Бремя белых

Глава 8

Гарри вернулся домой за полночь. Тихо, стараясь не шуметь, поднялся в комнату Сириуса и взмахнул палочкой, зажигая слабый ночник.

— Хозяину приготовить зелье от кошмаров? — раздался скрипучий голос откуда-то от прикроватной тумбочки.

— Нет, — Гарри медленно сел на кровать и взъерошил волосы. — Не нужно.

— Как скажет хозяин, — Кричер сверкнул глазами и направился к двери, но у самого порога остановился и с легкой улыбкой добавил: — Молодые хозяева уже спят. Кричер читал мастеру Альбусу сказку, потом мастер Джеймс уложил мастера Альбуса спать.

— А как моя жена? — Гарри медленно начал расстегивать пуговицы форменной мантии.

— Жена хозяина тоже легла спать, — Кричер неодобрительно поджал губы. — Поцеловать молодых хозяев на ночь она не заходила.

— Понятно, — кивнул Гарри.

В памяти всплыли слова Джорджа: «Сохранять нужно семью, а не брак. Думаешь, Джеймсу и Альбусу будет легче жить в таком доме?» Может, Джордж был и прав. Гарри понимал, что он прав. Что лучше уйти сразу, когда понял, что ничего исправить нельзя. Но Гарри не мог согласиться с тем, что нормальной семьи с Джинни не получилось. И на кого он будет оставлять Джеймса и Ала, когда днями будет пропадать на работе? И как воспримет такой его уход Рон? Гарри не хотел причинять ему боль, ведь для него семья всегда стояла на первом месте. И сам Рон, как обладатель замечательной жены, не понимал, как у кого-то в семье может что-то не ладиться.

Гарри снял очки и провел рукой по глазам. «А ты для кого жить собираешься? Для Рона и моей мамы или для себя и детей?» — снова всплыл в голове разговор с Джорджем. Гарри тяжело вздохнул и погасил свет.

Ему снилось, что он вертит в руке старую зубную щетку — порт-ключ до Лондона. Рядом весело улыбалась Падма.

— Эй, не стесняйся, как девчонка, — возникла рядом рыжая голова Джорджа. — Пригласи ее погулять.

Гарри рассмеялся и схватил Падму за руку, активировав порт-ключ.

— Потрясающее легкомыслие, — откуда-то из серого тумана тихо и язвительно заметил Том Риддл.

— Навязываться, когда вас не звали, высшее проявление невоспитанности, — серьезно заметила Падма и взяла Гарри за руку.

— Леди права, — он расправил плечи и ступил на залитую солнцем брусчатку Диагон-Аллеи.

Падма счастливо улыбалась. Гарри забросил себе на плечо ее сумку.

— Ну что, идем есть мороженое? — он смотрел, как на ее сережках пляшут солнечные зайчики.

— Мороженое так мороженое, — рассмеялась Падма. — Только нам нужно успеть в Хогвартс к обеду. Иначе нас хватятся.

Солнечные зайчики с сережек Падмы перебрались на очки, Гарри зажмурился и чихнул. И проснулся.

— Кричеру накрыть в столовой?

Гарри сонно тряхнул головой, нашарил на прикроватной тумбочке очки. В луче солнечного света, который пробивался сквозь пыльные и тяжелые шторы, стоял Кричер.

— Да, — Гарри откинул одеяло и спустил ноги с кровати, попытавшись на ощупь нашарить тапочки. — Спроси Джинни, будет ли она завтракать со мной.

— Жена хозяина уже ушла, — Кричер неодобрительно качнул головой.

— Тогда накрой в столовой для меня и детей, — Гарри махнул рукой, и Кричер, неторопливо поклонившись, исчез.

Значит, ушла. Наверняка, по магазинам с Ромильдой или Лавандой. С одной стороны, Гарри было досадно. Могла бы хоть из вежливости подождать. С другой стороны, он немного обрадовался, что завтракать будет без Джинни. Она еще со школы была упрямой. Они крепко поругались позавчера, вчера он явился домой поздно. Ссориться снова ему не хотелось. Гарри понимал, что если Джинни опять возьмется за свое, то сдерживаться он уже не будет. Гермиона права, он жену разбаловал. Выстраивать отношения заново будет очень сложно. Или... Слова Джорджа все никак не шли из головы. Но Гарри тоже был упрямым. Ну уж нет. Так просто он сдаваться не будет. Женился же он на ней, влюблен был. У них двое детей. Вот так все бросить и уйти — это трусость какая-то.

