Сборник рассказов «ЧУДЕСА ПОД ЕЛКОЙ 2022»

***

В офис столичного Mаgiс Inсоrроrаtiоn я заходила, как в святая святых — слишком много я о нём слышала от Василисы, но очутилась впервые. Наверное, даже в Лапландии у сказочного Санта Клауса было не так волшебно, как здесь. И уж точно не так зелено. Вдоль стен коридоров теснились бесчисленные горшки, с потолка свисали лианы, но всё это растительное богатство сверкало и блестело от бесчисленной мишуры и гирлянд. Ёлка, притулившая в углу возле стойки секретаря, выглядела даже скромно и не сразу бросалась в глаза. А еще я не сразу заметила, что ёлка не искусственная пластиковая и уж точно не срезанная, а живая — зелёная, пушистая, с задорно торчащими иголочками и многочисленными шишечками.

Основной праздничный ажиотаж уже закончился — как-никак середина января перевалила, но у меня получилось вырваться и поблагодарить Фиалку Эдриговну только сейчас. Пускай Василиса и отмахивалась, уверяя, что её начальнице это ничего не стоило, я примерно представляла, во сколько мог обойтись шикарный отпуск на индонезийском побережье. Расплатиться я, ясное дело, не могла — не с моими капиталами платить по шестизначным счетам, — но отблагодарить за щедрость была обязана.

Фиалка Эдриговна оказалась куда моложе, чем я представляла себе по рассказам подруги — улыбчивая блондинка с невероятными фиалковыми глазами производила впечатление сказочной принцессы, но никак не строгой начальницы. И разговорились мы с ней, как давние приятельницы, так что о цели визита я вспомнила лишь полчаса спустя, когда в красках расписала свои приключения с «дублем» и выслушала в ответ с десяток новогодних и не очень фэйлов местных феечек, не уступавших моей истории по накалу драмы и саспенса. Один только взбесившийся умный дом* чего стоит (*речь идёт о событиях, случившихся в повести «Фиалки расцветают в полночь»), в сравнении с ним своевольный дубликат — просто кроткая овечка.

— Я ведь пришла поблагодарить, — смущенно улыбнулась я, протягивая начальнице Василисы скромный подарок. — За гостиницу, за перенос… Я сказочно отдохнула, честно!

— О, да ничего особенного, — отмахнулась Фиалка Эдриговна, перехватывая увесистый пакетик со звякнувшей бутылкой шампанского. — Я уже привыкла всем подряд устраивать отпуска. Подумываю, вот, турагентство открыть, «На крыльях феи». Что скажешь? Индивидуальный подбор тура в соответствии с потаёнными желаниями, прямой маг-коридор до конечной точки…

— Отличная идея, — искренне поддержала я и собиралась уже ретироваться по-тихому, когда в дверь кабинета, постучав, но не дождавшись разрешения, вошёл молодой мужчина.

— Здравствуйте, — автоматически поприветствовала я, упершись взглядом в непривычное, но притягательное лицо.

— Хэллоу, — отозвался мужчина с улыбкой, от которой моё сердце подпрыгнуло и заскакало в груди, точно шарик от пинг-понга.

— О, знакомьтесь, Эльвина. Это Риччи, мой кузен. Троюродный брат по — нашему. Прилетел на праздники из Лондона, да так и остался. Влюбился, говорит, в Россию. Представляешь?

Троюродный брат был абсолютно не похож на свою сестру. Высокий, с нарочито острыми, угловатыми чертами лица. Бледноват, если честно, даже какая-то зеленца в тоне кожи чудилась, будто гость из Британии съел что-то не то, но я почему-то не могла оторвать взгляда от его глаз. Малахитово-изумрудных, точно драгоценные камни. В опушке густых тёмных ресниц выглядели они нереально, словно глаза сказочного эльфа. Может, он и есть эльф? Говорят, их немного осталось, но шанс встретить все равно остаётся, хоть и один на миллион.

