Попаданцы. Мир Таларея

Глава 14

Лётное поле охранялось гвардейской ротой. Её командир, оповещённый о прибытии государя заранее, встречал его возле первой причальной башни и лично распахнул дверцу императорской кареты.

— Привет, Ворринтан, — Олег, сойдя на ровную поверхность магического мрамора, жестом прервал доклад капитана, — Картографы что, раньше меня умудрились отбыть? Шустрые.

— Они ночевали здесь, — доложил офицер, — И да, даже не завтракали. С первыми лучами солнца загрузились.

Олег смело мог переименовывать своё лётное поле в аэропорт. Помимо пяти причальных башен, возведённых Улей ещё в прошлом году, здесь имелись кирпичные строения, построенные обычным способом, без использования магии.

Рядом с двухэтажной казармой для дежурного подразделения охраны располагался трёхэтажный многоквартирный жилой дом для аэронавтов и их семей. Дальше шли небольшие особняки офицеров, ремонтные мастерские, склады, рабские общежития и столовая. Имелся тут и трактир с гостиничными номерами при нём.

Оставалось только наладить регулярное воздушное пассажирское сообщение, и название "лётное поле" уйдёт в прошлое. Правда, придётся ещё построить аэровокзал — большой или небольшой, будет зависеть от масштабов развития воздухоплавания.

Стоит ли организовывать места базирования для военных и гражданских дирижаблей на отдельных, удалённых друг от друга площадках, попаданец ещё не решил. Пока он в этом необходимости не видел.

— Нирма, возвращайтесь, — оставив с собой только половину из десятка ниндзей сопровождения, Олег вдоль строя гвардейцев вместе с Моной направился к причальной башне.

Личный императорский дирижабль сегодня оказался в сиротливом одиночестве. Составлявший ему накануне компанию аэростат убыл с командой географическо-картографического факультета псковского университета.

Старые карты Тарпеции в целом довольно точно передавали очертания материка, однако, с тех пор, как их создавали, прошло пара-тройка столетий, и на Тарпеции произошли изменения.

Нет, понятно, что горы или полноводные реки никуда не делись, но за это время какие-то более мелкие водоёмы могли исчезнуть, водные артерии поменять русла, леса разростись или наоборот уменьшиться. Тоже самое касалось и степей или лесо-степей, не говоря уж о людских поселениях.

Уточнением карт учёные псковской империи занимались второй год, и процесс этот явно займёт не меньше десятилетия.

— Мы готовы, государь, — доложил командир экипажа дирижабля, когда император поднялся на верхнюю площадку, с которой были перекинуты мостки с перилами на слегка покачивающееся, удерживаемое толстыми канатами воздушное судно, — вся команда в сборе.

— Отлично, — Олег дружески прикоснулся к плечу офицера и первым прошёл в салон.

Мона уже не первый раз сопровождала своего господина в полётах, поэтому аханий и оханий за своей спиной, как это случилось когда-то, попаданец не услышал. Следом прошла пятёрка ниндзей и командир аэронавтов.

Салон императорского дирижабля был вполне вместительным — больше десяти метров в длину и четырёх в ширину — и в нём свободно помещались восемь кресел, два столика и даже лежак для отдыха государя, которым Олег, правда, ни разу так и не воспользовался.

Экипаж аэростата состоял из командира и штурмана — оба маги, знавшие Воздушный Поток, стюарда и двух двигателистов, своей мускульной силой приводившие в движение с помощью педалей расположенные по сторонам от корпуса салона большие винты.

Двигатели в основном использовались лишь при маневрировании во время взлёта или посадки, реже для помощи в изменении курса, хотя обычно хватало флюгерного руля.

В перспективе дирижабли будут оснащаться механикой — экспериментальный образец одноцилиндрового двигателя внутреннего сгорания уже тарахтел в мастерской научно-производственного центра.

Когда аэростат освободился от связывавших его пут, корпус салона закачался, словно бы лодка на речной волне.

— Не нужно, Перн, я сам, — остановил штурмана Олег.

Император не часто использовал свой Воздушный Поток для приведения в полёт дирижабля — не его это обязанность. Сегодня же он решил ускорить полёт. Поэтому, когда двигателисты отвели аэростат от башни, он, привязав точку действия заклинания к корме, напитал его толикой своей энергии.

— Стол накрыть? — спросила Мона.

— Не проголодался, — ответил Олег и с незлой насмешкой посмотрел на севших в головной части салона и сильно напрягшихся при взлёте ниндзей, — Ребята, а вы не стесняйтесь. Доставайте, что с собой взяли, и угощайтесь. Путь не близкий.

Эта пятёрка — четыре парня и девушка, большеротая, чем-то похожая на лягушонка, но симпатичная — была очередными новичками, которых Олег тренировал для получения ими попаданческого эффекта.

Летать этим ниндзям ещё ни разу не приходилось, поэтому первая реакция толики страха, как и у их других товарищей-предшественников, государя не удивила. Но держались ребята хорошо.

Когда ниндзя с осторожностью стали смотреть в иллюминаторы, император, не скрываясь от присевшей напротив него Моны — та знала о своём хозяине почти всё, а он был в ней абсолютно уверен — извлёк из Пространственного Кармана толстый фолиант "Записок о правлении Лимариала Кринского" анонимного автора.

События, описанные в книге, происходили почти сто лет назад, но средневековье весьма консервативно, вряд ли что-то сильно изменилось в нравах и обычаях западной империи.

