Превзойти себя самого. Том 1

Глава 30. Сладкий сон неожиданно обернулся кошмаром

Пространство заполнено бесчисленным множеством звёзд. Купаясь в их золотистом сиянии, Цайхуа ощущает спокойствие. Границы тела размылись, и она, слившись в единое целое с этим расшитым нитями ци полотном, отпускает сознание в свободный полёт.

Она слышит стук сердца. Чужого или её — понять невозможно. Совпадающей с ритмом дыхания, он расслабляет и создаёт атмосферу уюта.

Помятые крылья души расправляются в звёздном тепле, уже ставшем родным. Попытки вспомнить его обладателя, как и всегда, ни к чему не приводят. Но Цайхуа не расстраивается: ей достаточно знания, что о ней кто-то заботится. Неведомый призрак снова проник в её сон, чтобы наполнить его этим исцеляющим душу теплом.

Внезапно свет исчезает. Словно на солнце вдруг набежала зловещая туча, всё вокруг потемнело, и кожу обдало мертвенным холодом. Золотистые искры растворились в непроницаемом мраке, оставив после себя пустоту. Растущая с каждым мгновением, она постепенно насыщается страхом. Ледяной воздух густеет, всё шире разевает свою клыкастую пасть безысходность. Задыхаясь от ужаса, Цайхуа резко открывает глаза. И возвращается в реальность.

Сладкий сон неожиданно обернулся кошмаром.

Прежде чем ей удаётся прийти в себя, Цайхуа долго смотрит перед собой в темноту. Свечи погасли, а сияния звёзд недостаточно, чтобы осветить помещение крошечной хижины.

Наконец, когда дыхание становится ровным, Цайхуа переводит взгляд на другую половину кровати. Вопреки ожиданиям, Чэньсина там нет.

Она не хочет гадать, почему он ушёл. Однако мелькнувшая на задворках сознания мысль, что ему рядом с ней неуютно, раздражает Лу Цайхуа. В прочем, делать поспешные выводы она больше не хочет. Возможно, Чэньсин просто решил прогуляться.

Захватив с собой одеяло, девушка выходит из хижины и облегчённо вздыхает. Долго искать не пришлось. Чэньсин сидит на крыльце и, подперев подбородок ладонью, разглядывает иссиня-чёрное безлунное небо.

— О чём думаешь? — любопытствует Лу Цайхуа.

Присев рядом с Чэньсином, она накрывает его и себя одеялом. Юноша вздрагивает и награждает её растерянным взглядом.

— Холодно, — объясняет она и, в подтверждение, дышит на свои уже замёрзшие пальцы. Тёплое облачко пара мгновенно поднимается вверх, чтобы бесследно исчезнуть с остатками сна.

Чэньсин улыбается. Уровень его совершенствования позволяет поддерживать в теле тепло. И хотя юноше ни капли не холодно, он не даёт Цайхуа это понять. Она впервые о нём позаботилась, и просветлённый не хочет разрушать этот момент, столь незначительный и одновременно трогательный.

— Я вспоминаю наставника, — вскоре отвечает он на вопрос Цайхуа.

Обычно Чэньсин не говорит о своих чувствах с другими, и уж тем более не обсуждает Лао Тяньшу. Отношения с ним — его сокровенная тайна, в которую юноша не планирует никого посвящать. Воспоминания о самом дорогом человеке хранятся в сокровищнице его закрытого наглухо сердца, и посторонним не суждено насладиться их красотой, что причиняет Чэньсину мучительно сладкую боль.

Но с Лу Цайхуа всё иначе. С момента их первой встречи мысли о ней не дают парню покоя. Чем сильнее он хочет избежать с ней общения, тем крепче сплетаются нити их судеб, и, в конечном итоге, ему остаётся признать: теперь эта взбалмошная девушка стала неотъемлемой частью его бытия.

Просветлённый готов ей открыть свою драгоценную тайну. Она первая после Лао Тяньшу, кому он не против довериться.

— Чэньсин, — неуверенно начинает Лу Цайхуа и не находит в себе силы продолжить.

