Превзойти себя самого. Том 1

— Шанъяо, догоняй!

Оба скоро упали и ледяные просторы огласились их звонким смехом. Лёжа бок о бок на замёрзшей дороге, Лу Цайхуа и Шанъяо глядели в серое небо, точно пытались в нём разглядеть своё будущее. Быть может, их ждало что-то подобное, хмурое и неприятное, но в сердце каждого теплилась вера: «Пока мы есть друг у друга, я обязательно справлюсь».

Воздух вдруг рассекли две яркие вспышки. С угрожающим свистом на просветлённых, едва успевших занять боевые позиции, спикировала пара мечей.

Шимин было собралась самовольно покинуть ножны хозяйки, однако Лу Цайхуа вовремя схватила оружие и недовольно прикрикнула:

— Я справлюсь сама! Ты — лишь орудие в моих руках!

Излучая мощную ци, мечи носились вокруг незваных гостей с немыслимой скоростью и наносили им множество точных и сильных ударов. Не получалось взглянуть даже мельком, как обстоят дела у других: отбившись от одной металлической молнии, приходилось мгновенно сосредотачивать силы на поединке с другой.

— Что происходит? — крикнул откуда-то сзади Шанъяо.

— Это мечи Тай Хуэя! — ответил сереброволосый бессмертный, отражая очередную атаку.

— Они защищают вход в Тихие земли?

— Что-то вроде того!

Яростный звон, с которым оружие бывшего главы школы Чэнсянь бросалось на путников, не умолкал. Остановить поединок могло лишь поражение одной из сторон. И хотя просветлённые превосходили соперника численностью, мечи Тай Хуэя обладали весомым преимуществом: они не знали усталости.

Силы молодых просветлённых были почти на исходе, когда Лунху Чжао, заметив их состояние, заорал, что есть сил:

— Уважаемый глава Тай Хуэй! Это я, Лунху Чжао из Ли! Мы уже с вами встречались!

Стоило его словам прозвучать, как пространство вокруг, подобно взволнованной ветром водной поверхности, пошло мелкой рябью. Бой закончился также внезапно, как начался: два нападавших меча замерли в воздухе и, подчинившись команде, вернулись к хозяину — преклонных лет старцу с седой бородой. Вышедший из-за барьера, скрывавшего Тихие земли от глаз посторонних, он окинул гостей долгим взглядом.

— А что, так можно было?

Лу Цайхуа прошептала вопрос на ухо Шанъяо, однако услышал его и Лунху Чжао.

— В прошлый раз Тай Хуэй вышел ко мне сам. Возможно потому, что я не сдавался и сражался с мечами весь день, — пожал плечами мужчина и поклонился старому мастеру:

— Приветствую вас, глава.

Старец кивнул. В угольно-чёрных одеждах, с двумя массивными ножнами по бокам крепкого, окутанного подавляющей аурой тела Тай Хуэй вызывал в сердце смесь страха и благоговейного трепета. Не подлежало сомнению: несмотря на седину и морщины, выдававшие его истинный возраст, он не утратил своей разрушительной мощи. Оставалось загадкой лишь то, почему столь опытный воин, способный уничтожить не одну сотню демонов, однажды предпочёл жить в одиночестве во всеми покинутом месте.

Взор Тай Хуэя задержался на Лу Цайхуа. Точнее — на серебристом клинке, который девушка ещё не успела убрать. В нём, излучающем ци погибшего Лао Тяньшу, просветлённый узнал свою последнюю работу.

— А ты, верно, тот самый… подобный богам Лао Тяньшу? — предположил Тай Хуэй.

Девушка вышла вперёд и бойко ответила:

— Я была им в прошлой жизни. Сейчас меня зовут Лу Цайхуа, и я пришла уничтожить источник тёмной энергии.

Тай Хуэй рассмеялся. То был смех человека, познавшего горечь невосполнимой утраты. Совершенно безрадостный, несущий в себе тяжесть трагедии, с которой Хуэй не нашёл сил смириться, он проник в душу Лу Цайхуа уже знакомой печалью.

