Один человек и один город
![Один человек и один город](/uploads/covers/2023-01-30/odin-chelovek-i-odin-gorod-201.jpg-205x.webp)
- Автор: Вероника Иванова
- Жанр: Мистика / Городское фэнтези / Самиздат, сетевая литература / Социально-философская фантастика
- Дата выхода: 2012
Читать книгу "Один человек и один город"
Часть 3.6
— Ты давай, давай! Заворачивай! — Лил почувствовала, что фокус внимания смещается в другую сторону и поспешила напомнить о себе.
— Добрый день. Франсиско, я правильно запомнила?
А смотрит-то как! Пожирает взглядом. Уж не потому ли, что припомнила недавнюю встречу с мусорщиком и…
— Вам идет этот цвет.
На самом деле не очень. Если верить консультации стилиста. Рубашка была заказана исключительно для комплекта. Чтобы я хоть в чем-то гармонировал с одним из парадно-выходных маминых нарядов.
— А по мне — слишком ярко. Для Низины.
Она должна была понять намек. Несложно ведь, да? Наши стороны улицы — разные, сеньора, а движение транспорта слишком сильное.
— Яркие пятна случаются повсюду.
Эста соображал быстрее своей спутницы. Самую малость. Впрочем, это и ожидалось: он же был свидетелем нашей невнятной беседы в учебном классе. Но ещё догадливее оказалась Лил. Пока Норьега только собирался предпринять что-нибудь для снятия напряженности, девчонка сграбастала со стола пакеты с вещами и ткнула их в меня. Со всего размаха. А потом повернулась к Глории.
— Ты смотреть смотри, а слюни-то сглатывай!
Служащей муниципалитета не к лицу опускаться до уровня уличной шпаны. Я это знаю, Эста это знает, Лил если не знает, то блестяще следует интуиции. А уж блондинка, допущенная до деловых отношений с сенатором, просто обязана помнить о чести и достоинстве каждую минуту своей общественной жизни. В теории. На практике же…
— А ты макушку прикрывай. Чтобы не накапало.
Пакеты полетели под ноги раньше, чем Глория закончила говорить, но я еле-еле успел ухватить девчонку за талию.
— А ты… А ты… Думаешь, раз живешь повыше, так тебе все можно? И всех?
Лил бешено дергалась в моих руках, стараясь дотянуться до обидчицы хотя бы кончиками пальцев, а Глория и Карлито явно получали удовольствие. Она — от явленного превосходства, он — от маленькой мести, осуществленной чужими руками. И только Норьега не знал, к какому лагерю примкнуть.
Выступить в защиту дамы? Она и сама прекрасно справилась, так что поздно метаться. К тому же, ссора возникла по несколько щекотливой причине. Но мне почему-то подумалось: Эста растерян вовсе не из-за этого.
У него на глазах, прямо перед носом любимая женщина, казалось бы, принадлежащая к тому же социальному кругу, разделяющая мысли и намерения, улыбается, намеренно причиняя боль той, кому должна помогать искренне и бескорыстно… Есть, от чего застыть на месте.
— Пойдем домой.
— И позволить этой… этой…
— Пойдем, я сказал.
Рассыпавшиеся пакеты остались лежать там же, где упали. На поле проигранного боя. Лил вспомнила о них примерно на полпути к выходу из ярмарочного лабиринта и снова заметалась:
— Мы же забыли… Надо вернуться, а то разберут! Знаешь, сколько тут охотников на чужое добро?
Ага. С одним только-только распрощались. Вернее, с одной.
— Возвращаться — плохая примета. Дороги не будет.
— Ну и пусть не будет! Я не могу, чтобы… Эта женщина, ты видел, как она на тебя смотрела?!
— Забудь.
— Она бы лучше прямо сказала, что ждет тебя в своей постели, так было бы честнее!
Жаркое солнце. Новое, пока ещё незнакомое лицо. Яркая ткань на загорелом от ржавчины теле. И препятствий всего ничего: лишь нелепая тощая девчонка. Нищенка из Низины. Зачем же ждать? Вперед, в атаку! А заодно можно потрепать нервы парню, который ходит за тобой хвостом.
