Музей «Шпионский Токио»

Кинозоргиана

В доинтернетовскую эпоху в роли главного симулякра реальности подвизались кинематограф и его ученик и конкурент – телевидение. Самые яркие, выпуклые и настолько популярные образы, что многие из них живы до сих пор, создавались именно для больших белых и маленьких голубых экранов. Неудивительно, что, когда мир и царящие в нем «мастера искусств» узнали о феноменальном разведчике с по-киношному драматическим характером и трагической судьбой, экранизация истории о нем оставалась вопросом времени. Удивляет другое: попыток перенести образ Зорге на экран мало. Если не считать картин, снятых о друзьях и агентах Зорге, где он не является главным героем (например, о Рут Вернер в Восточной Германии или о Одзаки Хоцуми в Японии), по состоянию на конец 2021 года их всего-навсего четыре (в 1970 году появилась еще одна – «Дело Зорге» («Der Fall Sorge») Германа Кугельштадта, но это телевизионный фильм и весьма своеобразный. Актерский состав в нем выглядит так, как будто подбирали актеров в коридоре киностудии по принципу кто свободен, а не кто похож. Актеру Арно Ассману, исполнившему роль Зорге, в момент съемок было 62 года. Стоит напомнить, что Зорге погиб в 49. В роли основных персонажей-японцев (Исии Ханако, инспектор Охаси, прокурор Ёсикава) снялись немцы, во второстепенных – китайцы, говорящие по-немецки, и только Одзаки Хоцуми сыграл японец, а в основу сценария были положены многочисленные, изначально выходившие как бы сериями, публикации журнала «Шпигель». Понятно поэтому, что телевизионный Зорге был почти все время пьян, большая часть действия происходила в немецком ресторане «Рейнгольд», выглядящем на экране как обычный хороший европейский ресторан 1960—1970-х годов, и где Исии Ханако работала гейшей. Начинается фильм с того, что Зорге вместе с Одзаки убивает японца, пробравшегося в квартиру, а рассказывать о московских сценах – тратить время впустую. Достаточно упомянуть, что главе Разведупра Урицкому помогает полковник реально существовавший Борович, а после его ареста – совершенно фольклорный полковник Петрович. Жена Рихарда – Екатерина Зорге (так!) работает в месте, на котором висит вывеска на неизвестном науке языке: «Объявить нефтяноN общетво»… Не случайно даже в германской прессе рецензии на телефильм выходили сдержанные:

«Очень мало удалось узнать о том, что заставило Зорге служить Советам… Непонятно, что привлекло его в коммунизме, которому он столько лет оставался верен… В фильме он, как положено герою боевика, выполняет свой долг и обязанности… Прекрасная игра актеров (особенно Арно Ассмана) компенсирует отсутствие глубины сюжета»{149}.

Последняя фраза применима к большинству фильмов о Зорге. Беспомощность именитых режиссеров разных стран, стоящих на отличных друг от друга (порой противоположных) идеологических и художественных позициях, в изображении на экране тех событий и главного героя вызывает непроходящее изумление. Посмотрим еще несколько примеров кинозоргианы.

Практически неизвестная отечественному зрителю первая попытка запечатлеть художественный образ Зорге на экране принадлежала Файту Харлану – немецкому режиссеру, у которого имелось даже нечто общее с его экранным героем. Как и Зорге, Харлан участвовал в Первой мировой войне (и оба пошли на фронт добровольцами под влиянием националистических лозунгов), в начале 1920-х годов симпатизировал левым идеям, а позже стал членом нацистской партии. На этом их крайне зыбкое сходство заканчивается, ибо Зорге нацистом был мнимым, в НСДАП вступил для легального прикрытия нелегальной работы и с одобрения московского Центра. Файт Харлан искренне и всей душой симпатизировал Гитлеру. Зорге долгие годы проработал бок о бок с евреями – в советской разведке их было особенно много. Харлан ненавидел сынов израилевых всеми фибрами души. Это о его картине 1940 года «Еврей Зюсс» (слово Jud, стоящее в оригинальном названии, у нас обычно переводят как «еврей», хотя в отличие от современного Jude оно имеет оскорбительный оттенок) Геббельс написал: «Антисемитский фильм, какой мы только можем себе пожелать». Сын Харлана Томас, став писателем, посвятил свою жизнь обличению нацизма и о фильме отца говорил, что «простил бы ему, если бы он снял дрянную заказуху, но тот снял именно мастерский антисемитский фильм, который мог оправдать скотство миллионов».

