Попаданцы. Мир Таларея

Глава 5

У Олега не так часто получалось ездить по провинциям своей империи, как ему хотелось бы, при том, что теперь к его услугам были и поезда, развивавшие скорость до шестидесяти-семидесяти лиг в час — лига составляла тысячу шагов — и дирижабли, свой и сестры, двигавшиеся в полтора раза быстрее.

Тем не менее, благодаря тому, что он видел своими глазами, и постоянным докладам различных служб положение дел в империи и качество жизни своих подданных Олег знал очень неплохо.

Несмотря на огромные, можно сказать, тектонические сдвиги, которые вызвали его новшества во многих областях — в военной сфере, техническом прогрессе, культуре, законодательстве — для подавляющего большинства населения нового государства мало что изменилось.

Стоит отъехать чуть в сторону от рельсовой дороги или или скопления сфорцевских производств, как увидишь всё ту же средневековую жизнь с бедностью и бесправием простонародья, жестокостью и распутством дворянства, жадностью и хитростью торгового сословия, животным существованием рабов. И изменить это было невозможно ни за десять лет, ни за сто.

Заклинания Плодородие, позволявшие собирать высокие урожаи, не спасали многих людей от голода, магия Исцеления была доступна лишь мизерной части населения, услуги лекарей и травников не уберегали от накатывавшихся эпидемий, а мудрая внешняя или внутренняя политика правителей не избавляла их страны от войн и мятежей.

Но всё это не заставляло землянина опускать руки, а наоборот мотивировало к дальнейшим активным действиям по развитию своей империи. Он заботился о своём будущем и будущем тех, кто стал ему по настоящему родным и близким.

Разросшийся до размера, вдвое превышающий столичный, город-спутник Пскова Промзона, города Распил, Нефтянка, Пален, Неров и Ферм стали настоящими промышленными центрами, а в Рудном Сфорцевского императорского ломена, Вилском герцогстве на северо-востоке Винора удалось в короткие сроки развить настоящие металлургические комплексы, включавшие полные цепочки производств, от добычи полезных ископаемых до выпуска разнообразной конечной продукции.

— Государь, — вернувшихся из Промзоны императора и королеву Саарона у самых ступеней дворца встретила мастер-сержант связи, — Получена телеграмма из Камня-на-Ирмени. Король Фларгии со свитой сели в поезд сегодня утром. Я уточнила, послезавтра в одиннадцать сорок дня прибудут в Псков.

— Спасибо, — поблагодарил Олег, — Сообщи об этом Клейну и баронессе Чеппин.

Бывший адъютант землянина, ставший премьер-министром и графом ри Легин, с первой статс-дамой псковского двора в дополнительных указаниях насчёт организации церемонии принесения вассальной присяги королём Дейримом не нуждались. Всё уже было обговорено заранее, да и не первый это монарх, вручающий судьбу своего королевства в руки Олега.

— Я сильно буду нужна на церемонии? — Уля, поднявшись с братом на третий этаж, собралась идти к себе.

— Не сильно но желательно, — ответил землянин, — И так из венценосных особ только Чек с Гортензией, ну, глава совета дожей ещё будет. Надо бы уважить Дейрима. А тебе куда-то по делам надо? Говорила же, что в Саароне пока твоего присутствия не требуется.

— Так я и не к себе, а к Клемении, — пожала плечами сестрица, — Она телеграфировала, что заготовок под Укрепление уже много сделали.

Рельсовую дорогу из двух путей Олег с Улей построили лишь между Псковом и Фестала, причём, на участке от Бологое до столицы Винора вторую линию они завершили совсем недавно. Остальные столицы королевств были связаны однопутными, а до Растина даже пока и не начинали.

Император рассудил, что возрастающий поток металлов и изделий из него, которые шли из Вилского герцогства Гури и Веды, всё-таки важнее, чем товарооборот с единственным на данный момент океанским портом Пскова. Поэтому, от Фестала, где правила королева Клемения, начали прокладывать ещё одну нитку рядом с существующей, совмещая при строительстве железные рельсы с Укреплёнными. Последних использовали в два-три раза больше. Вилские и Рудные металлурги не успевали производить быстрее магии императора и королевы Саарона.

— Пусть больше заготовок сделают, чтобы тебе реже туда ездить, точнее, летать, — Олег прикоснулся к локтю Ули, — Если, конечно, это единственная причина твоего желания навестить Клео. Она, я слышал, взялась переписываться с маркизом Орро? Уля, не хочу вмешиваться в твои личные дела, но с советником Божественной тебе лучше общаться напрямую, без посредника, даже такого хорошего, как Клемения. Только реши сначала для себя — Нечай или Орро? Тебе пора уже подумать о браке и объявить кандидатуру принца-консорта. А хочешь, я на правах старшего в семье, как у нас принято, сам тебе жениха подберу? Уля.

— Я, я потом, — королева отвела взгляд, — Меня баронесса с детьми ждут.

Совсем не солидно для величайшей магини и правительницы богатого и обширного государства Уля быстрым шагом в сопровождении одной только служанки — своих ниндзей охраны она отпустила ещё перед отъездом в Промзону — удалилась в сторону своих дворцовых покоев.

Вообще, Олег не знал радоваться ему или печалиться по этому поводу, Уля характером в отношении брата и друзей мало изменилась.

Её властность и жёсткость проявлялись только по отношению к подданным, а в остальном она, как была непоседливой, трудолюбивой, вечно любопытной и смешливой девушкой, так ей и осталась. Впрочем, это не мешало ей отправлять на пытки или казнь преступников-душегубов.

