Магия любви

Глава 16

На следующий день Эмма весело и бодро топала по лесу, забыв про усталость. По пути она собирала ягоды, перед тем выспросив у Бэя, какие из них можно есть, и щедро одаривала ими все того же Бэя. Ну и немножко — Регину. Последняя веселья младшей подружки не разделяла, продолжая держаться настороженно.

— По-моему, наша маленькая принцесса к тебе неравнодушна, — с усмешкой заметил Румпельштильцхен, когда Эмма высыпала Бэю в ладони очередную порцию добычи и ускакала дальше.

Тот посмотрел на него с таким растерянным недоумением на лице, что Румпельштильцхен ухмыльнулся еще шире.

— Ей же всего одиннадцать, — недоверчиво протянул Бэй.

Он весело пожал плечами. Сын подозрительно посмотрел на него, будто проверяя, не издевается ли отец, и перевел ставший задумчивым взгляд на Эмму. А та решила, что магией она притянет к себе ягод больше, чем насобирает вручную, и теперь вокруг нее плясало красно-синее облако. Регина посматривала на ее развлечения с явным неодобрением во взгляде, но ничего не говорила. Возможно, считала, что воспитывать малышню не ее задача — для этого здесь присутствуют более взрослые люди. Румпельштильцхена до сих пор передергивало, когда он смотрел на эту девочку. А ведь когда-нибудь она вспомнит. И что тогда будет, не брался предсказать даже он со своим даром предвидения.

* * *

Возле пещеры их поджидал Пэн. Он стоял, прислонившись спиной к стене пещеры и сложив руки на груди.

— Добрались, — довольно ухмыльнулся он, будто этот факт его бесконечно радовал. — Ну, попробуйте теперь вытащить оттуда девчонку.

Оторвавшись от стены, Пэн вальяжной походкой приблизился к ним, пока они дружно прожигали его угрюмо-ненавидящими взглядами.

— А для этого вам придется признаться в самом страшном своем секрете. Удачи! — он взмахнул рукой и исчез.

Мальчишка-переросток, мрачно подумал Бейлфайр. Сотни лет мужику, а так и не повзрослел.

Эмму с Региной оставили у входа в пещеру — на всякий случай. Длинный темный коридор вывел к пропасти, посреди которой возвышался широкий столб. И на этом столбе сидела Колетт, обняв руками колени и сверля взглядом противоположный край. В глазах ни слезинки, на лице ни малейших следов страха или отчаяния. Другая девочка ее возраста уже рыдала бы, но не Летти. Бэй почувствовал прилив гордости за сестру. Увидев их, она вскочила, ее лицо засияло.

— Папа! — радостно воскликнула она.

Отец облегченно вздохнул, обнаружив дочь живой и здоровой.

— Все хорошо, малышка, — произнес он, — мы вытащим тебя отсюда.

— Я пыталась сделать мост, — обиженным тоном сообщила она, — но он почему-то рассыпается.

— Потому что на этом острове все подчиняется Пэну, — пояснил отец. — В том числе и чужая магия. И когда он не хочет, чтобы кто-то выбрался, тот и не выберется.

— Но мы с Эммой отшвырнули его, когда он ранил Бэя! — возразила Летти.

— Эффект неожиданности — он не знал, что вы способны на такое.

— И что делать? — Летти озабоченно нахмурилась.

— Если верить Пэну, — бодро сообщил Бейлфайр, — мы должны открыть друг другу свои самые страшные тайны.

— Боюсь, в моем случае тайн будет слишком много, — невесело усмехнулся отец. — Подозреваю, что на это и был его расчет.

Бэй задумчиво кивнул. Скорее всего, так и есть: Пэн рассчитывал, что раскрытые тайны поссорят их. Но тут он глубоко заблуждался. Бейлфайр вскинул голову и улыбнулся:

— Что ж, я буду первым, — он помолчал, собираясь с духом, и выложил: — У меня есть небольшая команда, с которой я помогаю попавшим в беду.

— Здорово! — восхищенно выдохнула Летти со своего островка.

