И Гарри Поттера в придачу!

— В старые времена бывало, что женщинам приходилось воевать наравне с мужчинами, — заметила графиня, — я слышала о таком. И я помню, как читала книгу о Сайленс, которой пришлось изображать из себя мужчину.

— Я тоже читала, — кивнула я, — но я никак не могу себе представить, чтобы женщина могла длительное время обманывать окружающих.

Графиня кивнула.

— Есть вещи, которые не скроешь. Ты права, Барбара, одно дело, переодеться на короткое время, чтобы совершить побег, например. Все будут искать женщину, а на мужчину или юношу внимания не обратят.

— К тому же многие вещи тяжело делать в платье, — подтвердила я.

Энн даже с каким-то испугом переводила взгляд со своей матери на меня. Нет, это был не испуг, скорее удивление и неприятие. Наверное, не ожидала таких высказываний от своей матери. А графиня-то почти наш человек. Может быть, удастся перетянуть ее на свою сторону? Мне не нравились намеки на ее отношение к зятю и внуку. Могла ли она в действительно совершить страшное преступление, отравив ребенка? Как-то не хотелось верить в такое. Ее вынудили? Или заколдовали?

— Я слышала, ты собираешься брать уроки у этого рыцаря из России, — с интересом продолжала графиня, — это интересно. Но ведь сражаться как мужчина, ты не сможешь.

— Буду сражаться как женщина, — улыбнулась я.

Судя по выражению лица Дикона, он об этом не слышал. Откуда же узнала графиня? От Антонина? Очень интересно… Хотя она интересовалась книгами по истории Рима, а он хорошо во всем этом разбирался. Могли побеседовать. К тому же графиня у нас дама еще очень даже в соку, пусть лучше личную жизнь устраивает. Всем спокойнее будет.

Кончилось все это тем, что к моему сундуку с книгами мы пришли вчетвером. Хорошо, что Овидия с Апулеем и тому подобное я припрятала отдельно.

— Ты же дашь почитать? — тут же сказала графиня.

— Конечно, — ответила я, — это очень интересные книги.

Дикон тут же снова ухватился за свою прелесть.

— Сколько ты хочешь? — сразу же спросил он. — Пять фунтов? Десять? Больше?

— Это досталось тебе от мужа? — спросила графиня.

— Да, — ответила я, — от него. И я не хочу продавать. Всегда можно сделать копию. Книга ценная, Дику пригодится. И его детям. Лучше голодать, чем продавать книги. Дикон, я согласна, чтобы она находилась у тебя, но она все равно будет моей.

— Ты же не думаешь, что тебе придется голодать? — возмутился он.

— Нет, конечно, я это сказала, чтобы объяснить свое отношение к продаже книг.

Энн погладила корешки.

— Мои дамы часто читают вслух, — сказала она, — я люблю слушать. Но не про войну.

Эх, растащат мою библиотеку… Впрочем, понятно, всегда найдется кто-то, кому позарез нужно то, что есть у тебя. После общения со Снейпом чему удивляться-то. Тут хотя бы деньги предлагают и просто просят почитать.

— Хорошо, я согласен, — сказал Дикон, — книга будет считаться твоей, но ты всегда можешь получить за нее деньги.

— Договорились, — кивнула я, обиженно поджав губы.

Он это явно заметил, но тут же вернулся к драгоценным иллюстрациям. Собственно, не в моем положении было жаловаться. Мне и так позволялось слишком многое. И предлагалась более чем достаточная компенсация. И я знала, что деньги действительно могу получить в любой момент.

Графиня же бросила на меня странный взгляд из-под ресниц. Было в нем что-то… не сочувственное, но понимающее. Мол, мы с тобой в одной лодке. Понятно.

Гордая вдова Уорика оказалась в незавидном положении. Земли ее мужа были конфискованы, а ее приданое разделено между ее дочерями «так, словно она была мертва». Она теперь беднее меня и полностью зависит от зятя. Конечно, она понимала, что если бы не Ричард, то она могла и не выйти из монастырского убежища, где укрылась после гибели мужа. И герцог Глостер щедр к теще. У нее есть свой двор и свой штат, но за все платит он. Обидно оказаться приживалкой там, где когда-то по праву являлась хозяйкой.