— Мы знакомы? — спросила по-английски, настороженно нахмурившись под слишком внимательным, почти выжидательным взглядом англичанина. Мужчина смутился, почесал кончик длинноватого носа, но ответил:

— Не совсем. Не совсем с вами. Я был знаком с вашим «дублем».

Я удивлённо моргнула.

— С «дублем»? Когда?

— Я искал себе дом за городом, а она мне… помогала.

Я нахмурилась сильнее, пытаясь выудить из памяти встречу с этим парнем. По идее, после развоплощения «дубля», все её воспоминания должны были вернуться ко мне, но некоторые моменты своей биографии моя строптивая копия хранила под грифом секретно и делиться с ними не пожелала даже после смерти.

— Простите, — смущенно призналась я. — Мой «дубль» почти не оставила мне своей памяти…

— Интересно, — протянул Риччи, продолжая разглядывать меня со странным выражением лица. — Значит, вы не помните наших разговоров?

Я отрицательно помотала головой, сетуя про себя, что «дубль» скрыла от меня этого мужчину. Вот ведь эгоистка!

— Жаль, — в тон моим мыслям вздохнул Риччи.

— Правда?

— Разумеется. Я ждал нашей встречи. Настоящей встречи.

— Настоящей? Так вы знали, что я… что она — «дубль»? Откуда?

— Ну, я маг, — просто пожал плечами англичанин. Ну да, чего тут удивительного — мы же в Mаgiс Inс. тут концентрация волшебников на один квадратный метр зашкаливает. — Совсем чуть-чуть, но отличить человека от магической копии вполне способен. Хотя ваша «дубль» вела себя весьма… по-человечески. И, кажется, сильно обиделась, когда я решил прекратить общение с ней и дождаться вас, оригинала так сказать. Я и номер оставил, а вы… не позвонили.

На последней фразе я вспыхнула, хотя стыдиться мне, в общем-то, было нечего. Это всё «дубль». Слишком буквально восприняла задачу быть мной, заигралась и вжилась в роль, которая ей не принадлежала. Но могла ли я её винить? Этот чистый, незамутнённый разум, получивший от моих слов слишком много свободы? Она ведь и вправду была мной, стала мной. И, кажется, по — настоящему влюбилась и до последнего боролась за свои чувства и собственную жизнь.

— Моя «дубль»… с ней случился неприятный эксцесс…

— Да, я слышал, — прервал меня Риччи, покосившись на свою кузину, заинтересованно прислушивавшуюся к нашему диалогу. — Но это закрытая информация маг-лаборатории, вас разве не заставляли подписать бумаги о неразглашении?

Я вновь помотала головой. Вроде ничего не подписывала. Только принимала многочисленные извинения от Клео и её коллег пополам с заверениями, что больше ничего такого точно не случится. Мне ведь повезло. Повезло, что моя «дубль» оказалась мной, а не маньяком каким-нибудь, не видящим препятствий ради заветной цели.

Кажется, лаборатории Клео светит Нобелевка за разработку самообучающегося ИИ, но с внедрением её в массы пока слишком много вопросов.

— Всё равно, не стоит говорить о таком во всеуслышание. И вообще не стоит о грустном.

— А о чём стоит? — заинтригованно спросила я, глядя прямо в малахитовые глаза собеседника. Сердце в груди то нервно подпрыгивало, то пускалось вскачь, то взволнованно замирало… кажется, сейчас я в точности переживала эмоции своего «дубля» и уже не могла винить её в нежелании делиться этим знакомством.

Утонув в его изумрудном взгляде, я позабыла даже, где нахожусь, и что мы не одни в кабинете, но хозяйка решилась напомнить о себе легким покашливанием и дельным предложением:

— У нас на первом этаже есть кафе, — с лукавой улыбкой сообщила Фиалка Эдриговна, пристально разглядывая нашу парочку. И добавила, эдак, с намёком. — Если вы, конечно, хотите поговорить наедине.

