Морально испорченная

— А что я должен был делать? Я работаю в правоохранительных органах. Я не мог оставить его одного.

— Ты мог передать его кому-то другому.

— Я не доверял никому другому.

— Видишь? Вот что ты всегда делаешь. Ты видишь кого-то в беде, и должен стать героем. Не то, чтобы ты не делал этого со мной. Помнишь тот первый ужин? Когда меня дразнили? Это пример. — Она непреклонна. Я и не знал, что она следит за этим.

Правда в том, что чаще всего это даже не осознанное усилие. Я знаю, каково это, когда тебя дразнят, когда ты неудачник, поэтому, когда я вижу кого-то в подобном положении, я чувствую, что должен действовать. Именно поэтому моя карьера приносит мне такое удовлетворение. Мне удалось помогать людям, чтобы им не приходилось принимать сложные решения, как мне.

Я знаю, каково это продать свою душу ради выживания, и с этим мне придется жить вечно. Если я смогу помочь хоть одному человеку избежать подобной участи, значит, все было не зря.

— Ладно, ладно. Может, у меня действительно... есть склонность помогать другим. Но это слишком важно. Я не могу рисковать тем, что что-то пойдет не так. — Говорю я в конце концов.

— Хорошо. Тогда мы договорились. — Она бодро кивает, и мы продолжаем путь молча.

Вскоре мы достигаем Атлантик-Сити и направляемся прямо в наш мотель, чтобы заселиться. Атмосферу здесь можно описать одним словом — серость. Все настолько обыденно, как будто присутствие греха стерло все краски с этого места. Здесь больше ветхих зданий, чем нет, включая отель, в котором мы остановились. И я не могу не задаться вопросом, почему Хименес выбрал именно это место.

Номер, который нам удалось снять, — двухместный с двумя односпальными кроватями. При всей своей пустоте это место переполнено.

Бьянка тащит свой огромный багаж и бросает его на кровать. Открывает его и начинает показывать мне, что она взяла.

— Ты пойдёшь как Пинк? — спрашиваю я, когда вижу ее розовый парик и наряд, который она обычно носила в «Palace».

— Мне показалось, что это будет уместно. — Она ухмыляется, а я в ответ поджимаю губы.

Конечно, это будет уместно.

— Просто к сведению. — Она поднимает палец вверх, чтобы привлечь мое внимание. — Я никогда не работала там проституткой. Я работала официанткой.

— Правда? — спрашиваю я с иронией.

— Да, я только подавала напитки. Я занималась тобой на стороне, но это не входило в мои обязанности. — Она кажется такой гордой собой, что я просто качаю головой.

— Но зачем ты это делала? — Я так и не получил от нее прямого ответа. Зачем идти на такое?

— Я хотела тебя. Но ты бы никогда не трахнул меня как дочь Мартина. Мне пришлось импровизировать. — Она пожимает плечами.

— Стоило ли оно того? Жить двойной жизнью?

— Конечно, — незамедлительно отвечает она. Никаких угрызений совести. Ничего.

— Что там ещё? — Я меняю тему, не особо желая зацикливаться на ее признании.

— Это... — Она вынимает фальшивую бороду и пару очков. — А также вот это... — Далее лист бумаги с временными татуировками и парик. — Это для тебя.

— Ты хочешь, чтобы я это надел? — Я показываю на длинноволосый парик.

— Да. Не беспокойся. Я сделаю тебя похожим на разбойника. — Она ухмыляется и предлагает мне сесть на другую кровать. Я смотрю на нее с подозрением, но уступаю ей и сажусь. Нам нужно быть незаметными, поэтому маскировка не помешает.

— Поглядим. — Говорит она, сосредоточенно нанося фальшивые татуировки на мою шею и руки.

Затем она сосредоточивается на моем лице и тщательно накладывает темную фальшивую бороду, после чего добавляет парик. Я и не задумывался, сколько работы стоит за этой маскировкой. Поражает сколько времени Бьянка тратит на то, чтобы убедиться, что парик надежно закреплен.

Когда она заканчивает, я встаю и подхожу к зеркалу.