Как бы из этой обиды не выросло что-нибудь серьезное и опасное. Так что я оказалась в нужном месте, будем держать руку на пульсе.

Интересно, догадывается ли о чувствах тещи Ричард? Он вполне мог считать, что все в порядке. Он со всеми не церемонился, считая, что лучше других разбирается во многих вещах. И действительно разбирался. Во много разбирался, кроме людских душ. И если Энн была совершенно довольна своим положением, а я понимала, почему он поступает так или иначе, то у той же графини могли быть совсем другие мысли. Хорошо бы ее Антонин от них отвлек.

— А что у тебя будет там? — показала Энн на пока пустую комнату. — Пригласишь кого-нибудь из своих дам?

— Нет, — ответила я, — там будут мои приспособления для упражнений. Развлекать замковую охрану и пажей я не собираюсь, но от тренировок не откажусь.

— Энтони Долохофф тебе там что-то заказал, — сказала графиня, — долго объяснял, но я так ничего и не поняла, потом посмотрю. Какие-то непонятные вещи и зачем-то железные штуки для башмаков. Это же неудобно.

— Думаю, что ходить будет удобно, — ответила я, — а железо там для того, чтобы бить.

— Бить? — переспросила графиня. — Кого бить?

— Смотрите, миледи, — я указала на Дикона, — представьте, что вас схватил мужчина. Он крепко обхватил вас сзади. Если он вас намного выше, то можно ударить головой по нижней челюсти, правда, тут и головной убор может помешать. Самые уязвимые места тут, — я указала на кадык, — и тут, — провела рукой ниже пояса. — Но ваш враг отлично об этом знает, и даже не сознавая этого, защищает эти места. Так что, как следует лягнуть может не получиться. Да и юбки мешают. Остается бить по ногам. Здесь, — я указала на голень, — удар придется по кости. Очень больно. А теперь представьте, что у вас в башмаках есть кусочки железа.

Графиня кивнула.

— Если ваш враг спереди, то тоже стоит бить по ногам. Выше он точно прикроет, а тут и промазать сложно.

Графиня снова кивнула. Ричард прижал книгу к груди и смотрел на все это с интересом и веселым изумлением. Энн была в шоке.

— А если удастся сбить с ног, то можно и добить.

— Вот уж не думал, Барбара, что ты такая кровожадная, — сказал Дикон, — интересно будет посмотреть на все это.

Я демонстративно смерила его взглядом. Он фыркнул. Понятно, меня он всерьез не воспринимает. Уже хочется доказать ему, что он не прав. Аж кулаки чешутся.

А вот у графини на лице промелькнуло какое-то мечтательное выражение. Представляет, кому бы с удовольствием врезала по всем чувствительным и болезненным местам, а потом добила? Настоящая женщина.

Дикон появился, когда я расчесывала волосы перед сном. Он на несколько секунд задержался, откровенно любуясь, а потом подошел ко мне. В небольшом зеркале отразились наши лица.

— Не заплетай! — проговорил он, собирая локоны в горсть.

— Потом не расчесать будет, придется отрезать, — ответила я.

— Даже не думай! — он уткнулся в мои волосы. Горячее дыхание обожгло ухо.

— А если бы у тебя были волосы такой длины, — проговорила я, обнимая его за шею, — что бы ты делал?

Его губы скользнули по моей шее.

— Не дразни!

— Ты устраиваешь все так, как удобно тебе: забираешь меня из дома, отбираешь книги, а мне тебя даже не подразнить?

Он хрипло рассмеялся.

— Я хочу тебя, ты хочешь меня. Что еще нужно?

Я действительно хотела его. Какие там, на хрен, бабочки в животе и поджимающиеся пальцы ног? Собственный пульс набатом и безумная жажда. Неутолимая, огненная. Та самая, что крепка как смерть и жарче адского пламени. Глаза в глаза, как перед поединком на смерть. Стон сквозь стиснутые зубы. Прикосновение губ, как ожог.

— Иди ко мне!