В ночной темноте растворяются их защитные маски. Пусть Цайхуа не видит лица просветлённого, ей без труда удаётся почувствовать и пропустить через себя его боль.

Она сразу догадывается, о каком из наставников Чэньсин говорит. Лао Тяньшу, следующий за ней по пятам невидимым призраком, остаётся для юноши самым желанным и родным человеком. Лу Цайхуа не представляет, что связывает этих двоих, однако преданность Чэньсина наставнику, мёртвому уже почти двадцать лет, вызывает у неё недовольство.

Память о Лао Тяньшу мешает Чэньсину жить полноценно. Не позволяя наставнику раствориться в безвременье, он платит слишком высокую цену. Все силы юноши уходят на то, чтобы поддерживать существование Лао Тяньшу в своей памяти. Взамен же его не ждёт ничего, кроме безразличия мира, от которого он сам отказался. И это не нравится девушке.

Прежде чем она разглядела в душе его своё отражение, Чэньсин страшно её раздражал. Непредсказуемый, мрачный, ни капли на неё не похожий — таким он казался ей раньше. Угроза, что Чэньсин излучал, практически сводила с ума, и необъяснимая жажда её устранить руководила каждым поступком Лу Цайхуа.

Чэньсин предстал перед ней закрытым моллюском, чью раковину она стремилась раскрыть лишь для того, чтобы найти в ней его безобидную плоть и, наконец, успокоиться.

И однажды это случилось. Рядом с ней Чэньсин стал другим человеком: открытым для чувств и готовым ими делиться. Душа просветлённого горела пламенем жизни, спалившим дотла его прежний образ и грозившим расплавить волю Лу Цайхуа.

Необщительный юноша, скрывающий боль за маской безразличия к миру, казалось бы, исчез навсегда. Но не прошло и нескольких дней, как Чэньсин снова замкнулся в себе. Стоило ему вспомнить наставника, и створки его непроницаемой раковины неумолимо захлопнулись, вернув его на дно прошлой жизни.

Вместо того, чтобы спать рядом с ней, он в одиночестве предаётся отчаянию. Разве оно того стоит?

Не представляя, о чём она думает, юноша с полуулыбкой обращается к Лу Цайхуа:

— Ты что-то хотела?

Сердце пропускает удар.

— А? Да…

Девушка делает вдох и решается.

— Чэньсин, может тебе пора его отпустить? Мне кажется, он бы хотел именно этого. Чтобы ты был свободен и счастлив.

Этого хочет и сама Цайхуа. Отчего-то ей больно видеть, как он продолжает хвататься за прошлое. И чтобы Чэньсин стал окончательно тем живым человеком, каким он был рядом с ней в последнее время, она произносит эти слова. Тихо, но очень уверенно.

Цайхуа даже не думает, что они могут ранить Чэньсина. Тем временем улыбка юноши меркнет, и он отворачивается.

Звёзды висят очень низко. Скопление их так велико, что кажется, будто небо не выдержит, и они прольются на землю ярким дождём. Таинственно мерцая в ночи, они очаровывают своей неземной красотой. И всё же им не сравниться с сиянием глаз Лао Тяньшу. Придёт время, и Чэньсин снова впитает в себя без остатка их мягкий свет, направленный на него одного.

Отпустить Лао Тяньшу? Ни за что. Сколько бы жизней ему ни предстояло прожить, в каждой из них он будет искать его. Красная нить прошла испытание жизнью и смертью. Пронзая пространство и время, она соединяет их души, что отчаянно стремятся друг к другу. Лао Тяньшу непременно вернётся. Чэньсин никогда от него не откажется, не променяет на счастливую жизнь. Да и может ли она быть счастливой, если в ней нет его?

Чэньсин смиренно принимает боль ожидания. Она — наказание за его былую никчёмность. В последний год своей жизни Лао Тяньшу перенёс немало страданий, однако Чэньсин не смог их с ним разделить. За это он будет винить себя до конца своих дней.

Юноша вдруг ощущает, что наставник как никогда близко к нему. Ритм сердца сбивается, на глазах блестят слёзы. Задыхаясь от нахлынувших эмоций, он почти физически чувствует, как его щёки накрывают родные изящные пальцы, и мягкий голос шепчет на ухо слова утешения.

