Цена его ревности. Книга 3

Глава 11. Семейный завтрак

Свежеиспеченная хозяйка прошла на кухню, там ее встретили удивленные взгляды слуг.

Не обращая внимания на недоуменно застывшую прислугу, Вика принялась бесчинствовать, отгоняя с пути поваров, в ужасе наблюдающих за продуктами, которые набирала госпожа, и пытавшихся отобрать у нее то одно, то другое, поясняя, что хозяин этого не ест. Но их протесты только подзадоривало мстительно настроенную Вику. ***

Пока жена колдовала на кухне, Ракеш стоял около стеклянной стены, засунув сжатые в кулаки руки в карманы джинсов, и не отрываясь смотрел в сад. Дади что-то упорно втолковывала, но внук ее не слышал — все мысли были заняты сменяющими друг друга картинками, которые настойчиво вставали перед глазами.

Вышедшее из повиновения воображение одну за другой, как в 3D фильме, показывало тайные мечты: крохотные ножки, шлепающие по извилистым дорожкам сада; Вику, сидящую на покрывале, расстеленном на аккуратно постриженной изумрудной лужайке, и играющую с малышом, его малышом; как ветер треплет ее волосы, и она грациозным движением отбрасывает упавшие на лицо локоны; звонкий детский смех и мелодичный голос Вики, разносящиеся над его красивым, но таким пустым и слишком аккуратным парком. Он видел, как естественные туннели, образованные сформированными кронами деревьев, бросают кружевную тень на красивое лицо жены, а солнечные зайчики, пробивающиеся сквозь сочную листву, зажигают огоньки в ее колдовских глазах. Ракеш видел себя, как он поднял руку, чтобы прикоснуться к шелковистым локонам, но Вика оступилась и ухватилась за него. И тут Ракеш действительно почувствовал, как кто-то держит его за руку.

— Сынок, сынок, ты меня слышишь? — теребила дади заблудившегося в мечтах внука. — Мы от нее избавимся и пусть возвращается к себе домой. А тебе найдем жену из наших девушек и устроим свадьбу, о которой будет говорить весь штат, — донесся голос бабушки до очнувшегося от грез Ракеша.

— Дади, нет! — повернувшись к ней и гневно сверкая глазами, оборвал бабушку. — Я не отпущу Вику!

— Дорогой, но почему? — Чанда не могла взять в толк, почему упрямится внук, ведь она предложила такой прекрасный план. — Вот посмотри, — трясла перед его носом составленными пандитом гороскопами. — Посмотри сюда. Она принесет тебе только несчастья. Она не годится тебе в жены. Она тебе совсем не подходит! Ты с ней не будешь счастлив!

— Буду! — вырвалось из самого сердца Ракеша. — Потому что она — моя жена, и я люблю ее! И мне нет никакого дела до каких бы то ни было гороскопов. Если мы поженились, значит на то была воля Богов! И хватит на этом!

Короткий порывистый вздох заставил двух спорщиков обернуться в сторону арки, ведущей в столовую — там стояла Вика, и в ее широко распахнутых глазах читалось недоумение. Но едва муж и жена встретились друг с другом взглядами, как на лице Вики появилась маска упрямого равнодушия.

— Завтрак готов. Прошу к столу, — пригласила она.

Все, включая пандита, прошли в столовую, расселись, и только Вика собралась сесть, как ее остановила поднятая морщинистая ладошка.

— Дорогая, — сладко пропела Чанда. — Сначала накорми мужа и старших, а потом уже можешь поесть и сама.

— Конечно, с удовольствием, — не менее сладко чем дади, улыбнулась Вика, предвкушая с каким удовольствием Ракеш будет есть ее стряпню. Ведь в присутствии бабушки он не сможет признаться, что еда ему не нравится. И условие, что у дади не должно быть ни малейшего повода, чтобы их развести, если посмотреть на него под правильным углом, может сослужить пользу и самой Вике.

Стараясь сдержать спазмы в желудке от сладкого запаха молока, она поставила на стол супницу, наполненную молочной лапшой с куркумой и с удовольствием наблюдала, как перекосилось лицо Ракеша, зато дади оживилась при виде золотистых кругов на поверхности супа, оставленных растаявшим сливочным маслом. Не скупясь, Вика разлила суп по тарелкам.

— Приятного аппетита, — проворковала она.

— Спасибо, дорогая, — отозвался Ракеш и перехватил руку жены, когда та ставила перед ним тарелку. Он поднес к губам хрупкую кисть и вдохнул аромат кожи любимой, чтобы избавиться от всепроникающего запаха молочного супа.

— Это еще не все, — многообещающе промурлыкала Вика, заставив мужа содрогнуться.

Довольно усмехнувшись, она направилась обратно на кухню и вернулась с миской, наполненной манной кашей, а рядом стояла пиала с дроблеными орехами и цукатами.