Кричер подал завтрак в столовую. Когда Гарри спустился, Джеймс уже сидел в кресле, перелистывая страницы своей любимой книги. Ал увлеченно водил пальчиком по тяжелой серебряной вилке.

— Это столовый набор леди Эладоры, — Кричер осторожно убрал подальше нож, пока Ал его не схватил.

— Эладора. Которая головы сушила, — улыбнулся Ал. — Они семья Кричера?

— Да, мастер Альбус, — Кричер мягко забрал у Ала вилку и положил ее на место. — Это семья Кричера.

— Они умные,— серьезно кивнул Альбус. — Но страшные.

— Они старые, — Гарри подхватил сына на руки.— И серьезные.

— Папа, — Альбус заулыбался и крепко обвил руками шею Гарри.

— Ну что, будем завтракать? — бодро сказал Гарри и усадил Альбуса на стул, на который Кричер предусмотрительно положил мягкую и высокую подушку.

Завтракали дружно, весело. Кричер тихо скользил от одного стула к другому, подливал Альбусу и Джеймсу молоко в высокие стаканы. После завтрака решено было пойти в маггловский зоопарк. Потом подумали еще немного и решили взять с собой Рози, и Гермиону с Роном.

Гарри вместе с детьми прижимался носом к холодному стеклу, за которым дремала большая змея, в который раз рассказывая о том, как вот одну такую большую змею он выпустил на свободу, когда ему было десять лет. Рози шмыгала носом и жалела питона, мол, замерзнет же у нас. Джеймс решительно возражал. Он считал, что питон слишком серьёзное животное, чтобы потеряться в чужой стране. Гермиона сидела на лавочке и пила кофе без кофеина. Рон восторженно наблюдал за обезьянами.

— Знаете, они мне напоминают Крэбба и Гойла, — выпалил он, присаживаясь на лавочку рядом с Гермионой и Гарри.

— Эти симпатичнее, — Гарри вполглаза наблюдал за детьми, которые старательно пытались шипеть через стекло, надеясь, что змея поднимет голову и ответит.

— Не то слово, — фыркнула Гермиона, едва не расплескав кофе. — Не могу пить эту гадость. Это не кофе, это издевательство какое-то.

— Тебе нужно быть осторожнее, — Рон заботливо обнял жену за плечи. — Целители предупредили, что злоупотреблять кофе плохо.

— Злоупотреблять вообще плохо, — Гермиона выбросила в урну полупустой стакан. — Но я не злоупотребляю. Я просто люблю хороший кофе. А они отнимают у меня нормальный напиток. Что плохого может произойти от лишнего стаканчика.

— Целители сказали: не больше трех чашек крепкого кофе в день, — Рон сердито засопел. — Вот почему ты такая упрямая?

— Но я же только одну выпила! — возмущенно всплеснула руками Гермиона.

— Ты еще будешь пить его вечером, — заметил Рон с непроницаемым лицом. — Можешь выпить нормального кофе сейчас, но дома я просто зачарую кофеварку, и будешь пить травяной настой.

Гермиона расстроенно шмыгнула носом, Гарри прыснул в кулак. Как в школе, привычные шутливые пикировки между Роном и Гермионой. Гарри сейчас не хватало сумки с книгами на плече.

— Давайте есть мороженое? — Гермиона поднялась и отряхнула джинсы. — Рози, хочешь мороженого?

Потом они ели мороженое. Гарри радовался, что осенью оно тает медленнее. Джеймс старательно вытирал салфеткой Альбусу лицо и руки.

— Смотри, как Рози аккуратно кушает, — укоризненно говорил он, доставая из кармана курточки новую салфетку. — А ты перемазался весь.

Альбус только счастливо кивал и капал мороженым на новенькие ботинки.

Домой явились поздно. Гермиона и Рон отклонили предложение зайти на чай. Рон, узнав, почему Джинни с ними не было, строго нахмурился и пробурчал что-то о том, что нужно будет ей объяснить, как должна вести себя жена аврора. Гарри только отстраненно кивал. Сейчас ссора с Джинни его волновала мало. Намного меньше, чем сияющие глаза Джеймса и Альбуса.

Джинни уже вернулась. Она сидела в гостиной и листала какой-то глянцевый журнал. Гарри никак не мог запомнить название. Если честно, он особо и не старался. Он кивнул ей и прошел наверх, в детскую.