Отец слегка улыбнулся и кивнул. Возникло ощущение, что он уже знал. Бейлфайр растерянно моргнул. А он-то боялся признаваться, ожидая, что отец станет убеждать, как это опасно, и запретит. Над частью пропасти вырос мост.

— Моя очередь, — отец снова помрачнел и отвел взгляд, добела сжав пальцы. — Я убил Милу.

Он произнес это негромко, но четко, чтобы не оставалось сомнений в сказанном. И все же назвал ее по имени — не сказал «твою мать», видимо, чтобы не шокировать Летти. Не поняв всей важности этого откровения, она озадачено нахмурилась. Наверняка про себя решила, что если отец кого-то убил, то это было вынужденно. Бейлфайр в свою очередь кивнул, когда отец нерешительно посмотрел на него. Какой бы реакции он ни ожидал, но явно не такой — на его лице отразилось безграничное удивление пополам с облегчением.

— Мы поговорим об этом позже, — Бейлфайр ободряюще улыбнулся и нервно хихикнул, когда в глазах отца отразился неподдельный шок.

Мост над пропастью протянулся дальше. До островка оставалось совсем чуть-чуть. Они повернулись к Летти. Она немного подумала и, краснея, призналась:

— Я однажды не справилась с магией и устроила погром в восточном крыле, а сказала, что это Ал.

Мост дотянулся до конца. Летти осторожно поставила на него ногу, проверяя прочность, и побежала к ним, с разбегу влетев в объятия отца. Тот прижал ее к груди. От облегчения хотелось рассмеяться — наконец-то Летти в безопасности.

Она немного отстранилась, по-прежнему обнимая отца, и смущенно спросила:

— Ты не сердишься?

Он улыбнулся, покачав головой:

— Конечно, это был нехороший поступок. И я надеюсь, что впредь такого не повторится. Но нет, я не сержусь.

Летти довольно заулыбалась и вывернулась из его рук, чтобы обнять Бейлфайра.

— Прости, Бэй, мне не следовало увязываться за тобой. Я думала, будет интересное приключение…

Он потрепал ее по вихрастой макушке и сказал:

— Пошли отсюда. Хватит с нас приключений.

Летти усиленно закивала и заулыбалась.

Эмма с Региной, оставшиеся на входе, настороженно смотрели по сторонам, выглядывая опасность, но вокруг все было тихо. Будто Пэн забыл про них. На что надеяться не стоило. При виде Летти Эмма радостно взвизгнула и бросилась с ней обниматься. Подружки, смеясь, запрыгали, так и не размыкая рук. Бейлфайр обменялся с Региной насмешливо-умиленным взглядом: дети!

— Теперь мы вернемся домой? — спросила Летти, когда они с Эммой вдоволь напрыгались.

Она смотрела на отца с безотчетной уверенностью, как могут только дети. Потому что, когда вырастаешь, начинаешь понимать, что родители не всесильны и не всегда в их власти защитить тебя от всего на свете. Даже если твой отец могущественный маг.

— Теперь вы вернетесь домой, — со странной интонацией произнес тот и очертил рукой прямоугольник.

Воздух внутри него задрожал, создавая рябь. Но если не приглядываться, его можно было и не заметить среди деревьев. Бейлфайр настороженно посмотрел на отца — что значит «вы вернетесь»? Он собирается остаться на острове?

— Если все здесь подчиняется Пэну, включая чужую магию, разве мы сможем выбраться? — спросила Регина, задумчиво изучая портал.

— Дело в том, — ухмыльнулся отец, — что портал проходит сквозь миры, не принадлежа ни одному из них. И потому является исключением из этого правила.

Регина кивнула, ее лицо осветилось надеждой и нетерпеливым желанием вернуться домой. А отец продолжил:

— Просто шагайте в портал — он перенесет вас в наш замок.

— «Вас»? — подозрительно сощурилась Летти — теперь и она заметила этот нюанс. — Звучит так, будто ты собираешься остаться.

Отец неохотно признал:

— Мне надо еще кое-что сделать здесь, чтобы Пэн больше никогда нас не побеспокоил.

