Очень древнее Зло

Глава 37 Где продолжает предлагаться

«И тогда-то обратилась ведьма к зеркалу. Сыпанула кунжутного семени, плеснула зелья ядовитого, и сказала: «Ниже склонись и гляди. Что углядишь — держи. А что удержать сумеешь — то твоим и будет» Вдохнул добрый молодец дым зеленый и помутился разум его»

Сказка о добром молодце и злой ведьме, разумы человеческие туманившей.

Ариция поняла, что круг разорвется за мгновенье до того, как это случилось. И вовсе чудо, что у них что-то да вышло.

Без подготовки.

Без понимания сути ритуала, не говоря уже просто о ритуале… кровь, сестра, которая на грани безумия. Круговерть душ, потянувшихся на площадь, казалось, со всего города.

Сила, что билась в теле, требуя выхода.

Страх.

Все и сразу. Она… она видела чужие лица, что мелькали на краю. И чужие воспоминания. Множество воспоминаний, которые бы теперь выкинуть из головы, но вряд ли они уйдут добровольно.

Проклятье…

А потом сила, которой прибывало с каждым мгновеньем, взяла и вырвалась. С хриплым вздохом опустился на колени Ярослав Виросский. Закричала Летиция.

И мир погрузился во тьму.

А потом… потом тьма истаяла. С тьмой такое случается… с тьмой и не такое случается.

— Ариция? — голос матушки заставил вздрогнуть. — Вот ты где? Волнуешься?

— Я?

Где она?

Дома… конечно, дома. Это её собственные покои. И… и что происходит?

— Что происходит?

Матушка слегка нахмурилась.

— Снова?

— Что?

— Ты снова все забыла? Бедное дитя мое, — рука её коснулась лба. — Ничего… в конце концов, ты целый месяц не забывала. А целители обещают, что со временем и вовсе пройдет.

— Что пройдет?

— Твоя память вернется. Это просто волнение. Перед свадьбой.

— К-какой свадьбой?

— Твоей, дорогая.

— Моей?

— Успокойся. Вот так… не хватало, чтобы ты кого-то оживила. Это будет весьма не вовремя. Конечно, теперь никто не посмеет тебя упрекнуть, но сама подумай, к чему нам в этот день очередной оживший мертвец? — матушка приобняла Арицию за плечи. — Лучше сядь… вот так. Юбки не помни.

Юбки? Мерцающий атлас того нежного молочного оттенка, который… ей идет.

— Я… посмотрю, — Ариция подошла к зеркалу.

Это она?

Разве она может быть такой… такой… красивой? Она никогда ведь не была?

Ариция коснулась щек. И выходит… у нее черты лица мягкие. И кожа бела. Без пудры. Пудру на лице она всегда чувствовала. А тут её нет. И… и волосы.

— Мне эта ваша новая мода совершенно не нравится, — поделилась матушка. — Хотя стоит признать, что одеваться стало проще.

Платье… из молочного атласа.

Прямое.

Кто носит прямые платья? Не то, что без фижм, даже без нижних юбок. Хотя, конечно, чем-то похоже на то, которое Ариция надела в Проклятом городе… мягкие складки, нежная ткань. Мерцание драгоценных камней, похожих на звездные россыпи.

И ей идет.

Она… она кажется хрупкой.

И прическа эта… простая. Без кораблей, цветов и перьев.

— А вот от париков отказываться крайне неразумно…

— Мама, — Ариция заставила себя отвернуться от зеркала. — Расскажи, пожалуйста, что произошло? Я… я в самом деле дома?

— Конечно, милая, — во взгляде матушки мелькнула боль. — Если бы мы знали, что так все выйдет, мы бы никогда, ни за что тебя не отпустили бы. Как я волновалась… батюшка твой и вовсе слег, когда узнал, что ты пропала. Но теперь все хорошо.

Хорошо?

— Но…

Все-таки что случилось?

— Ты вернулась, — в глазах матушки блестели слезы. — Ты и Летти… и вы спасли мир.

Да? Интересно, каким это образом.

— Твой дар… ты показала всем, что такое настоящая сила. И да, жрецы были недовольны, попытались обвинить. Даже бунт начался, но его быстро подавили.

Бунт?

