Очень древнее Зло
Пускай.
Повелитель Тьмы готов ко встрече и с городом, и с древним Злом, и даже с невестами. К чему не готов? Так к тому, что подвиги подвигами, а свадьба свадьбой. Чья? А тут уж как кому повезет.
- Автор: Карина Дёмина
- Жанр: Любовная фантастика / Попаданцы
Читать книгу "Очень древнее Зло"
Глава 15 В которой прошлое оживает, пусть и не без посторонней помощи
«Юности присущ романтизм и некоторая возвышенность чувств, людям старшим кажущаяся смешною. Они-то, пожившие и повидавшие жизнь, понимают, что в оной нет места подобной возвышенности, однако же юность не желает верить тому. Сие и есть основа величайшего конфликта, что пролегает меж прошлым и будущим»
«Размышления о высоком магистра Вациуса, записанные с его слов и дозволения»
В доме пахло пылью.
И нежилым помещением. Такое случается, когда о домах забывают, и все-таки Летиция остановилась. Ненадолго.
— Нам не обязательно соваться туда всем, — Ариция, выглядевшая еще более мрачной, чем минуту назад, поглядела на сестру. — Это и вправду может быть не безопасно.
— Разделяться тоже, — возразила Мудрослава.
— А если ловушка? И попадем все? Кто вытаскивать будет?
Брунгильда кивнула.
— Дракон? — предположила Яра. — Что?
— Ничего, — Мудрослава поглядела на всех. — Хорошо. Здесь мы хотя бы услышим, если что-то не так… кто пойдет?
— Я! И дракон, — рыжая повисла на мертвом творении Ариции. А Летиция ощутила острый укол… зависти? Пожалуй.
Странно это, завидовать младшей сестре.
Она ведь всегда была… такой невзрачненькой. Неудачненькой.
И матушка так говорила. Точнее не она, а её давняя подруга и статс-дама, но матушка не возражала, стало быть, и сама так считала. Да.
Некрасивая.
И одеваться не умела. Лицо пудрила, да, но как-то так, что от этого становилось лишь хуже. У нее не было ни вкуса, ни чувства стиля.
— Останусь, — Брунгильда опустилась на обломок колонны. — И ты. Двоих хватит.
— Но… — Мудрослава явно хотела возразить, однако передумала. И вправду, к чему споры? У Ариции ведь зверь имеется.
…имеется, имеется…
Некромантка.
Проклятый дар. Но благодаря ему Летиция ощущала себя особенной. И раньше, и теперь вот. А получается, что не такая уж она и особенная, что… что сестра может больше. Кому нужны потерянные души? Или вот знать, как человек умер? То ли дело поднять из земли некогда мертвую тварь и вдохнуть в нее жизнь?
Летиция так не сможет.
А что она умеет стихи составлять, кому это здесь надо?
…никому, никому…
Эхо.
— Только кричите, если что! — Мудрослава тоже опустилась на камень. — Боги, я так устала… домой хочу.
— Кто не хочет, — Брунгильда и глаза прикрыла. — Ночью караулить надо.
— Кого?
— Чего. Чтоб не сожрали. По очереди.
Смысла в том было немного. Допустим, увидит Летиция что-то этакое? И дальше? На помощь звать? Или тряпками в нежить кидаться? Но она промолчала, а никто не стал спрашивать. И… и вовсе впервые, пожалуй, на Летицию не обращали внимания. Нет, они не специально, они устали, как устала сама Летиция. Но ведь раньше… стоило ей показаться, и Летицию тотчас окружали.
Кавалеры.
И дамы.
Первые — желая рассказать о том, сколь она прекрасна. Вторые — завидуя, но тоже пытаясь погреться в лучах её славы. А была ли слава? И обратил бы кто на Летицию внимание, не родись она дочерью короля?
Смех.
Над ухом. Словно колокольчики. И тянет обернуться, но нельзя. Это… знакомое ощущение.
— Здесь что-то произошло, — она слышит свой голос со стороны. И видит тоже. Не себя, нет. Сад. Кусты. Тонкие гибкие ветви и золотые листья. Плющ? С белыми листьями. Красиво, будто снегом дом укрыло. И алыми мазками выделяются цветы.
Пахнет.
Летом. Солнцем.