Прежде чем углубиться в чтение, Олег тоже посмотрел на землю из иллюминатора. Увидел свою столицу, уплывавшую от него с восточной стороны, Промзону, и две ленты, почти параллельных, мраморной и рельсовой дорог. На последней клубился дым паровоза, тянувшего длинный, из полутора десятка вагонов, состав.

Вид поезда напомнил попаданцу про Олу ре Литоль на нём прибывающую и о неудаче дворцового заговора, на который он возлагал надежды.

— Господин? — решилась разомкнуть губы молчальница, увидев досадливую гримасу на лице хозяина.

— Всё хорошо, Мона, — успокоил он молодую женщину, — Это я о своём, об императорском.

Олег раскрыл фолиант и углубился в чтение. Что не мешало ему слушать ведущиеся шёпотом разговоры. Один раз даже посмеялся про себя, когда на вопрос ниндзи, вернувшегося из туалета в хвостовой части, зачем ещё нужен и закрытый люк в центральной части пола, стюард уверенно ответил, что это на тот случай, если уборная будет занята, а кому-то станет невмоготу.

На Земле у Олега с детства был друг Саня Голубев, который никогда не позволил бы себе и окружающим признаться, что он чего-либо не знает. На любой вопрос, у него всегда имелся ответ, пусть даже и космической глупости. Переспорить Александра тоже никто никогда не мог.

Стюард императорского дирижабля относился к такому же типу людей, всезнаек. Олега он забавлял.

В действительности же, отверстие в полу государь-аэроконструктор приказал сделать на тот случай, если вдруг приспичит устроить бомбометание на голову врага. До создания воздушных армад у него дело точно не скоро дойдёт, но вот сбросить привет на кринский или оросский дворец, вполне может потребоваться.

Кресла в салоны дирижаблей делались в Палене по чертежам самого императора с откидывающейся спинкой. Магия исцеления, кроме лечения, восстанавливала силы и придавала бодрости. Так что, государь мог не спать несколько суток без особого для себя дискомфорта, и если Олегу было бы чем-то важным на борту заняться, он бы не стал даже дремать. Однако, лететь предстояло больше суток, поэтому, прочитав до казни кринским императором своего брата, псковский правитель задремал. Тем более, что прошедшая ночь у него выдалась бессонной — баронета Сибила таки смогла его обольстить, подкараулив в дворцовом парке, когда он возвращался из бани.

Видя, что государь задремал, стюард, кроме шашек, принёс ниндзям и полузапрещённые нарды. Ребята, воровато оглядываясь, предались азартной игре. Думали, что раз они ведут себя тихо как мышь под веником, и шум воздушных потоков за бортом заглушает стук кубиков о доску, то их господин ничего не заметит. Наивные.

Хотя, да, звукоизоляция от внешней среды в салоне была не очень хорошей. Корпус был изготовлен из магически Укреплённой меди, утеплённой изнутри шерстью и обшитой кожей.

Неподалёку от Орежа нашлись залежи бокситной глины, и с помощью Цепи Молний Олег и Уля получили некоторое количество алюминия, но выход этого металла был слишком мал — десятки грамм с тонны сырья — да ещё и нужная в других отраслях магическая энергия императора и его сестры тратилась, так что, пока от использования этого лёгкого материала, как и создания на его основе дюрали, пришлось отказаться.

Уроженцу далёкой по времени, или в пространстве, или в слоях реальности планеты Земля две стороны средневековой жизни сильно раздражали — на порядок меньшее количество получаемой ежедневно или даже ежечасно информации и медленные скорости перемещения, когда в путешествиях приходилось сжигать слишком много своего времени.

К первой беде он частично приспособился за счёт привыкания к местным жизненным ритмам, а вторую решал благодаря всяким прогрессорским придумкам, к которым относились не только поезда, дирижабли и в скором времени, как Олег надеялся, пароходы или мотоциклы, но и всевозможным мелочам, позволяющим скрасить время в пути, вроде тех же кроссвордов, которые он назвал крестословами, чтобы местным было понятней.

Когда императору надоело читать про интриги, заговоры и прочие напотребства Кринского дома — не зря автор фолианта не стал раскрывать своё имя, голову бы ему точно усекли — он гадал кроссворды, которых Кара дала ему вчера в дорогу целую стопку, или играл с верной служанкой в шашки.

Наверное, Олегу не стоило забирать Мону от ребёнка и мужа, но, во-первых, он к ней привык и доверял, во-вторых, путешествие ожидалось не долгим, а, в третьих, та сама очень хотела сопровождать господина и расстраивалась, когда государь от её услуг отказывался. Преданная и благодарная душа оказалась у Моны.

На следующий день, в начале седьмого часа вечера к вновь погрузившемуся в перепетии истории Крина императору подошёл штурман — его и командира дирижабля рабочие места располагались в носовой части воздушного судна.

— Ирмень, государь, — доложил он, — Прости, я немного ошибся. Надо было просто вдоль трассы Е-три строить маршрут. Хотел срезать ...

— Немного — это сколько, лейтенант?

— Километров семь. Севернее.

— Ерунда, — Олег вытянулся в кресле и, немного подумав, наложил мизеры Малых Исцелений на себя, Мону, штурмана и на тоочавшую впереди голову командира аэростата. Ниндзя, решил, обойдутся. Их ещё выволочка ждёт за нарды, — Повернём сейчас, и скажи двигателистам, что начинаем снижение.

Попаданец изменил вектор направления Воздушного Потока и пошёл умыться, освежить лицо.

Через десять минут императорский дирижабль оказался на виду крепости Камент-на-Ирмени, в паре километров от которой находилась верфь по строительству речных судов с телеграфной башней, дооборудованной для приёма аэростатов.