— Уничтожить Инь невозможно. Во всяком случае, моих сил хватает, только чтобы сдержать тёмную ци и не дать ей прорваться за пределы Тихих земель.

— Я всё равно попробую, — настояла на своём Цайхуа и указала на меч. — Сил Тяньшу должно быть достаточно, чтобы справиться с этим.

Старец задумался.

— Что ж, пусть будет по-твоему. Но имей в виду, дитя: последние жители Тихих земель создали сложную систему ловушек для защиты от демонов. Благодаря этому к Инь не сможет подобраться ни одна тварь. Но и тебе это сделать будет непросто. Иди, — он махнул в сторону бескрайнего снежного поля, — там, за барьером, начинаются Тихие земли.

На вопрос, знает ли он, где именно находится источник тёмной энергии, Тай Хуэй лишь покачал головой:

— Я знал, что мне не уничтожить его. По сему и искать не было смысла.

Лу Цайхуа отправилась к незримой границе Тихих земель вместе с Чэньсином.

— Любовь всё победит, но вернитесь живыми, пожалуйста, — сказал им вслед Лунху Чжао. Как и Мао Шуай, он решил помочь старому мастеру с нейтрализацией демонической ци. Недолго раздумывая, к наставникам присоединился и юноша в бирюзовых одеждах. Он пожелал подруге удачи и с виноватой улыбкой добавил:

— Я принесу больше пользы, если останусь со старым мастером.

Сердце, свободное от пустых страхов, стучало размеренно, разум был чист и спокоен. Разве что снег, отзывавшийся на каждый шаг просветлённых отчаянным скрипом, вызывал раздражение. Оно танцевало на кончиках пальцев лёгким покалыванием и вскоре сорвалось с языка едким:

— Может разделимся, а?!

— Одна ты никуда не пойдёшь, — спокойно возразил ей Чэньсин. И, точно в подтверждение своих твёрдых намерений, привязал к запястью Лу Цайхуа алую ленту. Второй же конец её, с вышитой надписью, Чэньсин завязал у себя на руке. Возмущённая девушка не успела и слова сказать, как юноша в алом шагнул за защитный барьер.

Последний глоток чистого морозного воздуха, и лёгкие, стоит просветлённым ступить в Тихие земли, заполняются тёмной энергией. Будто живая, она со всех сторон обступает Лу Цайхуа и Чэньсина. Где-то вдали, за клубами едкого дыма, вдруг раздаётся демонический смех.

Связанные алой лентой судьбы они идут в этой тьме наугад, безуспешно пытаясь понять, где находятся и что их сейчас окружает. Чем дальше они продвигаются вглубь Тихих земель, тем сильнее девушке кажется, что они затерялись в пространстве ночного кошмара. Наконец, когда становится ясно, что мрак не рассеется, Чэньсин тянет за ленту и останавливает Лу Цайхуа:

— Помнишь особую технику, которой тебя научил Лунху Чжао ещё в школе Ли?

Просветлённая сразу догадывается:

— Хочешь понять, где расставлены ловушки для демонов?

Она мысленно хвалит его за смекалку. Побороть влияние тёмной энергии почти невозможно, но Лу Цайхуа удаётся почувствовать светлую ци за пределами духовных каналов. Ещё немного усилий, и перед внутренним взором возникает целая карта. На ней, мглисто-чёрной, тускло сияют следы светлой энергии, запечатанной в хитрых ловушках.

— Судя по тому, как они расположены, я, кажется, знаю, где искать Инь, — задумчиво произносит Чэньсин. — Попробуем их обойти.

Пусть и с трудом, но благодаря технике учителя Чжао они выходят на верный путь. И без того вязкое время тянется томительно медленно, в сплошной черноте вновь слышится смех. Девушка кожей ощущает присутствие демонов. Растворившись в питающей их тёмной энергии, они скользят вокруг Цайхуа бесплотными духами и исчезают, когда её пальцы касаются рукояти меча.

— Бесполезно, — мрачно шепчет Чэньсин. — Побереги силы. Кажется, так просто мы отсюда не выйдем.

