Кожа саламандры

Глава 30

Папа не старался выглядеть домашним тираном. Он даже не устраивал ничего похожего на смотрины. Нам пришлось даже ждать в моей спальне довольно долго.

Лами оглядывал мою комнату, в которой было ещё настолько много девчачьего, с каким-то чувством неловкости. А, останавливаясь взглядом на принцессиной кроватке, от которой я была не в силах избавиться из-за отцовского помешательства на моей роли любимой папиной девочки, краснел так искренне, будто его заподозрили в пристрастии к этим самым маленьким девочкам.

Вторая комната вообще напоминала жилище маньяка. Потому, что там, вынуждено, соседствовали мягкие игрушки с различными видами доступного мне оружия. И, когда Труми, роняя в стороны меховой гарнизон, потащил к моим ногам практически собранный рюкзак, вид у сидхе был несколько ошалевший.

Подозревая, что половина веса моей поклажи будет состоять из солёной рыбки, я вывалила содержимое на стёганное шёлковое покрывальце с кисточками и начала торопливую инспекцию. Причём, чтоб не демонстрировать, и так сконфуженному, сидхе всяческие нательные мелочи, пришлось поменять это зрелище на демонстрацию моего тыла в весьма соблазнительной позе. Про то, какие мысли она вызывает у молодого и так весьма заинтересованного мужчины, я поняла, когда эмоции сидхе я, фактически, уже могла пощупать. Или, скорее, они меня.

Я дёрнулась и обернулась. Лами сглотнул и судорожно притянул к поясу плотную полётную куртку, которую снял в помещении. После холодного ветра, гнувшего кроны деревьев в лесу, в моей спальне было почти жарко. Наверное, потому лицо у сидхе горело лихорадочным румянцем.

В этот момент в дверь постучали. Я сделала вычурный рогалик пальцами левой руки и дверь отворил король. Нет, не папа. Король. Он очень тепло, но церемонно поздоровался. Я удивилась, хотела представить Лами, как полагается по дворцовому этикету. Но он сам ступил навстречу и назвал только полное имя. И я вспомнила, что сидхе не упоминают принадлежности к семье.

Мне не нравилось его полное имя. Лами, полагаю, от него тоже был не в восторге. Я заметила, что он старался как можно быстрее сократить дистанцию с теми, кому мог позволить называть его коротко и прервать общение с теми, кому он этого позволять не хотел. Имена сидхе всегда имели окончания посвящения к богам или тем, кого у хомо называли святыми, а у их народа полубогами. Эта самая частичка “эль” в конце. Но мама Лами видимо слишком нежно относилась к первенцу.

Если переводить дословно, то Лами — это сердце, эль — бог, а вот шапюи — порхающий. Или, в данном случае, порхающее… сердце бога. Узнав моего сидхе поближе, я бы не стала слишком яростно спорить с его мамой. Лами и вправду был временами слишком нежночувствующим. Эмпат. Видимо врождённый. Что и впрямь большущая редкость. Обычно, дар проявляется когда ребёнок начинает осознавать себя, как личность. Но я представляла себе насколько это имя может раздражать мужчину. Ну, и мне тоже оно напоминало эмоциональный бедлам в моей игровой комнате. Сочетание несочетаемого.

Отец, скорее всего, был слишком занят собственными волнениями, чтоб переживать вместе с Лами по поводу недостаточной мужественности его имени.

— Гриммерт Морган Санор. Четырнадцатый правящий потомок королевы Ринары.

Воинственную пра-пра- всё таки выделили в роду. Но, исключительно из-за того, что на ней прервалась правящая мужская династия Морган. И к фамилии изначальной семьи добавилась фамилия мужа королевы Ринары — Санор.

Если бы я, к моему нежеланию, стала правящей королевой, то у меня и моих потомков сохранилась бы изначальная фамилия Морган, но к ней прибавилась бы фамилия уже моего супруга, которую носили бы мои потомки, доберись они до правления. Пока же я носила имя Лиира Морган Санор.

Отец не стал расспрашивать ни о чём. Просто крепко пожал руку сидхе. И надел мне тоненькую наручь.

— Сожмёт запястье, при любом использовании магии. Расстояние зависит от твоих собственных возможностей. Чем больше твоя сила, тем с большего расстояния ты почувствуешь творящееся заклинание.