Я выгляжу... незнакомо. Тянусь рукой к своей новой линии роста волос, и впечатляюсь тем, насколько прочно установлен парик. Теперь понятно, почему Бьянка никогда не была похожа на Пинк, даже когда мы занимались более тяжелыми физическими упражнениями. Она завязала длинные волосы парика в хвостик на моей шее. Борода полностью меняет мое лицо. Она не слишком длинная, но все равно закрывает всю челюсть. Эти две вещи, в сочетании с многочисленными татуировками, которые теперь украшали мою кожу, делали меня совершенно другим человеком.

— И это. — Она протягивает мне пару очков с золотистым оттенком, и я надеваю их. После я поворачиваюсь к ней, чтобы оценить ее реакцию, и она издает громкий свист.

— Я бы тебя трахнула. — Беззастенчиво говорит она, должно быть одобряя.

Я хмыкаю, а затем наблюдаю, как она превращается в Пинк.

У нее есть несколько другие сложные аспекты. Она начинает с очень смелого макияжа, чтобы изменить черты лица, затем добавляет зелёные линзы и, наконец, розовый парик.

Раздевается до нижнего белья, и я тяжело сглатываю, глядя на ее безупречное подтянутое тело.

Она снимает лифчик, и я бормочу проклятия себе под нос. Она даже не пытается быть сексуальной. Бьянка явно сосредоточена на том, чтобы нарядить себя, но я не могу себя контролировать. Я слегка сдвигаюсь, чтобы уменьшить дискомфорт в брюках, но не отворачиваюсь от нее.

Она надевает кружевной черный бюстгальтер, который приподнимает ее грудь и добавляет фирменные колготки в сетку. Затем она надевает сверкающее фиолетовое платье, едва прикрывающее ее задницу.

— Мне всегда было интересно, почему Doc Martens, — говорю я, когда она садится, чтобы завязать шнурки.

— Сейчас увидишь. — Она подмигивает мне, после чего снова роется в своем чемодане. Достаёт горстку оружия и бросает его на кровать передо мной. Она осматривает каждое из них, прежде чем остановиться на двух карманных пистолетах и маленьком ноже, которые она убирает в ножны своих сапог. Потом она добавляет патроны в каждый сапог и смотрит на меня, ухмыляясь: — Готово!

Она кружится, и я снова удивляюсь ее преображению. Мы оба выглядим совершенно по-другому.

— Сапоги идеально подходят для хранения оружия, вот почему я обычно ношу только сапоги.

— Никаких убийств, помнишь? — вынужден добавить я, на что она фыркает.

— Мы должны быть готовы к любому развитию событий. — Возражает она, и я оставляю ее при своем мнении.

Напоследок, она надевает чокер и прикасается к кулону, пока тот не начинает излучать крошечный красный свет.

— Что это?

— Камера. Позже сможем изучить лица. — Я киваю, радуясь, что она подумала об этом.

К тому времени, как мы заканчиваем собираться, уже поздно.

— Не забудь это! — Бьянка бросает браслет в мою сторону, и я застегиваю его на запястье, прежде чем выйти из номера мотеля.

Если кто-нибудь спросит, зачем мы пришли, мы ответим, что ищем третью сторону для наших отношений, но, я надеюсь, до этого не дойдет, и нам не придется доказывать, что мы настроены серьезно.

Мы берем такси, которое высаживает нас по адресу, что дал нам Влад. Снаружи он выглядит как заброшенный завод. Некоторые окна разбиты, краска облупилась со стен.

— Здесь? — спросил я, удивленный увиденным.

— Эксклюзив, помнишь?

Мы пробираемся к двери и стучим. Открывается маленькое окошко, и нас просят показать браслеты.

Мы показываем, и нас приглашают внутрь. Мужчина у двери дает нам обоим билет с номером.

Сразу же, как мы заходим, открывается лестница, ведущая в подвал.

Значит, настоящий клуб находится не на заводе...

Мы останавливаемся, когда перед нами открывается просторное помещение, залитое красным светом. Судя по всему, на всех входах стоит охрана.

