Принц Зимы

Глава 12. Опасные желания

* * *

Альбус вежливо попрощался с аврорами, которые наконец-то доставили зеркало в школу. Пока Еиналеж затащили в один из пустых кабинетов недалеко от директорского кабинета, а дальше он решил сам с ним разобраться. Пожалуй, на выходных с утра пораньше он перенесёт зеркало в свой тайник и поставит на защиту камня, а пока займётся доработкой своих чар для превращения его в особое хранилище.

Отойдя от Еиналеж на пару шагов, Дамблдор окинул взглядом тяжёлое полотно, закрывающее артефакт и, развернувшись, уже собрался уходить, даже взялся за ручку двери, но…

Застыв на месте, Альбус пару мгновений бездумно смотрел на свои руки, а после, не удержавшись, медленно повернулся к зеркалу.

Словно всё ещё сомневаясь, он подошёл ближе к нему и, потянув за уголок полотна, наблюдал за тем, как оно медленно стекает с рамы, обнажая зеркальную гладь.

Альбус зажмурился и, глубоко вздохнув, снова открыл глаза, чтобы посмотреть на отражение.

Из зеркала на него смотрела его семья. Отец и мать, младший брат, который радостно улыбался, положив руку ему на плечо, а между ними стояла счастливая Ариана. Они все были молоды, такие, какими были когда-то очень давно, когда отец ещё не попал в Азкабан, а сестрёнка не боялась своей магии…

Как много времени прошло…

И нет уже родителей, нет Арианы. Остались лишь пыльные портреты. А брат вот уже более полувека глядя на него, хмурится и отворачивается, стремясь как можно быстрее уйти по своим делам, чтобы не видеть его. Не помнить.

Тщетно.

Подобное никогда не забывается.

Никогда…

Альбус провёл пальцем по отражению, глядя на сестру, которая махала ему ручкой и улыбалась так тепло и искренне. Словно не винила его в своей смерти, словно всё произошедшее — лишь страшный сон, и он вот-вот должен проснуться и вновь увидеть её. Живой.

— Как же я сожалею… — на выдохе прошептал он, отнимая руку от зеркала.

Отойдя на пару шагов, Альбус взмахнул палочкой, возвращая полотно на место. Сжав руку в кулак, он резко вздохнул и, развернувшись, стремительно покинул аудиторию. Наверное, зря он поддался этой слабости, но желание вновь их увидеть было столь сильным, столь соблазнительным что устоять было попросту невозможно. И, пусть это всё было лишь иллюзией, но он, спустя столько лет смог снова увидеть их улыбки. Пусть всего на пару минут, но всё же…

Печально улыбнувшись, Альбус бросил взгляд за окно, туда, где бурлила жизнь. Солнце прощалось с осенью, даря последние ясные дни перед долгой зимой. Сколько раз он видел это, и до сих пор не перестаёт восхищаться, скользя взором по раздетым деревьям, зеркалу озера, отражающему чистое небо, на краю которого толпились хмурые тучки, по сияющим вершинам гор далеко на горизонте. Почему он так долго смотрит на это? Почему ей не дано видеть то же самое?

Альбус тяжело вздохнул, словно отпуская что-то тяжёлое, давящее на грудь и, отвернувшись от окна, направился к своему кабинету. Наверняка, Фоукс, почувствовав его смятение, споёт чудесную песню, которая на какое-то время отнимет его горечь и подарит покой.

За своими внутренними переживаниями Дамблдор так и не заметил, что забыл наложить на кабинет запирающие чары.

* * *

— У меня не получается! — возмущённо выпалила Трейси, надувшись, отчего чем-то стала напоминать хомячка.

— У меня тоже не сразу всё вышло. Первые результаты появились лишь через полтора месяца после начала занятий, а ты только-только начала. Подожди немного. Не торопись. Лучше сосредоточься и как можно яснее представляй конечный образ, а после осторожно читай про себя заклинание, не теряя концентрации, и вливая в него магию, — спокойный мягкий голос немного остудил нетерпеливую слизеринку, заставив её прикрыть глаза и попробовать ещё раз.

Не получилось.