И повернулся к Лами. Протянул плащ, который я сняла с убийцы. Слава богу промолчал про кольцо. Я не помнила, говорила ли отцу, что скрыла от Лами его возможности. Он и так тяжело воспринял его появление на моей руке. Но, поскольку официально женихом моим не являлся, не считал возможным выказывать какие-либо претензии. Что он там себе навоображал, не знаю, но напоминать о подарке Саота, лишний раз, не хотелось. Но папа-то знал, что мне этот плащ без надобности. Иначе не отдал бы Лами мой собственный трофей.

Правда, одним подарком он не ограничился. Следом достал бутылочку из тёмно-синего стекла. И отдал опять же сидхе.

— Что это, папа, — влезла с вопросом я, — какое-то лекарство?

— Нет. Этот состав цверги делают для почётных гостей. Не почётных они к себе в подгорное царство не приглашают. А, если приглашают, то магичить запрещают. Это эликсир ночного виденья. Получил, когда был с официальным визитом у короля подгорного народа. Специально экономил, вот и пригодилось. Магией, конечно, ночное зрение тоже можно настроить. Только вот в бою, или в другой сложной ситуации, поддержка лишнего заклинания может снизить скорость реакции и точность удара. А я хочу, чтоб вы улетели уже сегодня ночью. Так ваш след вернее потеряют.

Он крепко обнял меня. Строго заглянул в глаза Труми, присев перед ним на корточки. И ещё раз стиснул руку Лами.

— Спасибо за жизнь дочери, и за то, что порекомендовал мастеру Магдариелю. Мне жаль, что я не был представлен вашей сестре. И, клянусь, что узнаю всё, что смогу, о судьбе вашего брата. Я знаю, что у сидхе не принято говорить с чужаками о роде. Но я посчитал бы за честь, если бы он перестал для меня быть чужим.

— Ну, вот, благодарю тебя, папочка, — бурчала я про себя, пока сидхе, сжав мою руку до хруста, тащил меня по подземному ходу, — и как я должна это принимать? Как сожаление, что моей мачехой стала Лора или как одобрение нашего будущего с Лами? И ведь не спросишь… Сидхе не просил моей руки у отца..

Смотри, а ведь не стал давать ему указаний. Не говорил куда меня доставить. Не просил поберечь. Выразил доверие как мужчина мужчине. Как бы мне это боком не вылезло с ответственностью моего любимого. Сейчас начнёт всё сам решать. И вид у него как раз такой. Решительный. Даром, что почти пообещал отправиться не в Ковен, а в Трясину.

— Ветер ещё усилился. Даже здесь уже слышно как воет. Боюсь, что твой отец отправил тебя из одной опасности прямо в другую. Если так будет продолжаться, то обычная непогода может превратиться в ураган. А мы на вигоне втроём, да с грузом. Жалко, что плащ этот, только в статичном положении маскирует. Можно было бы тебя спрятать и переждать бурю в трактире. У меня там комната снята. Если за дворцом следят, то оттуда нас проследить вряд ли смогут.

Я задумалась. Опять всё упирается в то, что я скрыла от Лами свойства подарка Саота. Моё молчание по поводу кольца, пожалуй, даже перевешивает все предыдущие резоны. Если молчишь, значит что-то скрываешь. И потом… мы останавливались в лагере вместе. Я гостила в доме его деда. Но ночевать в одной комнате в трактире… Не то, чтоб я не доверяла Лами. Но я помню силу его ощущений. И, боюсь, что не доверяю себе.

— Летим. А там посмотрим, — закричала я ему в ухо. Ветер уже и вправду нужно было перекрикивать.

— Но Ковен в другую сторону от трактира.

Лами топтался в нерешительности, привязывая поклажу к седлу вигоня.

— Вот и причина полететь туда, куда я собиралась. Тем более, что выслеживать нас могут и по дороге в Ковен. Думаешь они не просчитают такого варианта? А искать нас на пути к Трясине будет только сумасшедший.

— Хорошо. Мы полетим. Но, если до подлёта к трактиру ветер ещё усилится, я рискну провести тебя в свою комнату. В конце концов, женщина может не желать, чтоб кто-то видел её лицо, если она приходит ночью в комнату мужчины. А я постараюсь сделать так, чтоб и утром никто не смог тебя узнать. Твоя репутация не пострадает.

— Смотри-ка, — подумала я, крепко цепляясь за талию сидхе, — даже не сомневается, что я не стану бояться за свою честь. Похоже, у меня и благородства, и скромности поменьше, чем у моего любимого. Стыдно, принцесса Лиира Морган Санор.