Светлый мир

— Мертвый нас потом прирежет. Тварь-то, видел, из иелитных выдал, — устало отмахнулся Хан, споткнувшись на непривычном слове.

— Не, тварь Несущего страх, — возразил гоблин, усаживаясь на поваленное, поросшее бурым мхом дерево.

— Все равно, отвечает за нее этот хрыг человечий. Ладно, сиди Гношк, мы дальше.

Гоблин устало кивнул и подпер рукой подбородок, время морке всегда было необходимо одинаковое и он успевал перекусить и подымить серым порошком.

К облегченному вздоху всего отряда на эльфийском могильнике — пустыре перед лесом Вангор — девку удалось увидеть и броситься вдогонку уже не спуская с нее глаз.

***

Гнолы синхронно щелкнули зубами, отвлекаясь от игры с Кахиром. Сауле тревожно сжала прячущийся под рубахой медальон, подаренный Темным. В окошко кареты впорхнул маленькая, сине-белая искра, застыв перед лицом девушки трепещущим шариком.

— Ой! — захлопала глазами Сауле на это явление. Она привыкла за время службы получать послания, но ожидать его в карете, посреди дороги никак не могла. Осторожно высвободив руку из-под спящего сына, она протянула ее вперед и подхватила опустившийся туда шар. Поднесла его к губам и выдохнула свое имя.

Заклинание рассеялось, оставив в руках лист почтовой бумаги. Руны на нем плясали во все стороны, изгибаясь от левого верхнего угла к нижнему правому. К тому же, понять некоторые из них было практически невозможно из-за явных ошибок в написании.

Эти руны Сауле видела. Именно она учила их хозяйку писать и часто «плакала» мужу о нежелании Великой Воительницы Шиес учиться письму. Если бы не Ашту, нкаран забросила бы эти занятия за ненадобностью. А теперь, судя по всему, знания пригодились.

«Сауле. Несущий страх послать отряд. Много воин. Приказ. Везти дом.»

Сауле в который раз перечитывала письмо. Значение некоторых слов можно было только угадать, но общий смысл послания был ясен — за ними погоня, и что именно понадобилось Несущему от нее и сына Сауле предпочла бы не знать.

— Фаат, — сглотнув позвала она напряженно всматривающегося ей в лицо гнола, — Несущий страх послал за нами своих воинов. Нельзя, чтобы они нас догнали.

Гнол ощерился, выдав длинный переливчатый звук, больше походивший на смех безумной женщины.

Мас зло фыркнул, насторожив уши. Взвизгнул, обращаясь к Фаату и, получив такой же пробирающий и пугающий ответ, постучал по крыше их экипажа.

Кахир резко дернулся, но не проснулся. Лишь удобнее скрутился, прикрыв лицо рукой.

Стоило карете остановиться, оба гнола выскочили вон. При этом один подпер спиной дверцу, не позволяя любопытной женщине выйти следом, а тихий лающий голос второго удалялся куда-то в сторону. Вернулись гнолы быстро. Молча сели по своим местам. Карета как ничего и не бывало тронулась вперед. Расспросы Фаат прервал, подняв руку вверх. Прислушался к происходящему снаружи, проворачивая уши почти по кругу и смешно шевеля носом. И только убедившись, что ничего не выбивается из обычных шумов, пояснил извинившись:

— Провсти, напи, нельзя чтобы слывшали.

— Кто слышал, Фаат? Что ты придумал? — чуть подалась вперед Сауле, повинуясь неясной тревоге, и приглушила голос.

***

Громкий переливчатый крик, прозвучавший откуда-то сверху, перепутать ни с чем было нельзя — эльфы готовятся атаковать.

В следующее мгновение карета задергалась. Испуганно взвизгнула лошадь. Тряхнуло так, что кучер едва не слетел и карета стала. Солдаты ругались, громко и забористо. Посматривали на шевелящиеся против ветра ветки деревьев. Тихонько звенело поле от попадавших в него стрел. Иногда, среди зелени возникали хрупкие фигуры остроухих, и тогда поле вновь отзывалось тонким звоном.

— Два отряда Несущего страх, — громко оповестил всех воинов один из отрядных, стоявший у самой двери.

Расклад был плохой. Справятся ли воины с двумя отрядами, да еще и эльфами — сколько их здесь прячется? Несколько громких взрывов заставили вздрогнуть даже бывалых. С деревьев осыпалась листва, вперемешку с ветками и останками эльфов. Воины, переглянувшись, отодвинулись подальше от кареты — один огненный шар в нее, и можно весь отряд во тьму провожать.

Отряды Несущего страх бросились вперед, вроде как желая помочь им, но доверять чужим воинам никто не собирался. Сжав сильнее рукояти мечей, охрана переглянулась, молчаливо прощаясь с товарищами, и шагнула вперед, навстречу остроухим и предателям.