Полихромный ноктюрн

В тот день Лицлесс принимал у себя особого гостя. Никакой официальности, торжественности — обошлись разговором на свежем воздухе. Под скромным пыльником виднелись гетры из металла и тёмно-сизый доспех, доходивший до верха нижней челюсти, где вздымались небольшие зубные выступы. Всё это выдавало рыцаря ордена Капиляры, подчиняющегося только одной Династии. Поговаривали, их доспех выкован из серебра, что впитывает в себя побеждённое ими зло. Чем чернее — тем опытнее и искуснее воин. Вообще, выходцев этого сословия можно разделить на две группы. Первые странствовали и несли в мир справедливость, а вторые посвящали себя охране семьи Венн. Увидев странствующее воплощение благотворительности, помощи нуждающимся, Андер наблюдал за ним как зачарованный. Так вновь зажглась его звезда, возродилась детская мечта присоединиться к ордену.

Рутина закапывала свет путеводного огонька, пока не выпал шанс шагнуть выше. Для молодого констебля всё круто изменилось, когда в прошлый раз «Тик-Так» приезжали в город. Тогда верный Министерству Бургомистр, Тэттор Кильмиор, намеривался взять Дерана в свои телохранители на время праздничного выхода. Но этому не суждено было случиться: старший трагически погиб из-за множества ранений, нанесённых ножом рехнувшейся старухи. Мистер «Полуглобус, не желая долго возиться, пригласил его сына для исполнения этой роли. В тот вечер Андер незамедлительно приступил к своим обязанностям, что оказались совсем не такими, какие ожидал. Удовлетворяя каждый каприз начальника, лихорадочно выслуживаясь, ловко уклонялся от столкновения с зеваками, приносил кружки с вином, которые опустошались с невероятной скоростью. Один глоток и всё, требовался повтор полусладкого. Напившись до состояния «хрючника», старший брат Рэмтора избрал новоиспеченного помощника для пополнения рядов вермундов Оренктонских.

Экипаж остановился. За окном плескалась толпа. В ней все люди становились на одно лицо. Но фигура в чёрном саване выделялась. Подёргивая головой, следила за каретой, потом за открывающейся дверцей, потом за гвардейцем. Не сказитель, повествующий о противостоянии Приомнисов и Проклятых, скорее — носитель Поветрия времени, облаченный в мертвецкий наряд. Из-за наблюдателя Андер насторожился. «А вдруг это Умаститель?» — стрельнул вопрос в его взволнованном воображении. Вдруг последователь любвеобильных фанатиков с неутолимой жаждой человеческой плоти пришёл выставить сыну счёт, поквитаться за былое? Однако фантазия быстро угомонилась, спряталась за ширму безмолвия из-за множества живых голосов. А фигура растаяла в рое двуногих мотыльков, что с огнями возбуждения в глазах кружили возле торговых палаток с однодневными прилавками. Потенциальные покупатели примеряли всякие амулеты, представляли то, как круто завернёт и изменится жизнь после покупки заговорённых кристалликов различных геометрических форм. Круглый убережёт от застоя повседневных дел, квадратный наградит невиданными богатствами, треугольник позволит видеть скрытое, а ромб в продольную полоску дарует небывалую мужскую силу.

Проныры за узкими столиками предлагали приобрести у них настойки способные сделать кого угодно беспримерно красивым; правда, цены в момент отращивали зубы и набрасывались на кошельки тех, кто в полу-отчаянии искал поддержки; искал лёгкого решения для своих трудностей. Укусы подобного свойства мало кого беспокоили, ведь все знают: высокая цена определяла действенность магического предмета.