В 1942 году Харлан-старший вошел в историю с картиной «Великий король» – самой дорогой на тот момент в истории немецкого кино. Получив за нее Кубок Муссолини, он уже в 1945 году побил собственный рекорд фильмом «Кольберг», в съемках которого были задействованы части вермахта и, говорят, даже власовцы. Отчитываться за рекорды пришлось уже после войны, когда Харлана – одного из немногих деятелей культуры Третьего рейха дважды (!) отдавали под суд по обвинению в «преступлениях против человечности».

Экспонат № 67

Мини-постер с рекламой фильма «Предательство Германии. Дело доктора Зорге», 1955 год

Чудом избежав тюрьмы и получив отказ в денацификации, Харлан обратился к скандальной истории о советском шпионе. Возможно, он хотел, как сказали бы сегодня, «улучшить свой имидж», показав, кто «настоящий патриот», а кто нет. Соавтором сценария стал его сын Томас, конфликт которого с отцом тогда еще, видимо, не был настолько острым. Однако само название этой киноверсии приключений «Рамзая» не оставляет сомнений в том, на чьей стороне стоял режиссер, хотя его и подвергли жесткой критике в журналах «Шпигель» и «Цайт» за недостаточно жесткую, по их мнению, позицию по отношению к разведчику-коммунисту. Известно, что под влиянием извне Харлан даже изменил название с немного личного «Предателя Гитлера» на обобщающее, а потому более понятное «Предательство Германии. Дело доктора Зорге».

На самом же деле, Харлан, считавший себя наследником традиций германской лирики и мастером трагедийного кино с выраженной любовной линией, постарался сделать ее главной и в фильме о Зорге. Главная героиня – секретарша германского посла в Японии Катарина фон Вебер (вымышленную героиню сыграла красавица жена режиссера Кристина Зёдербаум) искренне любит Зорге, роль которого исполнил много и успешно игравший «роковых злодеев» Пауль Мюллер. Любит настолько, что не только ворует для него секреты родины, но и уничтожает улики, когда тому грозит разоблачение после знаменитой мотоциклетной аварии в 1938-м. Любовная линия если и не затмевает шпионский сюжет, то выступает на равных с ним. Это ожидаемо разочаровывало тех, кто знал о съемках и являлся свидетелем подлинной истории Зорге.

Исии Ханако потом вспоминала: «…сообщалось о том, что будет снят совместный японо-немецко-итальянский фильм, что известный западногерманский режиссер привез актера в Японию и сейчас находится в процессе создания фильма о деле Зорге. Все это сопровождалось фотографиями. Почему-то я забеспокоилась. Какую они создадут экранизацию “дела Зорге”… С исполнительской точки зрения, наверное, они смогут умело отразить характер, так как они профессионалы, но нельзя исключать возможность того, что сама суть дела окажется искажена в зависимости от позиции авторов. Хотя этот фильм и должен был выполнить функцию обычного коммерческого проекта – запасть в душу простым людям, показать шпионскую историю, то есть должен был получиться мощный триллер, полный алкоголя, женщин и денег, но все же я не могла дождаться, когда он выйдет.

Дело это затевалось в Японии, и в Японии же сообщалось о его окончании. О том, что там происходило на самом деле, знала лишь небольшая группка японцев, связанная со съемками картины. Они хранили молчание и не делали заявлений. Но без участия в работе многих людей сама по себе съемочная группа не сможет создать правдивую экранизацию. Я не питала надежд».