В самом помещении есть большая сцена в центре и тонны пространства вокруг, а также несколько сидячих мест и VIP-зоны в виде балконов.

Когда мы делаем шаг внутрь, мужчина у входа просит показать наши браслеты. Когда мы снова показываем ему их, он отводит нас в нишу, ведущую на VIP-балкон с видом прямо на сцену.

Мы устраиваемся в креслах, и я начинаю рассматривать вид с нашей точки обзора. VIP-ложи разбросаны по всему залу, и все они позволяют увеличить масштаб главной сцены. Сама ложа состоит из скамьи и стола в центре. На столе лежит несколько пар биноклей, вероятно, для того, чтобы наблюдать за аукционами. Рядом лежит какой-то каталог.

Я беру его и с отвращением вижу, что в нем перечислено расписание развлечений. Быстро сканирую глазами аукцион, который начинается в двенадцать, и последовательно переходят от взрослых мужчин и женщин, к девственницам и, наконец, к детям.

Бьянка, должно быть, заметила мое выражение лица, потому что она выхватывает буклет из моих рук и быстро просматривает его.

— Черт, — бормочет она. Быстро проверяет свои наручные часы и поворачивается ко мне.

— Почти десять. — Значит, нам нужно ждать еще около двух часов, пока начнется аукцион. По словам Влада, если на торги выставлено что-то интересное, Хименес с большой вероятностью появится. Как мы его узнаем, я не знаю.

— Что в десять? — Я наклоняюсь к ней, чтобы еще раз взглянуть на расписание.

— Написано «Фристайл», что бы это ни значило. — Отвечает она.

В этот момент приходит официант, и мы заказываем бутылку шампанского, чтобы слиться с толпой.

Свет в зале внезапно меняется на темно-синий, возможно, объявляя о начале того, этого «Фристайл»

— Может, это стрип-шоу? — говорит Бьянка, ее взгляд устремлен на сцену.

— Полагаю, посмотрим.

Кто-то выходит на сцену, и музыка стихает.

— Как всегда, у нас «фристайл», в котором может поучаствовать каждый. Для сегодняшнего прожектора я собираюсь вытянуть счастливое число.

Я поворачиваюсь к Бьянке и сужаю глаза. Она поднимает полученные нами листки бумаги и показывает их мне.

— Сегодня вечером вы увидите... номер 54. — Бьянка качает головой, и я почти вздыхаю от облегчения, когда называют не наши номера. Я даже не знаю, для чего это нужно.

Мы снова обращаем внимание на сцену, и на нее поднимается пожилой мужчина с женщиной, которая может быть его внучкой.

— Поскольку вы были выбраны для сегодняшнего прожектора, можете пригласить других людей из зала принять участие вместе с вами, — говорит ведущий мужчина.

Он, кажется, погрузился в раздумья, осматривая толпу, пока не останавливается на другой паре, стоящей недалеко от сцены. Ведущий предлагает им подняться на сцену.

— Давай посмотрим, что это за «Фристайл». — Размышляю я вслух, а Бьянка хихикает.

— Это точно не рэп-батл. — Говорит она, когда люди на сцене начинают раздеваться.

— Ладно... однозначно не танцевальный конкурс, — добавляю я.

Молодая женщина теперь голая и стоит на коленях перед стариком, посасывая его член. Другая пара тоже недавно раздета.

Женщина лежит на спине, ее голова прямо под молодой женщиной и она облизывает ее, а мужчина начинает ее трахать.

Оглядевшись вокруг, я понимаю, что большинство других людей сейчас на полу участвуют в оргии.

— Мы должны были это предвидеть, — сухо добавляет Бьянка, и я могу только кивнуть, глядя на разврат перед моими глазами.

Рука Бьянки внезапно оказывается на моем бедре, и она кивает в сторону других VIP-лож, где люди в самых разных позах занимаются тем же самым.

Но то, на что она указывает, настолько отвратительно, что я едва не задыхаюсь. Мужчина держит маленького мальчика в ошейнике и на поводке и приказывает ему двигаться. Мальчику не больше десяти лет. Я не могу смотреть, как он опускается на колени перед мужчиной.