Дар? Жрецы?

— Бедная моя девочка, — матушка смахнула слезинку кружевным платочком. — Ничего, дорогая… это от волнения. Когда стало известно, что ты… некромантка, некоторые заговорили, что Ладхем проклят. А еще долги. Совет потребовал от отца отречения, чтобы власть перешла к твоему брату, но и его бы потом… попросили бы. В лучшем случае. Они не скрывали, что желают править сами. На границах стало неспокойно. Жрецы заговорили о том, что вовсе того и гляди конец света наступит. Потом случилась эта ужасная бесконечная ночь, когда солнце встало, а потом пришла тьма. И затопила все земли. И все-то молились, но молитва не помогала. Оказалось, что это вы с демоном сражаетесь.

Ариция… не помнила. Разве о подобном можно забыть?

— Ты низвергла его во тьму силой своего дара! Но он был так силен, что мертвецы стали подыматься… много мертвецов. И это тоже было бедой.

Ариция кивнула.

Неправда.

Все это…

— Но ты вернулась с этим своим…

— С кем?

— Вот если бы только его забыла, я бы не возражала, — сухо сказала матушка. — Но все же, дорогая, надо поспешить… вы вернулись и упокоили всех восставших. Тогда-то и стало ясно, что твой дар благословен. Идем же… а то и твоя сестра изведется все.

— Она…

— Уже готова.

На Летиции платье в пол. Тоже прямое, как… как та туника, разве что из более плотного атласа и под грудью поясом перехвачено. На поясе блестят слезинки-камни. И такие же на кружевной накидке… втором платье? У Летиции всегда был отменный вкус.

— Она опять все забыла, — пожаловалась матушка. — Но вы у меня такие красавицы…

Красавицы.

Огромное зеркало поспешило согласиться с матушкой. Ариция замерла… она… она никогда не была такой красивой. Пожалуй. Без пудры. И румян. И… и просто не была и все.

— Идемте. Не стоит заставлять женихов ждать.

— Каких…

— Ари, не глупи, — Летиция подхватила под руку. — А то еще передумают.

Кто?

Двери в тронный зал медленно отворяются. Гудят трубы. И голос церемонемейстера объявляет… Ариция не слышит, что он там объявляет.

— Что происходит? — шипит она, но губы сами растягиваются в улыбке. И Ариция приветственно кивает придворным. Сколько их… много.

— Ничего особенного. Обручение. У меня по доверенности, у тебя просто…

— Погоди…

— Ари! Улыбайся… все просто. Я выхожу замуж в Вироссу.

— За того рыжего?

— Можно подумать, там выбор государей большой. Конечно, за него. А ты за своего…

…за кого?!

За кого, мать вашу, она выходит замуж?! И почему совершенно ничего не помнит?

— Я не помню…

— Конечно. Это случается. Мы добрались до дворца. Создали круг. И ты им управляла. Мы изгнали демона, но так получилось, что его сила вырвалась. И смешалась с нашей. В общем, там так хорошо грохнуло. И ты головой ударилась. Или это от демонической силы? Сперва думали, что ты совсем… но Ксандр тебя спас. А ты его оживила. И после этого просто обязана была, как порядочный некромант, выйти за него замуж. Это, если что, его слова. И да, он не слишком обрадовался.

— Замуж?

— Нет, тут, по-моему, все как раз нормально. Но он все не может привыкнуть быть живым.

Безумие.

Но… отец… в парадном одеянии. Он его терпеть не может. А тут стоит, выпятил грудь. Хмурится притворно, стараясь грозным казаться. Рядом с ним Ксандр. В белом. Это… это что за издевательство? Но хорош, нечего сказать. И сердце пропускает удар.

— Виросский посол не слишком доволен, но Яр их там крепко приструнил. И Славка… Дракона притащила. А дракон — такой аргумент, что как-то и не поспоришь…

Жрец.

Мрачный такой. Но читает… слова проходят мимо. Ариция пытается слушать. И вспомнить. И… и не выходит.

А её подводят к жениху.

Мужу… скоро мужу… и она берет его за руку. За теплую живую руку.

— Опять забыла? — шепотом спрашивает Ксандр. И слегка хмурится. Надо же, она чувствует его беспокойство. За кого? За Арицию… — Ничего. Со временем пройдет. Голова не болит?