Хочу, хочу, хочу. Его всего, такого, как есть. Если он станет другим, то это будет уже не он. А другой мне не нужен.

— Дико-о-он!

Хриплый смех в полумраке спальни, обжигающий шепот и страсть.

Я люблю тебя, мой Плантагенет…

И…

— Ба-а-арбара-а-а! — выдохнутое мне в губы.

Где там еще расписаться кровью? Прямо сейчас...

Антонин притащил все хозяйство на следующий день. Римский стул, доска с креплением для ног со специальной стойкой. Турник и несколько матов, набитых соломой. Мне выдали что-то вроде полусапожек с вставленными в подошву металлическими пластинами. И жесткие наручи из кожи, усиленной рунами.

— Ну как? — спросил мой наставник.

Я попрыгала.

— Неплохо.

— Ха! — на меня замахнулись ножом.

Я выставила блок.

— Убил бы с легкостью, но неплохо для начала. Что с гибкостью?

— На шпагат сяду после растяжки, — ответила я, — а мостик не смогу.

— А кувырок?

Я подняла руки, легко качнулась вперед, задержалась в стойке на руках, обернулась вокруг своей оси и мягко приземлилась на ноги.

— Тут определенно есть с чем работать, — осклабился Антонин, — хотя я б кое-что и порекомендовал. Мои поздравления, леди.

Присутствующая тут же графиня качала головой. Но, похоже, что увиденное ей понравилось.

— Надеюсь, по мешку с песком молотить не придется? — спросила я.

— Нет, леди Барбара, а вот это пригодится.

Цепочка из гибко соединенных металлических пластинок. Я не очень умело прокрутила ее пальцами правой руки. Антонин усмехнулся.

— Знаете, что это такое, вижу. И для второй руки тоже. А для больше гибкости и скорости могу посоветовать зелье и ритуал. Ничего недозволенного, конечно, но это больно. Очень больно.

— Роди сперва, а потом расскажешь мне, что такое больно, а что очень больно, — ответила я, разминая пальцы с помощью «воровских четок».

— Лучше сразу на дыбу, — покрутил головой Антонин, — видел раз такое дело, чуть не поседел. Мужчине подобного не выдержать. Мое почтение, дамы.

Графиня чуть смущенно улыбнулась.

— А что за ритуал? — спросила я.

— Делается на полную луну, — ответил Долохов, — просьба дать силу, гибкость, скорость. Зелье помогает.

Я криво усмехнулась. Ясненько, фактически неполный оборот. Наш рыцарь из России не стал заострять на этом внимание. Зоркость сокола, сила волка, бросок змеи. Этим пользовались колдуны-воины, и для женщин ограничений не было. Почему бы и нет, собственно говоря?

— Парни, Драко и Гарри, тоже хотят пройти, — как бы между делом сказал Антонин, — полнолуние через три дня. Провести можно в Мортленде. Так мне сказать брату Саймону, чтобы зелье для вас варил?

— Скажи, — кивнула я, — там больше ничего не нужно?

— Полотняную рубаху и штаны надо бы сшить, — ответил он, — самые простые. А так все. Ритуал могу я провести.

— Договорились, — хищно улыбнулась я. Кажется, удастся приобщиться к славянской магии.

— Это не опасно? — уточнила графиня.

— Перед самим ритуалом надо помолиться и осенить себя крестом, — понятливо объяснил Антонин, — так что ничего недозволенного.

— Я хочу это видеть.

— Конечно, — согласилась я, — это можно устроить.

— А для чего все это? — графиня указала на все приспособления.

Объяснял Антонин, а я приступила к упражнениям. Да, это не наш грубый самодел, тут все было подогнано идеально, сплошное удовольствие. Как же мне всего этого не хватало!

— Что, леди Барбара, расслабились в прекрасной Франции? — подколол меня Антонин.

— Не говори! — ответила я, спрыгнув с турника. — Сплошное удовольствие. Проливной дождь, грязевые ванны на марше. Раздробленные кости и порванные сухожилия у солдат. А за это еще и чуть на костер не отправили. Про арбалетный болт из кустов просто молчу. Но вообще, не так уж и плохо, мне понравилось.