Девушка в длинном платье сидит у пруда. Он вовсе не черный. Вода прозрачна, и видна мозаика на дне. Синие волны. Красные рыбки. И желтые тоже. Живые рыбы плавают, лениво шевеля плавниками. И поднимаются к поверхности тонкие стебли водяных лилий.
Красиво.
И девушка красива. Точеная, хрупкая… платье не скрывает этой хрупкости. Да она вовсе голой кажется. Смотреть стыдно. Но Летиция смотрит.
Выбора у нее нет.
— Ты пришел! — девушка отрывает взгляд от водяной глади и поворачивается навстречу юноше, который тоже прекрасен, столь прекрасен, что это просто-таки невозможно.
Он же смеется и подхватывает её на руки.
— Ждала?
— Конечно.
— Я говорил с отцом. И он не против, — глаза юноши сияют. И Летиции больно. Она знает, что эти двое скоро умрут. — Завтра он придет к твоему.
— И он тоже будет не против.
Девушка захлопала в ладоши, и тонкие браслеты на её запястьях зазвенели.
— Как я рада…
Нехорошо подсматривать за чужими поцелуями. Летиция отвернулась бы, если бы могла. Но она не может, и просто сглатывает вязкую слюну.
— Ты идешь на праздник? На площади обещали…
Это похоже на цветок. Огромный цветок огня, что поднимается где-то далеко, но Летиция чувствует жар его. А эти двое… они даже испугаться не успели.
Они умерли быстро.
Повезло.
Но… почему не ушли?
— Эй, — что-то полилось на лицо. — Ты как?
Как, как… мокро, гадко и домой хочется. Но Летиция только вяло руку выставила, пытаясь как-то спрятаться от воды.
— Живая, — сказала Брунгильда. — Видение.
— Да.
— Кто-то умер?
— Все умерли, — Летиция кое-как поднялась и потрогала волосы. Мокрые. И грязные. Если она так и дальше будет проваливаться в видения, то этак и вовсе голову расшибет. А это нехорошо. Голову ей было жаль.
— Это я заметила, — Брунгильда глядела с сомнением. — А хотят-то они чего?
— Хотят?
Мертвые не то, чтобы вовсе не имели желаний. Скорее уж их желания были просты. В основном им нужна была справедливость.
А тут?
Какая может быть справедливость?
Это убийцу можно к суду привлечь. А демона?
То-то и оно.
— Ты ртом дыши, и глубоко.
Летиция хотела было огрызнуться, что сама знает, что ей делать. А потом… потом просто кивнула. Нельзя поддаваться злости.
И с ответом нашлась.
— Не знаю.
— У нас на Островах в духов верят, — Брунгильда села рядом. И вовсе не потому, что места не хватало. Как раз-то места было с достатком. Опасалась, что Летиция сама того… опять в обморок? Со стороны, должно быть, это на обморок и похоже. — Однако старики говорят, что ежели душа тут задерживается, стало быть, что-то ей надо. Скажем, закопал кто клад и помер, не успевши детям рассказать. Или вот убили кого, а убийцу не нашли. Или мать, которая в родах отошла, частенько задерживается, чтоб за детьми приглядеть. Потому никто не рискнет сироту обидеть. На земле духи не сильно-то на что способные, а вот на море всякое случается.
Эта мысль была не то, чтобы нова, но…
А и вправду, почему Летиция это все видит? Раньше она не больно задумывалась. Дар такой и все. Но… почему?
— Попробуй позвать их, — предложила Брунгильда.
— Сейчас?
— Можно и потом, но все одно делать нечего.
И все повернулись к дому.
— Эй, — крикнула Мудрослава, которая явно нервничала. — Вы там как?
— Как, как, как… — отозвалось эхо с другой стороны.
— Мально… — голос донесся из дома.
— Нормально, — перевела Брунгильда. — Сейчас посидим и подымемся. А ты подумай, добре?
Летиция и подумала.
Потом опять подумала. И еще раз. Но ничего-то в голову не приходило. Звать? Как звать? Раньше она никого не спрашивала, если напрямую. И трупы имелись. Прикоснись к трупу, вот тебе и связь. А тут что делать?
Сосредоточиться.
Еще когда наставник говорил, что сосредоточенность на деле — залог успеха.
