Адольф Гитлер и его русские друзья

«Хи-ви» — добровольные помощники

Всю войну оперативные группы Наркомата государственной безопасности и партизаны, выполняя личный приказ Сталина, пытались изобрести способ покончить с Власовым.

Однако ни одна попытка его убить, если они предпринимались реально, успехом не увенчалась.

Да и ликвидация генерала мало бы что изменила. Русские люди надевали немецкую военную форму с нашивками Русской освободительной армии не ради Власова.

В перестроечные годы я опубликовал в журнале «Новое время» большую статью о Власове, рассказал о том, что до плена он был успешным советским военачальником, которого отличал Сталин.

Редактор одного из отделов нашего журнала Борис Михайлович Кравец, достойный человек, ушедший на фронт добровольцем и вернувшийся с войны инвалидом, на протезе, прочитав статью в гранках, вздохнул:

— Не всем ветеранам понравится.

Это была одна из первых откровенных публикаций на эту тему. Я получил необычно много писем, наиболее интересные напечатал, отдав под них две журнальных полосы.

Читатели разделились на тех, кто приветствовал правду об исторической фигуре, которая десятилетиями замалчивалась, и на тех, кто считал, что Власов — жалкий предатель и говорить о нем незачем.

И один зарубежный читатель, пожелавший остаться неизвестным, прислал мне пачку книг, которые в нашей стране были тогда, наверное, только у меня одного. Это были изданные эмигрантами в Австралии, Англии, Канаде, Федеративной Республике Германия книжечки на русском языке о Власове и Русской освободительной армии.

За последние годы на эту тему написано и сказано немало. Но полярность мнений осталась прежней. И многие даже не хотят найти ответ на главный вопрос: почему большое число русских людей помогало немецким войскам воевать с Россией?

Причины этого поразительного явления историки и писатели пытаются понять все послевоенные десятилетия.

На девятом съезде эмигрантского Союза борьбы за освобождение народов России, который состоялся в Канаде в 1982 году, докладчик говорил:

— Это было продолжение Освободительного движения, это был ответ нашего народа на узурпацию народной власти, на кровавое подавление всех народных восстаний, на принудительную коллективизацию, на великие и малые чистки, на тысячи тюрем и концлагерей, на миллионы расстрелянных и замученных, на попрание всех человеческих свобод и обречение всех народов России на нищенское, полуголодное сушествование. Народ не желал защищать все эти «блага» советской власти. Русский народ пошел воевать против ненавистной советской власти. Юрий Сергеевич Жеребков, начальник управления внешних сношений власовского Комитета освобождения народов России, после войны доказывал:

«Начало войны между Германией и Советским Союзом породило у массы русского народа реальную надежду на освобождение от ненавидимого всеми большевистского режима.

Сражаясь в рядах Красной Армии против их воли, миллионы русских, украинских, кавказских и пр. солдат почти не оказывали сопротивления немецкому наступлению и при первой возможности не только переходили к неприятелю, но и выражали желание немедленно с оружием в руках бороться против советского режима.

Идя навстречу этому желанию, германское Верховное командование начало формирование добровольческих частей под названием «хильфсвиллиге» и позже «фрайвил-лиге», включая их в ряды германской армии.

Офицеры и солдаты этих частей были постепенно сравнены в правах с чинами германской армии и только отличительные знаки на рукаве — не во всех частях — и иногда особые погоны и кокарды указывали на то, что они принадлежат к добровольческим частям. Освобождение Родины от сатанинского и большевистского ига являлось целью и идеей, вдохновлявшими борьбу этих добровольцев…»

Слова Жеребкова, который в эмиграции присоединился к нацистам и верно служил немцам, звучат слишком красиво, чтобы быть правдой. Действительность была сложнее и запутаннее.

Когда говорят о большой численности русских, так или иначе служивших немцам, забывают упомянуть, что многие из них потом перебегали назад — на сторону Красной армии.

В течение войны в немецкий плен попали 5,24 миллиона советских солдат. Из них 3,8 миллиона — в первые месяцы войны. Они попадали в котлы, которые летом 1941 года задумывали и осуществляли немецкие генералы, умело используя танковые и моторизованные части.

Не все попавшие в окружение бойцы и командиры пытались прорваться к своим. Те, чьи родные места были уже оккупированы немцами, считали, что Красная армия разгромлена, война закончилась, и пробирались в родные места. Другие просто боялись возвращения, потому что Сталин не признавал сдачи в плен. В Советском Союзе не существовало понятия «военнопленный», только — «дезертиры, предатели Родины и враги народа».

Так было не всегда. Поначалу в Красной армии относились к попавшим в плен, как принято во всех армиях, с сочувствием. 5 августа 1920 года было принято постановление Совнаркома о пособии возвратившимся из плена военнослужащим Красной армии и флота: «Всех находившихся в плену военнослужащих Красной армии и флота, за исключением добровольно сдавшихся в плен неприятелю или добровольно исполнявших у неприятеля работы, относящиеся к военным действиям, удовлетворить по возвращении из плена единовременным денежным пособием в размере трехкратной наименьшей тарифной сетки местности регистрации возвратившегося из плена…»

Когда Сталин стал полным хозяином страны, все изменилось.