Хитрец в клетчатом жилете сжимал зубами курительную трубку. Явно нарушал всем известное правило: через белокаменную употребляют лист Табо(или любой другой, хоть солому), но никак не Клюк. Уничтожитель вкусов уверенно, но осторожно, якобы с пониманием, рассказывал пышной юнице: — Моя хорошая, вот этот пузырёк со слезой самой Шихи решит все твои проблемы. Как по щелчку пальцев — бах! И станешь самой желанной красавицей во всём городе. Да что там… во всём Оринге! Нет, на всём континенте! И ничего делать не надо. Не надо даже ограничивать себя в поедании вкусных лакомств. Не нужно скакать и прыгать как молодая лань. А нужно только выпить это, когда мы свалим… то есть, когда небо свалит нужные огни, выстроит их в Йиксечигам ряд, тогда древняя магия случится. И будет это завтра. Так что выпей перед сном… и на утро будь готова отбиваться от очередей ухажёров. Я понимаю, цена высока, но… за такой результат это тьфу. Ничто! — сказал виртуозный продавец, рисуя руками в воздухе контуры счастья.

Ширококостная особа протянула свой кошель. Вся дрожит, волнуется: вот тот самый момент, она долго его ждала. Получив склянку с настойкой, радостно разрыдалась. Указавший ей путь к желанному, поправляя свой жилет, почти незаметно занюхал маленькую половинку луковицы, затем с мокрой жалостью на глазах начал подбадривать: — Ну-ну. Слёзы радости сладки, как ничто другое. Поплачь, моя хорошая. В этом нет ничего постыдного. Вот я слышал, сами вермунды тоже рыдали от речи господина Рэмтора про Государя. Видишь? Я тоже рад, что наконец-то смог помочь тебе, — покачивая головой, подчеркнул хитрец. — Где же ты была раньше? Но ладно. Раньше было раньше. И теперь-то твои душевные терзания закончатся. Распустись, мой цветочек, рассвет уже совсем близко.

— Красотулька, подожди, — завопил другой. — У меня есть статуэтка Приомниса. Шихи, вылепленная неподражаемым Трегидафором. Такой нет даже в коллекции её Величества Каэйдры. Отдам почти задарма. Поторопись, а то у меня уже очередь на неё.

— Пс-с, — появился ещё один. — В твоём возрасте нужны другие статуэтки. У меня есть такие. Вот смотри, это Коррозийный мастер, а этот зверь — Хор с оружием Старой войны. Глянь какая у него здоровенная пушка…

Микгриб, закончив прислушиваться, пробирался между рваных рядов, просачивался, как вода через гнилую крышу старой лачуги. Протискивался и вышел к большому шатру в красно-серую полоску, там-то и показывали «зрелище».

В мешке собралось большое количество желающих насладиться представлением. Их даже больше, чем высокая четырёхгранная постройка с пирамидальной крышей могла вместить — ещё чуть-чуть и шатёр разойдётся по швам, лопнет болотным пузырьком. Зрители внутри съёживались, плотно прижимались друг к другу. Создавалось впечатление: они совсем не дышат, накапливают силы, выжидают момент для выпуска потоков прямодушного смеха. Для увеличения количества смотрящих глаз, некоторых сажали себе на шею, разумеется, за скромную плату.

Андер намеревался быть ближе к сцене. Продолжая пробираться через давку, случайно заметил краем глаза других вермундов. Те не просто свободно ходили между человеческих рядов, а скользили, словно обтекали. При этом довольно часто посматривали на свои карманные часы с хитросплетенной цепочкой. Побывавший на встрече с ловчим немного обрадовался наличию общего интереса со своими сослуживцами, которые всегда виделись ему чрезмерно серьёзными.

Когда всё-таки приблизился к задуманному месту встречи со «зрелищем», неожиданно зажглись огни. Холодные искры полетели во все возможные и невозможные стороны. Люди сначала испуганно вздрогнули — потом радостно поразились. Ведь прикосновения пламенных светлячков совсем не обжигали.

Застучали бараны, и на круглую сцену вылетел хозяин «Тик-Так» одетый в разноцветный халат. На голове возвышался комично вытянутый вялый цилиндр. Летун, размахивая руками, как в пьяном угаре, произнёс: — Кто-нибудь из вас видел время? И я говорю не о стрелках часов, что без устали бродят по кругу. Что-то мне подсказывает… что нет. Хоть вы его и не видели, но оно очень важно… для всех нас. Поэтому не будем его терять, — громко икнув, сделал паузу и продолжил: — Представляю вам почти икальные, почти анатомические, почти перемены в нашем Тик-Так зрелище! Приветствуйте наших талантов, почти корифеев! — Хозяин упрыгал лягушкой, спрятался за кулисами.