Летти одарила его встревоженным взглядом, словно пыталась прочесть мысли. Но отец остался невозмутим. Недовольно посопев, она все же не посмела спорить. Вздохнув, Летти развернулась и шагнула в портал. Следующей была Эмма, за ней — Регина.

Когда они исчезли, Бейлфайр встал спиной к порталу и решительно заявил:

— Я останусь с тобой, и даже не пытайся меня отговорить.

— Бэй…

— Или ты тут умирать собрался? — он прищурился точь-в-точь как недавно Летти.

Отец невольно улыбнулся и покачал головой:

— Ну что ты. Я постараюсь выжить — все силы к этому приложу. Но не факт, что этого окажется достаточно.

— Тем более я должен остаться. И ты не сможешь меня заставить.

Бейлфайр упрямо вскинул подбородок и посмотрел на него в упор. Отец вздохнул и покачал головой. Поняв, что победил, Бейлфайр торжествующе улыбнулся и бодро осведомился:

— Так что у тебя за план?

— Для начала найти Пэна.

— И?

— И прости, больше ничего не могу сказать. Не потому что не доверяю, а потому что у него кругом уши.

Бейлфайр кивнул:

— Разумно. Предлагаю, разыскать его лагерь — где живут потерянные мальчишки. Правда, лагерь постоянно перемещается, к тому же Пэн защищает его своей магией. Нам бы чья-нибудь помощь…

Бейлфайр прищурился, и тут его осенило:

— Динь! Точно — она нам поможет. Она знает, где лагерь, и Пэн ей доверяет.

— Насчет последнего я бы не был так уверен, — усмехнулся отец. — Подозреваю, что он никому не доверяет. Тем не менее. Кто такая Динь?

— Фея. Она давно живет здесь.

Отец удивленно приподнял брови, но никак не прокомментировал ни странное местожительство для феи, ни выбор помощника. Хотя (Бэй знал это) феям по-прежнему не доверял и предпочитал с ними не связываться.

— Она не такая, как другие феи, — Бейлфайр попытался объяснить, но махнул рукой: — Сам увидишь.

Отец едва заметно улыбнулся и сделал приглашающий жест: мол, веди.

Так вот они и отправились в путь.

* * *

Весь день они разговаривали о чем угодно, но не на пугавшую Румпельштильцхена тему. И только вечером, когда они сидели у костра, Бэй вернулся к ней:

— Почему ты убил ее?

Румпельштильцхен вздрогнул. Уточнять, кого он имел в виду, не требовалось. Он ждал этого разговора, ждал с ужасом с того момента, когда признался в той проклятой пещере.

— Я… — он сглотнул, бездумно шевеля длинной палкой догорающие угли и усиленно стараясь не смотреть на Бэя. — Я был опьянен своей силой, мне хотелось отомстить за унижение и… я ненавидел ее за то, что она бросила тебя.

Бэй помолчал. Румпельштильцхен все еще не решался поднять на него взгляд и потому не знал, что означает это молчание.

— Ты жалел? — неуверенно спросил сын. — Когда-нибудь жалел об этом?

Так легко было сейчас солгать — сказать, что он поддался минутному порыву, вовсе не желая ее убивать, и потом горько раскаивался в своем поступке. Но между ними больше не должно быть лжи. Собрав всю свою волю в кулак, внутренне замирая от ужаса, Румпельштильцхен тихо произнес:

— Я жалел, что убил мать своего сына. Но о самой Миле — нет. Никогда.

Молчание становилось невыносимым, и Румпельштильцхен нерешительно посмотрел на Бэя. Он сидел, уставившись в догорающий костер невидящим взглядом и сосредоточенно прикусив губу. От Белль, что ли, эту привычку перенял, мелькнула неуместная мысль. Бейлфайр наконец-то оторвался от созерцания костра и посмотрел на отца. В его таких родных глазах затаились печаль и боль, но там не было ни ненависти, ни презрения, ни отторжения. Он открыл рот, но, ничего не сказав, снова закрыл. Еще несколько долгих мгновений они просто сидели, глядя друг на друга.

— Я прощаю тебя, — тихо произнес Бэй. — И даже не вздумай сомневаться, что я по-прежнему люблю тебя.