залезали по бокам головы далеко вверх, раздвигая огненно рыжей шерсткой великолепные черные волосы. Ну и намного более чуткие, чем даже у собаки.