Глядя на новое блюдо, Ракеш понял, что позавтракать ему сегодня не удастся. Вика смогла удержаться от соблазна сделать кашу густой и с комочками, но зато не уследила за ней, из-за чего жидкое варево успело пригореть.

Вика кружилась вокруг стола, раскладывая по тарелкам белую массу и присыпая ее топингом, а дади подозрительно принюхивалась к новому блюду.

— Дорогая, оно же у тебя подгорело, — проворчала она. — Как ты можешь подавать испорченное блюдо? Разве уважающая себя хозяйка так поступает?

— Ну что вы, оно не подгорело, а поджарилось, — чарующе улыбаясь, поправила Вика пожилую женщину. — Разве вы не знали, что ваш внук любит поджаренное. Не так ли, милый? — обратилась Вика к мужу, который вынужден был выдавить кислую улыбку.

— Конечно, дорогая, только я не голоден. Принеси, пожалуйста, кофе, — попросил Ракеш, моля всех Богов, чтобы паршивка не додумалась испортить и его.

— А мне, сыну и пандиту-джи — чай, — донеслись до Вики слова дади.

Очень хотелось испортить «любимому мужу» и кофе, но на напиток, который любила и она сама, рука у Вики не поднялась. Но вредина отыгралась на чае, приготовив его не на молоке, а на воде, но плюхнув туда изрядный кусок масла и добавив не те специи и не в тех пропорциях, а просто, что попалось под руку, под неодобрительное, переходящее в священный ужас перешептывание прислуги.

Вика сделала сок и, предварительно налив стакан для себя, сдобрила его хорошей порцией сахара. Все, вместе с водой в графине, отнесла в столовую. Она расставила напитки перед членами семьи и гостем, выставила на середину стола сырники и поджаренные бутерброды, и уселась сама, прихватив кофе и заранее приготовленный сок. Делая вид, что наблюдает за плавающими в аквариуме рыбками, зорко следила за сотрапезниками. Вот, Ракеш принюхался к кофе и осторожно отхлебнул. Не почувствовав ничего кроме восхитительного вкуса свежеприготовленного напитка, он заметно повеселел, потянулся за бутербродом и уже смело откусил. Вика стала само внимание, наблюдая за реакцией мужа, которому казалось кусок встал поперек горла, когда под ломтиком укрытого расплавленным сыром томата, на кусочке хрустящего, поджаренного с ароматными травами хлеба, он обнаружил самый жирный кусок бекона, который когда-либо видел. Промокнув губы салфеткой и оставив в ней бутерброд, Ракеш схватился за сок, но сделав первый глоток, чуть не выплюнул его обратно. Дикими глазами посмотрел на мило улыбающуюся жену, потом перевел взгляд на дади, которая крошила сырник, прежде чем отправить его в рот и налил в стакан воды.

— Спасибо, дорогая, все было очень вкусно, — сказал Ракеш, возвращаясь к кофе. В это время отпила свой чай и Чанда. Никак не ожидавшая от знакомого чая столь странного вкуса, старушка выплюнула его на белоснежную скатерть и посмотрела на сына и священника, которые вежливо и невозмутимо продолжали пить подозрительный напиток.

— Дорогая, ты как его готовила? Разве это чай? — возмутилась дади. — Ты совсем ничего не умеешь! Как ты будешь ухаживать за моим внуком?!

— Дади, — невинно хлопая ресницами, отозвалась Вика, — но именно так любит ваш внук. Я приготовила так, как он меня учил, все точно по рецепту. Правда? — обратила к мужу беспомощный взгляд юная лицедейка.

— Конечно, — подтвердил Ракеш, не решаясь попросить еще одну чашечку кофе. — Дади, — обратился он к бабушке, — ты провела все ритуалы, которые хотела? Тебе, наверное, пора, да и нам надо уходить, — Ракеш поймал на себе вопросительный взгляд Вики, когда пытался вежливо, но настойчиво отвести дади к двери.

— Сынок, — Чанда остановилась и сдвинуть ее с места не представлялось возможным, — к этому можно приурочить и следующий ритуал. Он, конечно, проводится не ранее, чем через месяц после свадьбы, но у вас и свадьба была скоропалительная, и обстоятельства чрезвычайные.

— Что еще за ритуал? — сурово сдвинув брови, жестко спросил Ракеш и бросил обеспокоенный взгляд на Вику, мирно убирающую со стола.

— Возвращение домой, — пояснила довольная собой Чанда. — Твоей жене все равно нужна одежда, так что заодно и заберет. Конечно, девушку из дома мужа должен забирать ее отец, но у вас все наперекосяк. Поэтому ее отвезет сынок, а ты мне расскажешь как у тебя дела. В доме так пусто без тебя, так одиноко, — она вцепилась в руку внука, а тот пытался догадаться, что еще придумала бабушка.