— Вас королева Тарка искала, государь, — доложил дежурный секретарь, когда государь вернулся к себе.

Баронет топтался в коридоре возле двери в императорскую гардеробную.

— Переодеться-то я могу, Этнил? Спасибо.

Олег ответил излишне резко, он немного переживал за сестру, так и не устроившуя личную жизнь и уходившую от своих любовных метаний, с головой погружаясь в работу.

К моменту прихода императора в просторную комнату с пятью большими окнами и дорогой паленской мебелью, где обычно он вёл беседы с близкими людьми, Гортензия в ней лично руководила двумя молодыми дворцовыми рабами, расставлявшими кашпо с растениями и цветами.

Идею с озеленением жилых и служебных помещений Олег однажды сам как-то озвучил невзначай во время полёта с монаршей четой Тарков на дирижабле из Нефтянки в Псков, и Гортензия, мудрая советница, а в чём-то даже наставница землянина, живо за эту идею ухватилась. Теперь мода на цветы и комнатные растения разошлась далеко за пределы Пскова.

Королева Тарка ни в чём не оставляла своего молодого друга без внимания, даже в такой области, как создание уюта в его апартаментах. Первая статс-дама не осмеливалась прекословить Гортензии. Впрочем, советнице императора хватало лишь приподнять бровь, как почему-то желание с ней спорить пропадало у любого.

После родов верная соратница Олега похорошела ещё больше. Мощь его магического Омоложения возвращала королеву Тарка словно бы не к сорока годам, а к тридцати. И только мудрость много повидавшего и знающего человека, затаившаяся в глубине её глаз, выдавали истинный возраст Гортензии.

— Правда быстро обернулся, — сказала королева, увидя вошедшего друга, — Убирайтесь, — махнула она слугам.

— Что, переговорила с виконтом? — Олег сел на широкий — человек пять могло бы разместиться, не сильно теснясь — диван и принял от девушки-служанки, с которой провёл прошедшую ночь, высокий бокал с клюквенным морсом, — Много у него нашлось что добавить к письменному докладу?

Один из таркских дворян, привлечённый Гортензией к дипломатической службе, ездил с посланием Олега в Крин, где провёл больше месяца в ожидании приёма у императора Уртанса. Аудиенции виконт не получил, зато поприсутствовал на общем приёме иностранных гостей, на котором публичных унижений и насмешек ни в свою сторону, ни в адрес Псковского государя не услышал. Однако, полученное им на том мероприятии ответное письмо восьмидесятилетнего Уртанса в завуалированной форме содержало и то, и другое. Гортензия каждое из мутных мест в ответе кринского владыки подробно при Олеге разобрала и объяснила.

Вернувшийся виконт написал весьма толковый пространный отчёт обо всём, что он наблюдал и слышал при дворе Уртанса и в его столице, а сегодня утром, пока император с королевой Саарона ездили в Промзону, ответил на вопросы своей начальницы и государыни.

Прежде, чем ответить, королева Тарка развернула на большом овальном столе карту Тарпеции, наверняка отобранную у мужа, там даже значки, обозначающие расположение полков, бригад и штабов корпусов имелись.

Если географическая точность изображений континента, составленная ещё картографами прежних времён была вполне приемлемой, то вот политические границы наносились весьма приближённо.

В отношении Псковской империи и государств в неё входящих, благодаря открытию воздухоплавания, ситуация с точностью карт стала исправляться в лучшую сторону.

На следующий год Олег намеревался провести ещё и перепись населения на всей территории Псковской империи, ибо, к своему стыду, количество подданных знал весьма приближённо.

Феодалы здесь вели учёт народонаселения крестьянскими подворьями и кустарными мастерскими, а городские власти — налогоплательщиками. Сколько где проживает детей и стариков или, тем более, служит рабов, никто не считал. В общем-то, из-за высокой детской смертности и частыми расправами с убийством над невольниками такой подход властей был понятен, но для Олега не приемлем.

У себя в Сфорце попаданец организовал более-менее приличный учёт всего, в том числе, и количества проживающих в его личном императорском домене людей всех сословий и возрастов. Предложение Кары считать рабов отдельно со скотом Олег, хмыкнув, отклонил.

Жаль, конечно, что ради улучшения контроля дел в государстве пришлось увеличивать бюрократический аппарат в городах, а в столице и вовсе построить отдельный от императорского правительственный дворец, вытянувшееся вдоль мраморной набережной Псты на сотню метров здание — Олег сделал с большим запасом в рассчёте на дальнейший рост государства и чиновников — к которому проложили ещё одну ветку конки.

Землянин исходил из того, что хорошее администрирование рано или поздно окупится сторицей. Главное тут не переборщить с количеством бумажных работников. Неудобство же отдалённости премьер-министра Клейна от императорской резиденции пока компенсировалось наличием семафорного телеграфа.

Хорошо было бы иметь и телефоны, о чём Олег уже не один раз подумывал, но здесь всё, как и со многими другими идеями, упиралось в электрификацию, а до строительства электростанций, и руки не доходили, и научных знаний в этой области у попаданца не хватало. Знал бы он в прежней жизни, куда его забросят судьба и Сущность, выучил учебник по электромеханики от корки до корки.

Прижав края карты полупустым графином и своим бокалом, Гортензия взглянула на скромно притихшую возле стены рабыню.

Олег в новом мире постепенно стал избавляться от постоянных подозрений в отношении болтливости или возможной злонамеренности своих рабов, зато его друзья и соратники всё больше заражались от государя недоверием к слугам, на которых когда-то обращали столько же внимания, сколько и на мебель.