— Да плюнь ты на неё.
— И плюнула бы! Если бы ты не вмешался!
В определенных кругах женские драки — изысканное развлечение. Но там участницы хотя бы получают деньги за свое бешенство.
— Хочется опозориться ещё больше?
— Это ещё почему? Надо отвечать на удар! Иначе себя уважать перестанешь.
— Тебя падре так учил?
Ага, смутилась. Затихла. Позволила поставить себя на землю.
— Не… Все говорят. На улице.
Только вот что-то не все делают. Фелипе заливает свои беды вином. Хозе млеет от катания на лифтах, но даже не помышляет хоть на шаг приблизиться к тому, чтобы видеть эти самые лифты каждый день. Долорес, вместо того, чтобы ухватиться за нежданную удачу, видит во всем подвох и заговор.
Им хорошо в их нишах. А может, плохо, но они все равно не стремятся прорваться куда-то за пределы своего бытия. Весь вопрос, почему? И почему я сам легко сворачиваю на укатанную дорогу, как только появляется такая возможность?
— Ну хорошо, ответила бы ты. Плевком или ещё как. Неважно. А что дальше?
— Как это что? Я бы показала…
— Свое недовольство. Свой дурной характер. Ещё какую-нибудь чушь. Но разве что-то изменилось бы? Она все равно останется жительницей Вилла Лимбо. И продолжит задирать нос каждый раз при встрече с тобой. А ты будешь по-прежнему носить метку Низины. Столкнулись, разошлись, и все.
Так волна накатывает на берег. Прилив за приливом. А потом возвращается обратно в океан. И только иногда она набирается достаточно силы, чтобы продвинуться чуть дальше, чем обычно и… Разрушить все на своем пути.
Неужели потребуется ещё одна война, чтобы что-то изменилось? Нет. Не дай бог. Если мой голос сможет хоть как-то повлиять на ситуацию, он будет подан против.
— То, о чем ты говоришь, оно… Оно же такое, какое есть. Навсегда.
Совсем посерьезнела. Даже погрустнела.
— Может да, а может, и нет. Если найдутся люди, которые возьмутся за дело…
— Люди?
— Ну, само собой точно ничего не случится.
— Люди…
Задумчиво уставилась себе под ноги. На каменные плиты площади. Вокруг шумела толпа, перехватывающая друг у друга лакомые дармовые вещички, а Лил стояла посреди этой карусели жизни, неподвижная и напряженная. Натянутая, как струна.
— Или один человек. Так бывает, что хватает и одного.
Вздрогнула. Пошатнулась.
— Ну вот, я же говорил: пойдем домой. Ты устала. Да ещё понервничала.
— А тебе не жалко?
— Чего?
— Мы же все бросили… Там.
— Ни капельки не жалко. Я и это могу выбросить. Прямо сейчас. Хочешь?
— Нет, нет, не надо!
Она потянула за ткань, пытаясь помешать. Шов не выдержал такого напора, разошелся.
— Ой! Я все зашью, и будет как новое, вот увидишь!
Откуда эта тяга к тряпью? Как будто оно особенное. Как будто что-то значит для девчонки.
— Надо только ниток найти в цвет… Подожди, я мигом!
Ну хоть отвлеклась от обиды на Глорию, и то ладно. Правда, это ведь может быть и отвлекающий маневр? Наговорила одно, а сама отправилась за другим?
А, и пусть. Ну её. Хочет расшибить лоб? На здоровье.
О, кстати о здоровье: знакомая физиономия с привычной папироской в зубах.
— Здравствуйте, доктор.
— И тебе не хворать.
Вега сладко затянулся, поглядывая через чье-то плечо на ближайший прилавок.
— Зашли отовариться?
— Не для себя. Если меня увидят в чем-то из здешнего бесплатного бутика, стыда не оберешься. Я же работаю. Зарабатываю.
— А я думал, спасаете человеческие жизни.