— Р-р-р! Не люблю, когда так! — пожаловалась она, почесав нос. — На уроках у меня быстро всё получается, а тут!.. — она обиженно оттолкнула от себя том по магии иллюзий.

— На уроках ты колдуешь вслух, там нужно лишь концентрироваться на чётком произношении заклинания, а не на фантомном образе. Знаешь, мой наставник всегда говорил, что спешка — одна из самых главных ошибок, которую совершают люди. Не нужно пытаться прыгнуть выше головы, так ты только будешь тормозить себя и не продвинешься далеко.

— Ох, вот вечно ты так складно говоришь! И вообще, тогда, в библиотеке, ты колдовал без палочки, меняя образ пера, а я пытаюсь делать это с палочкой и у меня ничего не получается… ты тоже так начинал?

Кай немного замялся. Дома его учили колдовать с посохом, но, в то же время, больше старались делать упор на то, чтобы он умел творить чары и без проводника. В конце концов, последнего можно лишиться, а магия с ним будет всегда, и, если она не тренирована, то он рискует стать беззащитным без своего оружия.

— Меня с самого начала так учили, — медленно ответил он. — Но до этого меня почти два года гоняли с беспалочковой магией, и я уже что-то умел. Это трудно, очень трудно, но я научился создавать простейшие иллюзии без проводника. Ещё у меня был посох, с ним было всё намного проще. Там, где я убивал месяц на то, чтобы получить хоть какой-то результат в беспалочковой магии, с посохом всё получалось за неделю.

— То есть ты без палочки можешь творить и другие чары, не только иллюзорные? — в глазах Трейси зажглись огоньки любопытства.

— М-м-м… самые простые: свет, призыв воды, левитация, ещё очищающие чары и немножко манящие, — про несколько уникальных заклинаний, показанных Кремнёвым, он решил умолчать.

— Но это же здорово! — восхитилась она. — Не каждый взрослый волшебник так сможет!

— Ну, они просто не тренировались, а я на это почти четыре года потратил и, поверь, мне ещё учиться и учиться, но я не собираюсь останавливаться на достигнутом.

Дэвис улыбнулась, и подперев подбородок рукой, прищурилась, как-то хитро разглядывая его:

— Знаешь, Кай, ты всё-таки очень необычный человек.

— Почему? — моргнул он.

— Просто мне постоянно кажется, будто тебя ничего, кроме учёбы не волнует, но, в отличие от этой гриффиндорской заучки, которая хватает всё подряд, ты будто бы уже точно знаешь, чего ждать от жизни и уделяешь внимание только той стороне магии, которая тебе понадобится в дальнейшем, а всё, что нет — ты просто оставляешь как фон.

— Наверное, ты права. У меня есть свои цели… — он вздохнул. — я… должен многому научиться, чтобы добиться чего-то стоящего в жизни. И, в конце концов, быть таким, как все, ужасно скучно.

Трейси, улыбаясь, только покачала головой:

— Ты уже никогда не сможешь быть таким как все!

Кай поднял брови:

— О?

— Мы уже говорили как-то об этом. Мне кажется, что есть в твоей жизни какая-то тайна, которая и определяет всё для тебя.

Фрост слегка усмехнулся:

— Снова пытаешься через свои наблюдения добраться до правды?

— А что мне ещё делать в перерывах между обменом шутками с Блейзом, «кусанием» с Драко, нравоучениями Даф и учёбой? — притворно вздохнула она.

— Кстати, насчёт Драко, — вдруг вспомнил Кай, — он дуется на меня уже третий день.

— Ах, он уверен, что всегда прав, и что никто не может указывать Малфою, — Дэвис поморщилась. — Если честно, не люблю его за это. Он не слушает никого, кроме своего отца. Пытается быть, как мистер Люциус, и не видит, что ведёт себя как болван, крича на каждом шагу о том, как он крут… Но ты можешь не сомневаться, он скоро придёт мириться. Блейз шепнул мне вчера, что Драко уже корёжит от общества Крэбба и Гойла. Кажется, он успел соскучиться по нашим посиделкам. Я бы тоже соскучилась. Ты был прав, когда говорил, что изучать возможности магии намного интереснее, чем читать глупенькие журналы.