Идеологическая позиция Файта Харлана была понятна тем, кто его знал, а документальная основа «дела доктора Зорге» самому режиссеру стала известна, скорее всего, по книге шефа военной разведки американского экспедиционного корпуса в Японии генерала Чарлза Эндрю Уиллоуби. Можно предположить, что оттуда же режиссер взял и некоторые подлинные фразы «Рамзая», не стеснявшегося признаваться в верности коммунистическим идеалам, находясь в японской тюрьме, и ставшие лишним поводом для обвинений бывшего наци в симпатиях к «красным». Оттуда – из книги Уиллоуби пришла в фильм и идея о том, что именно Зорге является главным виновником нападения Японии на США. Думается, именно масштаб «предательства», когда главный герой, хоть и злодей, но злодей поистине вселенского масштаба (на что, естественно, способен только представитель расы «сверхлюдей», то есть истинный ариец Зорге), в сочетании с желанием снять грандиозную любовную трагедию и подтолкнул Харлана к созданию этого фильма. Впрочем, у Зорге по версии 1955 года есть и недостатки, которыми герой обязан своим рязанским корням.

Картина Харлана стала одним из первых этапов масштабного конструирования устойчивого образа Зорге как вечно пьяного дебошира, у которого парадоксальным образом что на уме (немецком – с размахом, отточенностью и вниманием к деталям), то и на языке (русском – пьяный шпион не стесняется разговаривать в германском посольстве на наречии своей матушки, и арийский разум в это время мирно спит). Карикатурная анекдотичность подобного поведения во многом способствовала тому, что ныне фильм этот практически забыт даже на Западе, а Восток с ним и вовсе не знаком, хотя при желании можно заказать копию на DVD.

Наконец, для настоящих знатоков кино интереснее попыток Харлана скрестить политическую интригу с любовной оказалось то, что японского контрразведчика Осаки в этой картине сыграл советский невозвращенец, звезда еще немого кино Валерий Инкижинов, мама которого, как и в случае с Зорге, была русской, вот только папа – не немец, а бурят. Буддоподобный лик Валерия Инкижинова – выходца из Бурятии, ученика Льва Кулешова, Всеволода Мейерхольда и Сергея Эйзенштейна – виден на заднем плане нашего рекламного постера. Актер, сыгравший главную роль в картине Сергея Пудовкина «Потомок Чингисхана», в 1930 году не вернулся из командировки в Париж, успешно изображая потом в ненашенском кино и всякого рода азиатов, и просто советских комиссаров, и, как видим, главного противника советского разведчика Зорге[29].

Экспонат № 68

Афиша французского фильма «Кто вы, доктор Зорге?», 1961 год

Следующая попытка подступиться к делу Зорге была предпринята не справа, а слева, и возможно, как профессиональный киноответ на «Предательство Германии». Во всяком случае, когда в 1955 году немецкая картина увидела свет, там же, в Германии, вышла книга лично знавшего Зорге немецкого дипломата Ханса Отто Мейснера «Дело Зорге». Для последовавшего за этим французского фильма работа Мейснера отчасти послужила основой, а ее автор снялся в ней в роли… самого себя, резко усилив иллюзию достоверности в кинокартине «Кто вы, доктор Зорге?».

Французский режиссер Ив Сиампи, известный у нас как Чампи, во время войны сражался с гитлеровцами в Африке и во Франции, а потому его трактовка событий не могла быть двусмысленной. Зорге – настоящий коммунист, рыцарь без страха и упрека, для которого не могло быть цели выше, чем спасение мира и построение счастливого общества трудящихся. Это дало возможность показать совместный франко-итало-германо-японский фильм Сиампи «Кто вы, доктор Зорге?» в Советском Союзе, что неожиданным образом сделало картину в нашем Отечестве легендарной.