Чужими голосами. Память о крестьянских восстаниях эпохи Гражданской войны

ВЕРНАКУЛЯРНАЯ МЕМОРИАЛИЗАЦИЯ

В отличие от сообществ горожан, которые редко принимают участие в принятии решений об установке новых памятников, жители деревень, как показала моя полевая работа, становятся активными акторами мемориализации. Они сами устанавливают памятники и организуют независимые от государства коммеморативные практики.

Ниже я хочу рассмотреть вернакулярную мемориализацию Антоновского восстания. В отличие от официальных вернакулярные мемориалы, созданные местными краеведами или активными жителями в память об односельчанах на месте их гибели или захоронения, встречались во время моей полевой работы неоднократно[56].

К примеру, один из них находится недалеко от села Трескино Инжавинского района, в низине у ручья Пьянка. Согласно местному нарративу[57], здесь красноармейцами под руководством начальника Кирсановской уездной милиции Мина Маслакова были убиты 120 повстанцев, крестьян нескольких окрестных сел, которые вышли против красноармейцев с вилами и топорами, были расстреляны из пулемета и захоронены тут же в большой яме около ручья.

Еще в советское время родственники одного из погибших антоновцев, жителя деревни Шумиловке Ивана Егорова, установили на месте расстрела обелиск из металлических прутьев — фактически связанных вместе кусков арматуры. Как рассказала в интервью основатель краеведческого музея села Трескино и бывшая школьная учительница Т. М., памятник стоял много лет, но «однажды пьяный тракторист завалился на этот памятник, смял его весь, и мы с учениками его просто вертикально поставили и покрасили белой краской»[58]. Позже краевед нашла в сельском сарае бесхозный «обелиск для увековечивания памяти… наискось сделанный, металлический» — иными словами, кладбищенский памятник. В 2013 году вместе с членами школьного кружка «Юные краеведы» Т. М. установила обелиск на месте расстрела, написав на прикрепленной к нему стальной табличке цитату из стихотворения Максимилиана Волошина: «Наши кости сеяны, пулей мечены, саблей сечены, коньми топтаны».

Интересен пример мемориальной деятельности краеведа Н. Г. из села Калугино. С начала 1970‐х годов он записывал рассказы односельчан о событиях Гражданской войны и крестьянского восстания. Позже он издал несколько книг о восстании и сборник документальной, по его словам, прозы, посвященной любовным историям жителей Калугина. В 2010‐х годах в полях вокруг села краевед установил три памятных креста на показанных ему очевидцами местах убийств участников восстания, а также несколько памятных знаков на месте объяснений в любви или расставаний своих героев. Теперь от креста на месте расстрела красноармейцам отлично видно столбик на месте любовного объяснения местной крестьянки и заезжего цыгана. Силами Н. Г. местность вокруг Калугина оказалась размечена следами прошлого. Топография бунта оказалась привязана к топографии (вероятно, беллетризированной) истории села.

В связи с этим интересно проанализировать, каковы цели установки вернакулярных мемориалов и кто является основным адресатом мемориализации.