Кай понимающе хмыкнул. Он видел интерес Трейси, сам был таким же и, если честно, совершено не знал, откуда в нём такая тяга к знаниям: от наставников, которые разожгли в нём эту искру, или он сам по себе таким родился. А, может, он просто так пытался оправдывать ожидания Артанис?.. Неважно. Главное, в его жизни были цели, и они наполняли всё особым смыслом. Наверное, он уже не сможет иначе. Быть скучной посредственностью — что может быть хуже?..

* * *

Артанис усмехнулась, читая письмо Кая. Ребёнок… Какой же он ещё ребёнок! Пытается быть серьёзным и самостоятельным, но всё равно продолжает тянуться к ней, ища одобрения и ласки. Она видела — он дуется на неё за Севера, но при этом старается задобрить, чтобы снова увидеться со своим фамильяром. Как же они всё-таки зависят друг от друга! Но ничего, зато в будущем будет внимательней прислушиваться к её наказам…

Взгляд Артанис скользнул по замороженному цветку. Пожалуй, стоит послать феникса к Каю после Рождества, пусть порадуется немного в честь праздника. Но только после того, как Север слетает к Дрегольцу и доставит ей отчёт от него. Недавно Эрнан отправился в экспедицию на Юг, любопытно, какие вести он принесёт на этот раз…

Бросив мимолётный взгляд на горизонт, где поднималась снежная буря, королева направилась к своим саням. Пора навестить мир и укрыть его полотном сияющих снегов.

* * *

После ссоры с Малфоем исследование замка как-то застопорилось. И, хотя девочки продолжали заниматься с Каем, часами просиживая в библиотеке за обсуждением разных видов заклинаний, иллюзий, или просто необычных фактов, вычитанных из попавшихся под руку книг, общества немного вздорного Драко им не хватало. Впрочем, слизеринки были уверены, что скоро Малфой оттает и вернётся в их компанию, поэтому не особо переживали, с головой окунаясь в очередные исследования.

Кай видел — им действительно интересно. И, если поначалу они шли за ним чисто на любопытстве: «что же задумал на этот раз этот чудаковатый рейвенкловец», то теперь в них появилась та же тяга к знаниям, что и у него. Каждый раз, когда они шли изучать Хогвартс, глаза Дафны и Трейси горели исследовательским интересом, предвкушением чего-то необычного. Они уже знали замок лучше своих сокурсников, и это невольно льстило самолюбию слизеринок, а успехи на занятиях заставляли раздуваться от гордости за себя, понимая, что не зря они «вот прошлым вечером два часа убили, чтобы научиться этому»…

На пятый день размолвки с Драко, Кай заметил, что со слизеринцем что-то не так. Он был какой-то сонный, под глазами залегли круги, и ходил он с таким видом, словно выпадает из реальности и, пребывая в своих мирах, только чудом не втыкается в стены. Дафна и Трейси тоже заметили, что с сокурсником творится нечто неладное, но он не отвечал на их вопросы, отмахиваясь, как от назойливых мух, и, здрав нос, уходил с гордо поднятой головой, чтобы через пару десятков шагов снова ссутулиться и задуматься о своём.

На ужине в пятницу вечером, за стол Рейвенкло села Трейси, нагло подвинув сидящую рядом с Каем Падму:

— Посмотри на стол Гриффиндора, — шепнула она ему на ухо, бросив хмурый взгляд на Лайзу Турпин, которая решила пригреть уши, переводя любопытствующий взор с Кая на слизеринку и обратно.

Фрост скосил глаза в сторону «львов», высматривая что-то необычное, что привлекло внимание Трейси. Вот Невилл Лонгботтом робко кивает, слушая снисходительно улыбающуюся Гермиону, Дин Томас и Симус Финниган, кажется, шутят, потому что их соседи время от времени взрываются смехом, девчонки шушукаются между собой, не забывая следить за происходящем в зале, старшекурсники лениво перебрасываются фразами, потягивая сок из своих кубков, староста уткнулся носом в книжку, из-за которой то и дело бросал взгляды на рейвенкловку Пенелопу Кристалл… Сапфировые глаза Кая резко остановились на Роне Уизли, который сидел немного в сторонке и в общей беседе не участвовал, уныло ковыряясь в своей тарелке. Он был чем-то похож на Драко по своему состоянию.