Ведьма Его Величества

Она вскочила с кровати, голова закружилось, тело протестовало против каких-либо усилий и движения, но ведьма упорно направилась к двери, а стоило выйти в коридор, как услышала сдавленный шёпот:

— Тамр…

Элиас стоял в дальнем конце коридора и смотрел на неё больным взглядом, пустым, лишённым огня и надежды, но девушка твёрдо решила больше не поддаваться ни слабостям, ни жалости к себе, ни идиотским иллюзиям.

— Повелитель, – она склонила голову и присела, поклонившись, как это делают при дворе. Пора было возвращаться туда, откуда всё это началось, стереть из памяти эти дни, будто их и не было. Всё сон, просто сон. – Я не знаю, что натворила Ризелла, но ты должен понять, что это было внушение. Не по своей воле она и дворец покинула, я видела чужие мысли, мелькавшие в её голове. Тот, кто набросил сеть, хотел удалить её из твоей жизни и почти преуспел.

Тами соврала. Она знала, что произошло, но решила, что такое два человека должны решать между собой без чужого вмешательства. В конце концов, им всю жизнь жить вместе, а она могла облегчить положение, лишь сказав правду о внушении. Всё, пора умывать руки, дальше пусть сами разбираются.

Она видела сжатые кулаки короля, сбитые костяшки пальцев, стиснутые, побелевшие губы, но помочь уже не могла. Как и говорил старый маг, от всего не убережёшь, не хватит на это сил ни ведьмовских, ни человеческих.

Девушка развернулась и пошла искать кухню, во рту пересохло так, что язык едва ворочался, а король проводил её взглядом и отправился к баронессе.

Ризелла так и сидела в изголовье кровати, лицо распухло от слёз, она даже не сразу услышала, что кто-то вошёл, и вздрогнула, когда уловила движение. Испуганные глаза метнулись к правителю, и он понял, что всё то время, пока он выпускал пар, разнося какой-то пыльный чулан, она сидела в ожидании приговора. Тянуть дольше было слишком жестоко, и король заговорил:

— Не смотри на меня так, я не знаю, как нам теперь быть, – он решил говорить честно, чтобы не возникло недопонимания. – Я не требовал от тебя девственности, но стать посмешищем для соседних государств, где каждая прачка будет потешаться над тем, как любовница одного короля развлекалась с послом другого, мне неприятно. Тебе, да и мне, может послужить утешением то, что Тамр..ия видела, – Элиас запнулся на имени, рвавшем на куски сердце, – что ты действовала по чужой воле. Тебя околдовали, Ризелла, и отчасти это моя вина. Враги пытаются добраться до меня, а ты встала на их пути.

— Маги! – выплюнула с ненавистью баронесса. – Мерзкие выродки, уродцы с непонятной силой! Им всё позволено? Можно вот так коверкать жизни? Правы в Идирне! Их пора стереть с лица земли, чтобы и памяти не осталось!

Девица вскочила и забегала по комнате, заламывая руки.

— Думаешь, мне стало легче от этих слов? Лучше бы это была моя вина, это проще, чем узнать, что я стала игрушкой в чьих-то грязных руках! А твоя ведьма? – выкрикнула Ризелла и почти с ненавистью смотрела на короля. – Эта тварь пыталась убить меня, чтобы тебя не коснулся позор? Так? Ей почти удалось, да не совсем! Разочарован?

Элиас подскочил к ней и, схватив за плечи, встряхнул так, что девица затихла и прикусила губу, в глазах стоял ужас.

— Тамрия отдала все силы, чтобы вырвать тебя из лап врага! Это она привела меня сюда! – Элиас хотел высказать всё, но слова застряли в горле, и он прорычал, отталкивая вдову: – Она ни слова не сказала о твоей измене, только велела помнить, что тебя заставили сделать что-то, из-за чего ты покинула дворец. Она гораздо чище и выше этой возни и интриг! И никогда больше не смей говорить о ней в таком тоне, а лучше, вообще не смей упоминать её!

Ризелла стояла, как громом поражённая, то, что она видела в глазах короля, не могло быть правдой! Это было немыслимо… но это было. Элиас влюбился в проклятую ведьму, это было так же ясно, как то, что между ними больше ничего не осталось. “Но тогда почему он говорит о будущем со мной?” – эта мысль озадачила баронессу, но спросить что-то она не успела, король вылетел из комнаты, хлобыстнув дверью. Элиас понял, что бывшая любовница догадалась обо всём, понял, что пришёл момент сказать ей правду о браке… и сбежал, чувствуя, как всё в нём восстаёт против такого будущего. Что-то упорно не давало сделать последний шаг, и это была даже не любовь к Тамр, не мечта прожить жизнь с ней, а что-то другое…