Чэньсин бы и рад ошибиться, но просторная зала, до которой они добрались спустя вечность, подтвердила его опасения. Вернее, просветлённые поняли, что произошло что-то ужасное, когда увидели демона. Мгновением ранее он закончил поглощать из пространства холодную тьму.

В нефритовой зале, точь-в-точь такой же, как в школе Чэнсянь, где Цайхуа обнаружила источающий свет шар энергии, было подозрительно пусто. Клубы демонической ци бесследно рассеялись, открыв взору колонны и пустой постамент. Сидящий на нём вместо Инь демон расплылся в нахальной улыбке:

— С-с-спасибо.

Сердце пропускает удар.

— Спасибо за что? — дрожащим от волнения голосом спрашивает Лу Цайхуа.

— За то, что показали дорогу к источнику нашей энергии. Теперь он у нашего главного. А это значит, что вам, просветлённым, скоро конец.

Его издевательский тон приводит и без того нестройный ряд мыслей Лу Цайхуа в неуправляемый хаос. Внутри всё холодеет, горло сжимается в болезненном спазме.

— Как…

Демон хихикает и, наигранно сжалившись над просветлёнными, посвящает их в уже свершившийся план:

— А вот так! Когда умер проклятый Лао Тяньшу, воля этого глупца, — демон ткнул уродливым пальцем в сторону побледневшего юноши, — была сильно подавлена. Наш предводитель этим воспользовался и поместил в его духовные каналы жука. С его помощью все эти годы мы и следили за вами, хе-хе.

Отказываясь верить в услышанное, юноша в алом кричит:

— Что ещё за жук?! Это какая-то тёмная техника?

— Да. И твоя светлая ци ему нипочём. Ну, я пошёл.

В мгновение ока демон становится бесформенным сгустком. От каменных стен отражается его злобный смех, и он улетает через потолочный оконный проём. Немногим позднее до слуха доносится его насмешливый визг:

— Страшной вам смерти, детишки.

Они остаются один на один с ужасающей правдой. Точно скрытые символы, что проявляются на шпионском письме под воздействием жара свечи, в сознании Лу Цайхуа постепенно всплывают смыслы случившегося.

«Всё пропало!»

Усилия по спасению мира были напрасны. Демоны захватили источник тёмной энергии и обрели безграничную мощь! И если бы не…

Она переводит взгляд на Чэньсина.

Потрясённый не меньше неё, он, подняв голову, смотрит в окно и словно разглядывает в нём события прошлого. Ранее он не придал им особого смысла, однако теперь, когда картина дополнена недостающим штрихом, он увидел нечто кошмарное.

— Вот оно что… — бесцветным голосом шепчет Чэньсин. — Теперь все умрут, да? Из-за меня?

Лу Цайхуа не ожидала увидеть Чэньсина таким. С широко распахнутыми пустыми глазами, в которых застыли бессильные слёзы, с тенью мучительной скорби на побелевшем от страха лице, он напоминал человека, принявшего самое страшное в жизни решение.

— Я заслуживаю смерти.

— Чэньсин, мы всё исправим, — убеждает его Лу Цайхуа, и сама не верит тому, что сказала.

Юноша в алом опускается на пол. Подобный приговорённому к казни преступнику, осознавшему тяжесть своих злодеяний, он хватается руками за голову и начинает беззвучно рыдать.

Отчаяние юноши в алом передаётся и ей. В груди, как при встрече с невинно осуждённым на смерть человеком, разливается боль.

«Светлая ци жуку нипочём», — вспоминает Лу Цайхуа слова демона. — «Но Чэньсина нужно спасти. Что ещё может справиться с демонической техникой?»

Поток лихорадочных мыслей озаряется внезапной догадкой.

Золотистое пламя, в котором горит тёмная ци! Если пропустить его через духовные каналы Чэньсина, наверняка оно уничтожит вредителя.

«Техника живёт в моей памяти», — писал Лао Тяньшу, заботясь о судьбе просветленных из школы Чуньцзе. — «…оружие… вместе с кровью впитает в себя мою память. Нанеси себе им порез, и всё вспомнишь».

Мог ли просветлённый догадываться, что его новая личность решится на путешествие в прошлое из страха потерять всего одного человека.