Остаток вечера прошел тихо. Каждый сидел в своем углу. Гарри листал «Ежедневный Пророк». Темы статей и настроение предсказать было несложно. Паника, возмущение, нападки на старые семьи, пока еще вялые. Но Гарри такое уже видел. В прошлый раз такие заметки касались непосредственно его. Скоро, если не будут найдены виновные, газеты осмелеют и начнут намекать на конкретные личности. Гарри отложил газету и снял очки. Да уж, не поменялось общество. Совсем не поменялось. Пожалуй, Падма права. Главное — найти того, кого можно ненавидеть. Сейчас это чистокровные старые семьи. Если их не станет, кого-то еще найдут.

— Я иду спать, — Гарри поднялся и краем глаза посмотрел на Джинни.

Сейчас он видел только небрежно приглаженные рыжие волосы. Выражения ее лица без очков он рассмотреть не мог. Может, оно и к лучшему. Не хватало только ссоры на ночь.

— Иди, — безразлично качнулась рыжая голова.

Гарри тяжело вздохнул и вышел из гостиной, тихо прикрыв за собой дверь. Пока он поднимался по скрипучей лестнице в комнату Сириуса, в памяти снова всплыли слова Джорджа о том, что сохранять надо семью, а не брак. Джордж еще говорил, что ушел он не к Луне, а от Энджи. Сейчас Гарри его прекрасно понимал. Он замер у двери, попытавшись представить себе их с Джинни дальнейшую жизнь. Перспективы рисовались не самые радужные. Гарри невесело хмыкнул и прошел в темную комнату. Хорош аврор получается. В чужих проблемах разбирается, а в своих разобраться не может.

Гарри раздевался в темноте, думая о том, что в его жизни многое решали другие люди. Сначала Дурсли, потом Дамблдор и Молли Уизли. Случаев, когда он принимал решения сам, было не так уж и много. А уж страховать его перестали только тогда, когда он стал работать аврором. На работе он словно становился другим. Гермиона называла это «сдавать себя в аренду». На работе от него ждали решительности, и он был решительным и смелым. Но так ли это на самом деле?

Гарри хмыкнул еще раз и улегся, натянув одеяло до самого носа. В любом случае, он дотянет с Джинни до конца этого дела. Сейчас он просто не сможет разорваться и на работу, и на семью. Гарри не надеялся, что ситуацию получится исправить. Упрямство — хорошая штука, но не в ущерб же другим. Джинни даже не поднялась к Альбусу и Джеймсу в детскую. Гарри знал, что она любит детей, понимал, что так она скорее пытается досадить ему, а не им. Но принять этого не мог. С ним она могла скандалить сколько угодно. Но ни в коем случае не вымещать это на детях.

С утра его ждал Кричер со стаканом непонятного зелья. Гарри не помнил, чтобы ему снились кошмары. Гарри вообще не помнил, видел ли он этой ночью сны, но зелье послушно выпил. Завтракал он в одиночестве. Джеймс и Альбус еще спали, Джинни к завтраку не вышла. Перешла к стадии молчаливого игнорирования. Раньше Гарри нервничал, когда она так себя вела, старался узнать, что ее задело. Но, наверное, разговор с Джорджем что-то в нем изменил. «Ты ее разбаловал», — вспомнились ему слова Гермионы. Значит, баловать он Джинни больше не будет. В конце концов, ему двадцать семь лет, он аврор, у него сейчас столько хлопот и проблем, что не хватало только вокруг жены пританцовывать. Вот если бы она была как Падма, спокойная, уравновешенная, как бы им спокойнее жилось. Гарри вспомнил серьезный взгляд Падмы, ее мягкую и спокойную улыбку. Одна мысль зацепилась за другую. Доктор Видера. Первым делом они с Роном нанесут визит ему. Гарри решил доктора на допрос не вызывать. Неизвестно, сможет ли он помочь. А как свидетеля вызывать его смысла не имеет. Крючкотвору Яксли достаточно одной маленькой неточности в документах, чтобы развалить дело. Гарри почему-то считал, что в этом деле (он уже мысленно объединил и стрельбу в Атриуме, и происшествие в булочной, и убийство Родди в одно дело) у Яксли личный интерес. Недаром он так его провоцировал в их последнюю встречу. И Гарри на это купился, как самый неопытный стажер. Нужно внимательнее следить за собой. Нужно пить зелья. И сходить к целителям — в частном порядке, разумеется. Слова Рона о дурной наследственности многое объясняли. Многое, но не все. Кстати, может быть, этот доктор Доминик Видера и в этом случае сможет сказать что-то толковое.