Ждать осталось недолго. Скоро Чэньсин обнимет наставника, так крепко, насколько возможно, и больше никогда не отпустит. Он будет жадно ловить каждый взгляд, исполненный нежности, вдыхать аромат и наслаждаться теплом его тела, отдавая взамен себя целиком. Чэньсин сделает всё, чтобы Лао Тяньшу навсегда забыл о страданиях. И если потребуется, отдаст жизнь за него.

Чем дольше просветлённый молчит, тем сильнее путаются мысли Лу Цайхуа. Ей редко удавалось понять окружающих, а с головой погрузиться в их чувства — почти никогда. Однако сейчас она ощущает, как боль Чэньсина по капле насыщает собой её тело, вынуждает сердце биться быстрее. Девушка едва подавляет желание забыть обо всём и обнять его.

Просветлённый, что сидит рядом с ней, — один из самых несчастных на свете людей. Осознание этого заставляет её покраснеть от стыда: по ошибке приняв его отчуждённость от мира за самолюбие, она не раз задевала душевные раны Чэньсина. И даже страдая от боли, он ей помогал. Если задуматься, Чэньсин всегда был рядом с Лу Цайхуа, когда она в этом нуждалась, и дважды спасал её от преждевременной смерти. А что же она? …

Цайхуа крепко зажмуривается. Ей потребовалось так много времени, чтобы понять: Чэньсину она обязана многим. И, если честно, она совершенно не против начать возвращать ему долг, пусть это даже займёт целую вечность.

Девушка открывает глаза, чтобы в тот же момент перевести взгляд на Чэньсина. Внутри полыхает огонь, испепеливший остатки здравого смысла, и она не пытается его подавить. Опасаясь упасть в бездну неизведанных чувств, она не заметила, что уже давно в ней находится. Пусть Цайхуа не готова признать это, она собирается действовать. Потому что желание обнять этого юношу сильнее всех её страхов.

— Его я не отпущу никогда, — неожиданно отвечает Чэньсин, прежде чем Цайхуа успевает сделать хоть что-то.

Порыв холодного ветра уносит слова просветлённого вместе с собой, однако в душе навсегда остаётся их тяжёлый осадок.

Скинув с себя одеяло, Чэньсин резко встаёт и направляется к лесу.

От этой девушки ему лучше держаться подальше. Душу будто окатили студёной водой, когда он вдруг осознал: рядом с ней он больше не может хранить верность наставнику. Поддавшись мимолётным влечениям, он забыл о Лао Тяньшу, предал его в своих мыслях.

Самый дорогой для него человек скоро вернётся, и Лу Цайхуа рядом с ними не место. А чувства, что она в нём разбудила… Совесть не позволит ему сохранить их, ведь сколько он ни пытался себя заверить в обратном, они куда глубже, чем простой интерес.

Но что бы он ни испытывал к Лу Цайхуа, это не имеет значения, ведь он давно сделал выбор. Его сердце навсегда принадлежит Лао Тяньшу, и только за ним Чэньсин готов следовать до конца своих дней.

Цайхуа смотрит просветлённому вслед, пока его окончательно не поглощает ночной полумрак. Она пребывает в растерянности, и вместе с тем изнутри её обжигает обида.

Вспомнив наставника, Чэньсин снова замкнулся, предпочёл в одиночестве терпеть свою боль. Но просветлённая не готова с этим мириться. В конце концов, она задолжала ему целых две жизни, а потому сделает всё, чтобы помочь Чэньсину начать всё с начала.

Но сперва ей стоит немного остыть. Так как случайно она сломала ступеньку, по которой со злости ударила левой ногой.

***

Остаток ночи Цайхуа не спала. Ворочаясь на холодной кровати, она до самого утра пыталась прогнать мрачные мысли. Теперь же, взъерошенная и обессиленная, она буравила взглядом изображение Лао Тяньшу. Вот только нежный, как лепестки весенних цветов, сероглазый бессмертный продолжал изучать волны любви несмотря на её недовольство.