— Нет.

— Не кружится?

— Нет.

Пальцы теплые. Даже сквозь ткань перчатки чувствуется. А еще она слышит, как бьется сердце. И… и надо спросить. Что-то спросить… про остальных. Брунгильду, про… степняков… город.

Демона.

Демоницу… а она молчит и смотрит в темные глаза того, кто был мертв, а теперь ожил. Разве такое возможно? Разве…

— Не думай, — Ксандр осторожно касается виска, поправляя тонкую прядку. — Ты всегда слишком много думала.

— Это плохо?

— Нет. Но порой лишнее…

Кто… и что…

— Ты меня любишь? — о чем она спрашивает? Да и самое время… жрец почти завершил обряд. Он зачерпнул горсть зерна и осыпал молодых.

Плодородие…

— Конечно.

— И… как давно?

— Наверное, с того момента, когда ты решила доказать мне, что я не мертв…

Ариция закрыла глаза.

Слишком хорошо. Слишком… благостно, чтобы быть правдой. Но не этого ли она хотела? Вернуться домой. Не проклятой, не… спасительницей.

Чтобы любили.

И ценили.

Чтобы…

— Нет, — сказала она тихо. — Ничего этого нет.

— Пока нет, — согласился туман голосом Ксандра. — Но все возможно. Ты же хочешь?

— И… и что нужно сделать?

— Просто убить демона.

Просто. Как будто это просто.

Она открыла глаза. Тронная зала исчезла. И отец. И матушка. И… и все-то, кроме сизого тумана. А в нем кто-то плакал. Громко. Надрывно.

— Чего ревешь? — спросила Ариция.

— Так, — ответили из тумана сдавленным голосом. Летти? — Просто… оплакиваю несбывшиеся мечты.

— Красивые?

— А то, — она протянула руку и коснулась. — Я… мы победили.

— И мир спасли.

— Тоже видела?

— Нет, — Ариция подвинулась чуть ближе и села рядом. Вдвоем не так страшно. И, что куда важнее, не так тоскливо. — Я все забыла. Будто. Как мы мир спасли.

— И я. Очнулась на свадьбе… моей…

— С рыжим?

— Не такой он и рыжий. Немного… но да. Меня короновали… как императрицу Виросскую.

— А я за Ксандра выходила.

— Он же мертвый!

— Я его сперва оживила, а потом замуж.

— А так можно? — откровенно удивилась Летиция.

— В мечтах можно… но вообще не знаю. Тебе тоже сказали, что нужно убить демона?

— Да, — сестра вздохнула и встала, потянув за собой Арицию. — Убить демона, спасти мир, а потом жить долго и счастливо. Только…

— Что?

— Как-то оно слишком… просто. Да и… не верю я.

Ариция кивнула и тоже встала. Огляделась. Туман редел. Он таял, возвращая солнечный свет. И тот был ярким, даже ошеломляюще ярким.

Она зажмурилась.

— Вы тут… — Брунгильда показалась из тумана. — Тоже… видели?

— Видели, — Мудрослава шла, опираясь на руку брата. — Меня на царство венчали, чтоб их…

— А я? — Яр придерживал меч.

— Ты… ты отправился новые земли покорять.

— Тогда ладно… я их покорил. То есть, открыл. Новые земли. Богатые. И там основал колонию. Мы строили город… удивительный. Я и она, — Яр указал на Летицию. — И перед нами был открыт весь мир.

Он вздохнул и почесал затылок.

— Хрень это все.

— Не выражайся.

— Я не выражаюсь. Я выражаю свое отношение. И частное мнение, — он выпустил руку. — Нам показали то, чего мы хотим…

— Замуж? — уточнила Ариция, которая вот точно подобного желания не ощущала. — Серьезно?

— Мне всегда было душно во дворце, — признался государь всея Вироссы. — Все-то по правилам, все-то… заседания Думы эти бесконечные. Отчеты, доклады… кто-то опять в казну руки запустил, кто-то письма пишет, к бунту подстрекая, кто-то еще чего удумал. А ты сиди и разбирайся, то ли казнить, то ли просто плюнуть. То ли дело… а тебе это нравилось.