— Одно другому…
Он присмотрелся внимательнее к тому, что для меня было скрыто за спинами, вздохнул и передвинул папиросу из одного уголка рта в другой.
— Поболтаем немного? Про жизни как раз.
В ярмарочном гомоне на нормальную беседу можно было даже не рассчитывать, и мы отправились к выходу. К тишине пустого переулка, вливающегося в соборную площадь.
— Я ведь не бездельничал эти дни.
— Я разве сказал хоть слово о вас и…
— Не поверишь, мне самому интересно. Что и как. Занятная болезнь оказалась.
— Все-таки болезнь?
— Я бы сравнил её с раком. Частично. По механике действия.
— А именно?
— Раковые клетки начинают расти, когда получают определенную команду. Кто-то может прожить всю жизнь, имея выявленную предрасположенность, а кто-то, с виду здоровый, как бык, сгорает за месяц. Потому что внешние условия сложились необходимым образом. Так и тут получилось. Тем более, что «молли» прямым образом созданы для того, чтобы воспринимать воздействия и реагировать на них. Только в нашем случае программа сбилась.
— Какая ещё программа?
— Я пообщался с коллегами… Вроде говорил уже об этом, да? Мой приятель по университету, сам сейчас занимающийся преподаванием, подкинул задачку своим аспирантам. Ребята у него талантливые, к тому же молодые, значит, мозги ещё не зашоренные… Они выдвинули интересную гипотезу. Я-то думал, имело место просто воздействие, локальная буря или что-то подобное, но тогда бы все постепенно вернулось к исходному виду. Понимаешь? Ну вот как надавить на мышцу, она деформируется под давлением, но если его убрать, срабатывает эластичность тканей и…
— Да, кажется, понимаю.
— Тут тоже должно было сработать. Со временем. Может быть, потребовалось бы много дней, но процесс обязан был начаться. Сразу же после отмены воздействия. А приборы показывают обратное. То есть, вообще ничего не показывают: полная стабильность.
— Хотите сказать…
— Это не я. Это парни. Предположили. Буря или не буря всему виной, но она вмешалась в структуру «молли». В самую начинку. Сбила настройки так, что теперь эти маленькие дряни видят мир через… В общем, иначе видят. Делать продолжают то, что и делали: восстанавливают равновесие. Только уравновешивают, черти что черт знает с чем!
Я поймал себя на мысли, что посматриваю на папироску во рту Веги. С вожделением.
— И… Можно хоть как-то…
— Не знаю. Вот честно, не знаю. Верить и надеяться можно. Даже нужно.
— Спасибо, что рассказали.
— Да ну, не за что. Буду держать тебя в курсе. А ты ничего не хочешь мне сказать? — Взгляд доктора стал темнее темного.
— О чем?
— Я не сторонник всяких дурацких теорий, но… Уж больно складно все выходит. И знаешь, на что похоже? До жути похоже.
— Понятия не имею.
— Опыты. Испытания. И вряд ли эта штука предназначена для добрых дел. А ты… — Вега вдохнул дым, прищуриваясь. — Нет, слишком молодой. Тебе бы не доверили. В руки бы не дали. Вот отбирать кандидатуры, наблюдать, присутствовать, отмечать впечатления и все прочее — это да.
Забористая трава у него. Надо бы познакомиться поближе. Подружиться. Получить свободный доступ на плантацию.
— И места удобные для работы: в Низине вообще никто никого не хватится. Вот с водителем только оплошали немного.
— Думайте, что хотите.
— Так и буду делать, спасибо за разрешение. Но если я хоть немного прав в своих выводах… Может, при случае замолвишь словечко? Врачи всегда и всем нужны.
И этот туда же. Из той же когорты. Вместо того, чтобы бить общенародную тревогу, мол, город подвергают опасности испытаниями нового страшного оружия — молчок. Все нормально, все обычно, все привычно.
— Вам бы тоже к врачу обратиться.
— К психиатру, что ли?
— К наркологу.
Он захохотал. И хохотал все время, пока я шел обратно к площади. Туда, где Лил должна была уже либо найти нитки, либо устроить кровавое побоище.