Вечные вопросы

Происхождение семьи

Согласно работам Моргана и Энгельса, этапу дикости в целом соответствует т. н. «групповой брак», варварству — «парный брак», цивилизации — «моногамный брак».

«Групповой брак» — это, по Энгельсу, такая форма брака, когда внутри группы все мужчины и все женщины являются мужьями и женами друг друга. По мере развития группового брака из числа потенциальных супругов исключаются сначала родители, затем братья и сестры затем — все более дальние родственники. Это происходит, по мнению Энгельса, во избежание вырождения и приводит в конечном итоге к парному браку. Так как на этом этапе нет существенного различия в уровне богатства (по сути большая часть скудного имущества принадлежит всей группе — так называемый первобытный коммунизм), а достоверно известна только мать, но не отец, человека, то для данного этапа характерно равенство мужчины и женщины или даже, кое-где, матриархат.

«Парный брак» — на самом деле всего лишь разновидность группового брака, где один мужчина и одна женщина образуют в течение более-менее длительного срока устойчивую пару, что впрочем не исключает половые связи вне ее. Посему и здесь мать известна, отец то ли известен, то ли нет. Существует равенство полов.

Где-то на стадии перехода от группового брака к парному, по Энгельсу, появляется гетеризм (проституция), «жертва, ценой которой женщины, отдаваясь посторонним, покупали себе право на целомудрие. Отдаваться за деньги было первоначально религиозным актом; это происходило в храме богини любви, и деньги шли в первое время в сокровищницу храма… У других народов гетеризм ведет свое происхождение от предоставлявшейся девушкам до брака половой свободы, и, следовательно также является пережитком группового брака, только дошедшим до нас другим путем. С возникновением имущественного неравенства, то есть уже на высшей ступени варварства (на самом деле в некоторых регионах на второй стадии варварства, еще до изобретения железа — например, патриархальная семья библейского Авраама — около 1600 лет до н. э. — Прим. наше), наряду с рабским трудом трудом спорадически появляется и наемный труд и одновременно как необходимый его спутник профессиональная проституция свободных женщин наряду с принуждением рабынь отдаваться мужчинам». Очень смелое утверждение, но вряд ли верное: весьма вероятно, что проституция в той или иной форме существовала и до этого, если не сказать с самого начала существования человечества.

«Моногамный брак» возникает с ростом богатства (то есть в основном — в третьем периоде варварства, в наиболее богатых регионах — Ближний Восток и т. д., — во втором периоде варварства, еще до начала обработки железа). При групповом и парном браке мужчины занимались добычей пропитания, женщины — домашним хозяйством. Их средства труда при этом были их личной собственностью. Возникновение животноводства и земледелия привело к резкому росту имущества мужчин, что привело к имущественному неравенству с женщинами. Мужчина теперь, по Энгельсу, был заинтересован в том, чтобы передать имущество своим детям, но, во-первых, достоверность отцовства была низкой, а, во-вторых, при групповом и парном браке дети женщины принадлежали к ее роду, что означало, что имущество мужчины после его смерти должно перейти не в его род, а в род женщины. Мужчины решили этот вопрос, во-первых, исключив для замужних женщин половые отношения вне брака, и, добившись признания своих детей частью своего рода, а не рода жены. Брак становится патриархальным, мужчина — господин, женщина — слуга. «Первое разделение труда было между мужчиной и женщиной для производства детей». «К этому я могу теперь добавить: первая появляющаяся в истории противоположность классов совпадает с развитием антагонизма между мужем и женой при единобрачии, и первое классовое угнетение совпадает с порабощением женского пола мужским».

По Энгельсу, на стадии патриархальной семьи, проституция (гетеризм) стала едва ли не единственным способом для женщины получить некоторую свободу и право на саморазвитие (античный мир). «Настоящая» же любовь (как он называет ее — «индивидуальная половая любовь») стала возможна, по Энгельсу, только в средние века (благодаря свободолюбивым германцам, в отличие от греков и римлян, более-менее уважавшим своих женщин — впрочем, скорее потому что были бедными на момент когда завоевали Рим и переняли античную культуру) и то в форме платонических отношений между рыцарем и прекрасной дамой (которая при этом была женой какого-то более высокопоставленного аристократа) или в форме супружеской измены. В эти времена, если верить Энгельсу, «по любви» браков не свершалось — они все были по имущественному расчету.

Лишь с переходом к капитализму, появилась необходимость включить женщин в хозяйственный оборот в качестве наемной рабочей силы, что привело к существенному продвижению к равноправию полов сначала в рабочей среде, а потом и в среде господствующих классов. В рамках своего класса мужчина и женщина получили возможность более-менее свободно выбирать себе спутника жизни (с учетом права родителей отсутствием благословения брака оставлять отпрысков без наследства). «… первой предпосылкой освобождения женщины является возвращение всего женского пола к общественному производству…».

После устранения классовых противоречий после перехода к социализму, по Энгельсу, устраняются последние социальные барьеры на пути «индивидуальной половой любви».

«Современная половая любовь существенно отличается от простого полового влечения, от эроса древних. В-первых, она предполагает у любимого существа взаимную любовь, в этом отношении женщина находится в равном положении с мужчиной, тогда как для античного эроса отнюдь не всегда требовалось ее согласие. Во-вторых, сила и продолжительность половой любви бывают такими, что невозможность обладания и разлука представляются обеими сторонам великим, если не величайшим несчастьем, они идут на огромный риск, даже ставят на карту свою жизнь, чтобы только принадлежать друг другу, что в древности бывало только в случаях нарушения супружеской верности. И наконец, появляется новый нравственный критерий для осуждения и оправдания половой связи, спрашивают не только о том, была ли она брачной или внебрачной, но и о том, возникла ли она по взаимной любви или нет?» Здесь Энгельс идеализирует человеческую эмоцию, называемую, на самом деле, влюбленностью. Если половое влечение, сопровождаемое искажением мировосприятия (зачастую весьма приятным, но нередко ведущим и к трагическим последствиям) — первичный и главный фактор создания семьи — устойчивой связи невозможно. Тем более что далее Энгельс пишет, что после того, как уходит «индивидуальная половая любовь», то лучше разводиться: «длительность чувства индивидуальной половой любви весьма различна у разных индивидов, в особенности у мужчин, и раз оно совершенно иссякло или вытеснено новой страстной любовью, то развод становится благодеянием как для обеих сторон, так и для общества». А как же дети? — спросите вы. А о детях должно, по Энгельсу, заботиться общество. Нелишне здесь заметить, что своих детей он не имел, а сам воспитывался отнюдь не в детском доме.

Резюме по теории происхождения и развития семьи Моргана-Энгельса. Они во многом не правы. Форма семьи у человека, как и у прочих животных, обусловлена главным образом физиологическим устройством и стереотипом поведения, характерным для человека как биологического вида. Один мужчина, одна женщина и их дети — эта модель, по-видимому, существовала всегда. Отклонения и вариации этого также существовали всегда и носят по большей части спорадический характер. В древние времена, когда человек не мог справляться с природой силами своей маленькой семьи, он вынужден был жить родом — группой маленьких семей, объединенных родством, роды объединялись в племена, группы племен, происходило смешение, ассимиляция и т. д.