Я смущенно потупилась, запоздало осознав, что тема нашего разговора не стала для феи тайной — она, пусть и не родилась на Туманном Альбионе, но корней своих не забывала и язык наверняка знала в совершенстве, я тут со своим uрреr intеrmеdiаtе ни разу не уникальна. Зато запоздало удалось припомнить, как Василиса рассказывала о семье своей начальницы, о тех самых британских родственниках, называя их не то орками, не то гоблинами… может, шутила? Ничего такого, с чем ассоциировались у меня эти сказочные персонажи, во внешности Риччи не прослеживалось — человек как человек. То есть маг.

Но у меня лучшая подруга — цветочная фея. Так чего мне бояться магии?

— Эльвина, — обратился ко мне англичанин, почти не исковеркав непривычное имя произношением, — хотите кофе?

Кофе я не хотела — сердце и без кофеина подавало тревожные признаки тахикардии, — но кивнула и, распрощавшись с Фиалкой Эдриговной, мы спустились в небольшое кафе, однако за столиком разговор не ладился. Я чувствовала странное смущение, понимая, что этому мужчине обо мне известно куда больше, чем мне о нём, а расспрашивать вот так в лоб о том, чем они там с «дублем» занимались кроме поиска дома, казалось бестактным. Мало ли, что у них было? Явно же не один день знакомы.

— Вам не нравится кофе? — спросил Риччи, прозорливо заметив, что я и глотка не сделала, хотя кофе пах отменно, чистой арабикой.

— По вечерам я предпочитаю чай, — призналась честно, чем вызвала у англичанина улыбку. Он молча пододвинул мне свой эрл грэй, забрав мою чашку. Я благодарно кивнула, сделала глоток и сразу успокоилась, будто в чай намешали ведро успокоительного.

— Говорите о своих желаниях открыто. Чего бы вы хотели? На самом деле. И я не про напиток сейчас. Я не хочу навязываться и сидеть тут со мной вы вовсе не обязаны.

— Вы не навязываетесь, — качнула я головой. — Наоборот, я хотела бы вас узнать получше, но…

— Но?

— Но не здесь, — я повертела головой по сторонам, насчитав в зале навскидку человек тридцать. И вроде бы каждый занят своим делом, но казалось, что смотрят на нас, прислушиваются к нашему разговору. Я сама бы прислушивалась на их месте, меня всегда привлекала иностранная речь, хотя кроме редких поездок заграницу и просмотра кино знания не пригождались.

— А где? Не думаю, что уместно предлагать для встречи мой гостиничный номер, хоть он недалеко отсюда и довольно просторный.

— Да, не стоит, — усмехнулась я, а внутри всё как-то всколыхнулось, причём абсолютно без протеста. — Давайте прогуляемся, я покажу вам город, свои любимые места…

— Давайте, — воодушевился Риччи, первым поднимаясь из-за стола и подавая мне руку, — я просто обожаю экскурсии.

И мы отправились гулять по московским улицам. По широким проспектам, подсвеченным новогодней иллюминацией, по узким улочкам, стиснутым между громадинами домов… Шли, разговаривая обо всём и ни о чём — как-то сразу отыскался миллион тем, которые хотелось обсудить и взгляды на которые у нас удивительным образом совпадали. Экскурсии, разумеется, не вышло, но спустя пару часов ноги как-то сами собой вывели к Александровскому саду, а оттуда и на Красную площадь, по обыкновению запруженную туристами, переговаривающимися на десятке языков, так что наша беседа на английском не выделялась на фоне интернационального многоголосья.

Риччи остановился возле одной из светящихся арок, где было поменьше людей, его руки мягко приобняли меня за плечи, а потемневший взгляд малахитовых глаз не оставлял простора фантазии. Но если для него это была не первая наша встреча и даже не вторая, то для меня…

— Я не мой «дубль», — предупредила на всякий случай, снизу вверх глядя на мужчину. Сцена слишком напоминала подсмотренный эпизод с моей копией, даже острое чувство дежавю возникло, но я не стала на нём концентрироваться — настоящее всяко лучше. — Мы разные.

— Я знаю, — мягко улыбнулся Риччи, беря меня за руку и целуя кончики пальцев, совсем как в фильмах о Викторианской Англии. — Поэтому и предлагаю начать всё с начала.