И все-таки жаль, если Летиция погибнет, так с ним и не повидавшись. Но эту мысль она тоже решительно отодвинула в сторону. Итак… девушка. Летиция запомнила её хорошо. И теперь представила. Узкое лицо. Тонкие черты. Нос с небольшою горбинкой. Пухлые губы. Красками в Империи или не пользовались, или девушка была для того слишком юна.
— Не пользовались, — прошелестело над самым ухом. И Летиции пришлось собрать всю силу воли, чтобы не вскрикнуть. — Слышишь?
— Слышу.
— Ты с кем… — Мудрослава, заговоривши было, смолкла. Или сама сообразила, или Брунгильда, прижавшая к губам палец, подсказала.
Пускай.
— Как тебя зовут?
— Эония. Эония из рода Нахияр.
Красивое имя.
— Спасибо.
Выходит, её слышат, даже когда Летиция вслух не говорит.
— Да. Ты очень сильна. Когда-то отец гордился моей силой, а я могла различать лишь тени духов… а ты видишь.
Не совсем. Не видит. Скорее уж ощущает. Хотя… если осторожно, вбок.
— Ты умерла, — сказала Летиция. — Давно. Мне жаль.
— Мне тоже. Я собиралась замуж.
— Я видела.
— И он умер. Но не ушел. Он остался со мной, — тихий вздох. — Только…
Она его не видит. Плохо. И Летиция старательно представила юношу. Так… так будет правильно. Может, не совсем по канону романов, где герои жили долго и счастливо, но хоть что-то она да может сделать.
— Спасибо, — это уже сказала вторая тень.
Тень.
И две тени. Теперь Летиция их видела отчетливо. И не только она. Рука Брунгильды стиснула рукоять секиры.
— Скажи ей, что мы не желаем зла, — девушка протянула руку, но так и не сумела коснуться юноши. — Мы… мы просто здесь. Заперты. Ты нас отпустишь?
— Я не знаю, как.
— Это все знают! — в голосе юноши послышалось раздражение.
— Не я, — Летиция покосилась на Мудрославу, которая внимательно следила за происходящим.
— Тебя не учили? — Эония постепенно обретала краски, хотя фигура её еще оставалась размытой.
— Нет.
— Почему?
— Империи давно нет, — вступила в беседу Мудрослава. — И многое забыто. А кое-что считается незаконным. В том числе некромантия.
— Умение беседовать с духами — не некромантия, — возразила Эония.
— Ты это жрецам скажи, — Летиция сцепила пальцы. — А лучше объясни, что нужно сделать? И почему вы вообще здесь.
— Она не пускает, — сказали духи, указав куда-то в город. — Она держит… всех держит. Она выпила жизни, но душа — творение богов. И она не может взять то, что благословлено ими. Однако и отпустить не желает. И мы все тут! Все!
Крик их отозвался в ушах.
— Тихо, — Брунгильда приподняла секиру. Вряд ли она поможет от творений нематериальных, но на душе стало как-то спокойнее.
— Простите, — Эония прижала прозрачные руки к груди и поклонилась. — Отпусти…
— Отпущу. Если скажешь, как, — Летиция сдержала вздох. — И если у меня получится.
— Получится! У вас получится! Ты видишь нас, а она… — призрачный палец коснулся Брунгильды. — Открывает пути! И любой открыть может!
— Даже из города?
— Для нас — да. Для тех, кто жив… сил надо. Много. Столько нет, — дух юноши развел руками. — И чтобы вы не могли обвинить нас в неблагодарности. Мы слышали ваши беседы.
— Слышали, слышали… — донесся шепот.
— И понимаем, что вам нужно.
— В доме моего отца есть одежда.
Которая наверняка за тысячи лет превратилась в прах.
— Нет, — Эония улыбнулась и протянула руку, и та замерла в волоске от другой раскрытой руки. — Мой отец был великим мастером…
И наверное, это что-то да значило.
У Летиции голова заболела. А еще в животе заурчало, так вот… по-простонародному. Почему-то представились не нежные профитроли с кремом, но кусок черного хлеба и шмат буженины, брошенный сверху. Её как-то угощали подобным… сооружением.
Еще к нему были соленые огурцы.
Тогда она пробовала с опаской, исключительно чтобы не обидеть пожилого, но такого печального капитана городской стражи. А теперь вот…