Приказ № 270 (от 16 августа 1941 года), подписанный Сталиным, требовал от красноармейцев в любой ситуации стоять до последнего и не сдаваться в плен, а тех, кто смел предпочесть плен смерти, — расстреливать.

Приказ № 270 заканчивался грозным предупреждением:

«1. Командиров и политработников, во время боя срывающих с себя знаки различия и дезертирующих в тыл или сдающихся в плен врагу, считать злостными дезертирами, семьи которых подлежат аресту, как семьи нарушивших присягу и предавших свою Родину дезертиров.

Обязать всех вышестоящих командиров и комиссаров расстреливать на месте подобных дезертиров из начсостава.

2. Попавшим в окружение врага частям и подразделениям самоотверженно сражаться до последней возможности, беречь материальную часть как зеницу ока, пробиваться к своим по тылам вражеских войск, нанося поражение фашистским собакам.

Обязать каждого военнослужащего независимо от его служебного положения потребовать от вышестоящего начальника, если часть его находится в окружении, драться до последней возможности, чтобы пробиться к своим, и если такой начальник или часть красноармейцев вместо организации отпора врагу предпочтут сдаться в плен — уничтожать их всеми средствами, как наземными, так и воздушными, а семьи сдавшихся в плен красноармейцев лишать государственного пособия и помощи.

3. Обязать командиров и комиссаров дивизий немедля смешать с постов командиров батальонов и полков, прячущихся в щелях во время боя и боящихся руководить ходом боя на поле сражения, снижать их по должности как самозванцев, переводить в рядовые, а при необходимости расстреливать их на месте, выдвигая на их место смелых и мужественных людей из младшего начсостава или из рядов отличившихся красноармейцев».

Иначе говоря, Сталин требовал, чтобы застрелились несколько миллионов красноармейцев, которые из-за ошибок и преступлений самого вождя и его генералов оказались в окружении и потому попали в плен.

58-я (политическая) статья Уголовного кодекса РСФСР позволяла предавать суду семьи пленных красноармейцев и высылать их в Сибирь. 24 июня 1942 года Сталин подписал еще и постановление Государственного комитета обороны «О членах семей изменников Родины».

В постановлении уточнялось, что подлежат аресту и высылке на пять лет в отдаленные местности совершеннолетние члены семей тех, кого очно или заочно приговорили к высшей мере наказания «за переход на сторону врага, содействие немецким оккупантам, службу в карательных или административных органах немецких оккупантов, за добровольный уход с оккупационными войсками, а также за попытку измены Родине и изменнические намерения».

Членами семей считались отец, мать, муж, жена, сыновья, дочери, братья и сестры, если они жили вместе.

Жестокие приказы, которые, по мысли их авторов, должны были помешать сдаче в плен, приводили к противоположным результатам. Попавшие в плен красноармейцы боялись возвращения на родину, где их считали предателями (так оно и получилось в 1945 году, когда из немецких лагерей они переместились в советские).

Писатель Виктор Некрасов, участник войны и автор незабываемой книги «В окопах Сталинграда», оказавшись в эмиграции в семидесятых годах, спрашивал себя:

«Что мы защищали, когда воевали с немцами? Свои дома, хаты, семьи, свою жизнь? Или систему? И то, и другое, и третье. Воюя с фашизмом и победив его, — мы утвердили на земле другую диктатуру, в чем-то даже более жестокую и бессовестную. И мы несем за это ответственность…

Признаюсь, не очень-то я верю в то, что люди брали немецкий автомат в руки, чтобы воевать против Сталина. Были и такие, но думаю, что очень немного… Раскулаченные родители, голод, нищета, вранье. Стоит ли так уж всем из кожи лезть, чтоб защищать все это?»

Сталинский режим сделал все, чтобы отбить у советских людей желание его защищать. Герой Советского Союза писатель Владимир Карпов, который в начале войны оказался в заключении, вспоминал:

— Меня отпустили из лагеря на фронт, в штрафную роту, но дали бумажку, в которой было сказано, что если я не проявлю себя должным образом, то после войны меня вернул в лагерь отсиживать остаток срока. Такие бумажки дали чуть ли не всей роте. Кому же охота возвращаться в лагерь? Ясно, что с такой бумажкой сразу сдавались немцам в плен…

Попавших в немецкий плен красноармейцев ждала страшная судьба: они умирали от голода, ран и эпидемий.

Немецкий военный историк Иоахим Хоффман, не склонный особенно винить вермахг в массовой гибели советских военнопленных, пишет:

«Если попытаться выяснить, что именно определяло судьбы советских пленных до начала 1942 года, то можно назвать три главных момента.

Во-первых, по техническим причинам было невозможно, особенно в конце года, создать соответствующие условия для миллионов советских солдат, в большинстве своем попадавших в плен в крайне истощенном состоянии.

Во-вторых, большую роль сыграли акции уничтожения, проводившиеся боевыми группами гестапо и СД, жертвой которых становились в первое время «нежелательные элементы», то есть прежде всего неугодные в политическом и расовом отношении, в том числе представители народов Средней Азии и Закавказья, среди которых было немало непримиримых противников советского режима. Их расстреливали часто либо из-за внешнего вида — многим они казались воплощением «азиатского», «монгольского» большевизма, либо же просто потому, что они были обрезаны и их принимали за евреев.

И наконец, третья причина — это просто черствость и равнодушие или же политическая слепота части служащих вермахта…»