Загадка тауматургии

— Неа, нету, — сказала Амелия. — Возможно в теории, а на практике — нет.

— Погоди, погоди.

Он чувствовал, как земля уходила из-под ног. Последняя надежда ускользала. Сэмюэль призвал фею, чтобы она рассказала, как исцелиться. Если это невозможно, то ради чего он давал обещания? Ради чего призвал ее?

Парень в ужасе посмотрел на дрожащую Амелию. Она беззаботно изучала тело и осматривала кухню. Словно и не сказала ничего особенного.

«Меня обманули? — промелькнула мысль. — Нет. Нет. Нет. Нет. Нет! Погоди. Такого не может быть. Нужно просто больше узнать. Все будет хорошо. Я просто соберу побольше знаний. Она же сказала, что это возможно. Сказала же».

— П-почему невозможно? — с трудом спросил он. Сэмюэль боялся ответа. Подсознательно чувствовал, что он выбьет последнюю опору.

— Что такое тело, Сэмюэль? — ответила Амелия вопросом на вопрос.

— Кости, мышцы и органы?

— Тело — сложный механизм. У каждой части есть своя задача. Есть недочеты и ошибки, но без них никак.

— Не понимаю, к чему ты?

— Ты двигаешь пальцами, ногами и руками. А также чувствуешь запахи, вкусы и прикосновения, — продолжила фея. — Для души не существует ни запахов, ни вкусом. Но как же тогда ты их чувствуешь? Почему помнишь, как пахнет яблоко или мясо?

— Ближе к делу, — устало протер глаза Сэмюэль.

— В твоем теле находятся сотни тысяч якорей. Каждый связан с другими. Они подключены к мышцам, коже и нервам. И все вместе образуют сложную сеть, которая позволяет тебе управлять телом и получать обратную связь. Теперь скажи, сможешь ли ты создать связь с тысячами якорей? И при этом выжить после отдачи?

— О боги, — вздохнул парень. — Но ты же говорила, что поможешь.

— Давай не будем устраивать истерик? — подняла Амелия одну лапу и наклонила голову. — Я солгала. Лучше подумай о другом. Перед тобой очень древняя фея. Я была знакома с множеством людей, заключила много сделок и многое знаю.

— Не сдались мне твои знания! — ударил кулаком по столу Сэмюэль. — Рука! Мне нужно только вылечить руку!

— Сдалась тебе эта рука? Отсутствие конечностей у практиков — обычное дело. Я знала несколько обездвиженных. Они могли только говорить.

— Меня уволят, — закрыл лицо рукой. — Моей жизни конец.

— Найди другую работу или начни свое дело. Зачем ты вообще занялся практикой?

— Хотел изменить жизнь.

— Так дерзай! — воскликнула фея. — Двигайся вперед. Окунись в практику с головой. Если хочешь изменить жизнь, зачем тогда цепляешься за старую работу? Почему не примешь суровую действительность?

— Тебе, — запнулся он. Слова Амелии вызвали бурю чувств. Сэмюэль уже ощущал подобное, но забыл когда. Парень прикусил губу. — Тебе не понять.

— Как знаешь, — отвернулась Амелия от него. — Хочу кое-что спросить. Хорошо подумай и ответь.

Сэмюэль промолчал, призывая продолжить.

— В комнате находятся десять человек. Ты — один из них. У каждого неограниченный запас желаний. Пожелать можно все что угодно, и это исполнится. Что ты загадаешь?

— Сбегу из комнаты, — выпалил парень. — А потом отберу возможность загадывать желания у остальных.

— Любопытно.

— Я ответил правильно?

— Каждый отвечает по-своему. Твой ответ — весьма мирный.

— Чудесно, — вяло произнес он.

— Что за дела у вас этой картиной? — неожиданно спросила Амелия.

Сэмюэль проследовал за взглядом феи и наткнулся на картину. Она висела над столом. Парень случайно мазнул по ней, и в разуме заиграл сломанный патефон. Благоговение взорвалось оглушительным взрывом и также стремительно угасло. Осталась только горькая досада.

— Она висела у того бородача, а теперь я вижу ее у тебя. Какая-то важная фигура?

— Основатель страны, — ответил он. — Ты ничего не чувствуешь?

Взгляд Амелии не отлипал от картины, и фея ничего не сказала про благоговения.

— Картина как карти...

Она стукнулась мордой об стол, две лапы свесились с края и покачнулись. Сэмюэль посмотрел на тело рогокошки.

Амелия обманула его. Провела как дурака. Парень дал обещание на призыв в человеческое тело. Сделал себя заложником феи. И ради чего? Он остался ни с чем. Увольнение неизбежно.

Мысли об ударе молотком по голове Амелии повторялись по кругу, как заевшая пластинка. Но парень сдержался. Это не поможет. Даст легкую радость и только. Фея откажется сотрудничать и он умрет страшной смертью.

— Чулять! — выкрикнул Сэмюэль и ударил кулаком по столу. Тело подпрыгнуло. — И что мне делать?

Он вспомнил про Андреа. Сокрытие тела была последней задачей на сегодня. Мешки и пила уже ждали своего часа.

Сэмюэль посмотрел в окно. Было еще светло. Пока рано. Парень глубоко вздохнул и откинулся на спинку стула. Он ждал вечера.

▪ ▪ ▪

За окном стемнело. Только оранжевые огни уличных фонарей виднелись в темном смоге. Под ними изредка проходили тени. Прохожие спешили домой до наступления ночи.

Сэмюэль безучастно смотрел на стол. Амелия не пришла в себя. Фея лежала хладным телом. Ни дрожи, ни судорог. Она была мертва. От Амелии не воняло, поэтому фея выглядела как гибкое чучело, нежели труп.

Парень цокнул и сгреб ее в портфель. Сэмюэль забыл про него после встречи с Немо. Теперь снова пригодился.

Амелия и фонарик Андреа еле поместились внутрь. Стенки сумки вздулись. А замок защелкнулся с трудом. Казалось еще чуть-чуть и он взорвется.

Просунул кисть через ручку портфеля, взял трость и вышел из улья. Старая сумка билась о деревянную ножку при каждом шаге. Раздражало. Из-за веса рука сильно уставала. Запястье болело.

«Ненавижу», — свернул Сэмюэль на улицу Никелова и захромал в сторону Свалки неудач.

— Какое совпадение, — раздался за спиной искаженный голос. Парень замер. Несмотря на искажение, он узнал его. Голос принадлежал человеку, которого Сэмюэль боялся встретить больше всего. — Как раз о вас вспоминал, мистер Берислави.

Парень обернулся. В десяти метрах был Герман Вилбов. Охотник за мистикой носил черный плащ. Лицо скрывал противогаз. Офицер сидел на велосипеде, но спешился и зашагал вперед.

— Добрый вечер, мистер Вилбов, — поприветствовал Сэмюэль.

— Ого, — поравнялся с парнем охотник за мистикой. — Как вы узнали меня в этом?

Он постучал по линзам противогаза.

— По голосу.

— У вас хорошая память. Помочь? — указал Герман на портфель.

— Нет, спасибо, — поморщился Сэмюэль. — Думаю, нам не по пути.

— Вы идете на Свалку неудач?

Парень нервно сглотнул.

— Да, — кивнул он.

— Тогда по пути, — донесся сквозь фильтр смешок. — Не откажете же вы старику в прогулке?