На сцену вышел первый лицедей. Мужчина с двумя головами на плечах пытался решить непростой для него вопрос: какой из них ему думать и на каком боку спать. Там кружился, болезненно кривлялся, — толпа заводилась, начинала заливаться истерическим смехом на весь шатёр и округу. Снял со второй головы мятую шляпу, показал во всей красе свой уродливый нарост с рисунком в виде лица. Зрители, смеясь ещё громче, упоённо тыкали пальцами в двухголового таланта, чья физиономия с каждым мгновением искажалась всё больше, вылепливала отпечаток чувства безысходности, смешанного с неутолимой жаждой монет. Вскоре покинул сцену, далее объявился следующий корифей от мира юмора.

«Вербный люд», он с большим трудом держится на ногах, аки пьяный канатоходец только без натянутого каната. Огромный покрытый шрамами горб не позволял выпрямиться, вынуждал смотреть только вниз на свои тупоносые башмаки. Подмётки оторвались, хлюпали, будь они челюстью живого существа, можно было бы подумать — они хотят кушать. Зрители сразу же засвистели, изобразили приступы тошноты. Подобную реакцию вызвали шрамы. Считалось, таким образом, сам Все-Создатель отмечал наихудших из еретиков, мерзко надругавшихся над заветами Сахелана. Один из горожан, подавившись омерзением, плеснул на горбуна пойлом из своего стакана, уже спустя пару секунд шрамы размазались, потекли. «Вербный» с облегчение выдохнул, миновав опасный случай. Тут же рухнулна спину для того, чтобы попытаться посмешнее подняться. Ведь не бывает ничего смешнее чужого падения, верно? Судорожно замахал ногами и руками, а толпа, в свою очередь, не осталась безучастной. Хохот вырвался из глоток большинства смотревших на этот номер, находили забавным Бесполезные старания перевёрнутого жука.

После нескольких других «почти корифеев» вышла девушка. Она несла прямоугольное зеркало — всем показалось, к ней прилипло её собственное отражение. Однако вскоре разглядели нечто невероятное: никакого зеркала не было, а только пустая рама с незамысловатым узором. «Два в одном» долго пыталась подобрать подходящий к настроению наряд. Когда всё-таки выбрала, «отражение» истерично возразило, отказалось от безвкусного тряпья.

Все следующие лицедеи по очереди ступали на маленькую сцену. Быстро изображали обычные ситуации из жизни, с которыми встречается каждый. Будь то утреннее пробуждение или же приём пищи. «Зрелище Тик-Так» привлекало внимание и понравилось зрителям, но вовсе не из-за острого ума, змеиной гибкости или же хитрых иллюзий выступающих, а из-за чего-то другого.

Толпа смеялась, каждый получал свою долю удовольствия. Микгриб не поддался заразе радости, неподвижно стоял на месте. Озираясь на окружающих, выражение его лица демонстрировало подлинное непонимание. Должно быть, ему не позволяли расслабиться мысли, вызванные появлением других вермундов, один из которых шустро пробирался к чёрному выходу из шатра.

Хозяин, праздно пританцовывая, выпрыгнул на сцену голодным карасём и произнёс: — Спасибо всем вам! Спасибо за то, что обогатили… то есть… посетили наш скромный дом «Тик-Так». А теперь небольшой подарок для вашего Бургомистра, который, к сожалению, не смог придти на наш парад безудержного веселья. Но он обязательно увидит его. Прошу! — выкрикнул он, и шатёр распустился величественным цветком. Зрители восторженно захлопали, когда алые искры со свистом понеслись вверх высоко над землёй, где спустя череду мгновений загорелись яркие огни, что изображали насыщенные контуры небесных троп. Затем разлетались, чтобы закрутиться в причудливые и новые для глаз узоры. Палитра разных цветов, некоторые из которых были ранее невиданными, разлилась над Оренктоном. Такой фейерверк абсолютно точно видно из резиденции Бургомистра.