Семья волшебников. Том 1

– Не обеспокоит, – благожелательно кивнул демолорд в нищенском тряпье. – У меня бывают самые разные посетители, я уже ко всему привык. Но это ведь не твой ребенок, о добрый бушук? Ты что же, похитил его у кого-то?

– Как ты мог такое подумать, о Жрец? – всплеснул ручками Совнар. – Ни один бушук никогда бы так не поступил! Это просто дочь одной моей знакомой, меня просили за ней присмотреть, а я так добр, что не отказал. А тут дела, дела… так торопился тебя увидеть, обрадовать…

– Ты и в самом деле очень добр, – согласился древний демон. – Так что же нового хочет сказать мне Каген?

Начался деловой разговор. Даже среди паргоронских банкиров немного сыщется настолько же старых и опытных, как Совнар. Он служил еще великому Аркродароку, и заключил на своем веку столько сделок, что одно их перечисление займет целый том.

Но сейчас ему противостоял не менее старый и опытный демон. Возможно, даже старше и опытнее – Совнар не знал, сколько лет хозяину Храма Ночи.

– Шахматы? – предложил его визави.

Совнар шахматы не любил. Умел, да. Он знал массу игр, но не слишком ими увлекался.

– О, не стоит разделять со мной партию только из вежливости, – прозвучал шелестящий голос.

– Нет, почему же, – поднялся в воздух Совнар. – С удовольствием поиграю.

Оставив Веронику посапывать под столом, он принялся двигать фигурки, предлагая и выслушивая поправки к договору, который владыка этого мира пытался заключить уже пятый год.

Каген тоже пытался заключить его уже пятый год. Оба мира были равно заинтересованы в том, чтобы один получил кредит, а второй его выдал. Но вот в условиях они никак сойтись не могли, потому что оба прекрасно понимали свою выгоду.

Раньше они навещали друг друга лично. Каген наверняка тоже сиживал тут, игрывал в эти беззвучно кричащие шахматы. Но, кажется, у директора Банка Душ истощилось терпение, и он стал отправлять вместо себя банкиров.

– Любопытная это игра – шахматы, – произнес задумчиво древний демон. – Вы предпочитаете омбредан, я знаю. Но в нем слишком много правил, и в то же время слишком много хаоса.

– Как во всей остальной жизни, – сказал Совнар, тряся над ухом пешку. – Небольшой элемент случайности всегда к месту.

– Возможно, – согласился собеседник. – Однако я предпочитаю игру, которая суть поединок интеллектов. И наша партия с Кагеном затянулась.

– Он тоже так считает.

– В таком случае передай ему, что я приму тот вариант сделки, что ты принес сегодня…

Совнар начал улыбаться…

– …но у меня будет последняя поправка. Маленькая.

Улыбка погасла. Знал Совнар эти маленькие поправки.

– Хотя знаешь… – подпер скрытое под капюшоном лицо кулаком демон, – …я тоже устал от этих шахмат по переписке. Давай так. Если эта партия за тобой – я подписываю как есть, без дополнительной поправки.

– А если нет? – поинтересовался Совнар, передвигая слона.

– Тоже поставь что-нибудь ради проформы, – пожал плечами демон на золотом троне. – Что угодно. Свой сюртук, свои часы, этого ребенка. Любую мелочь.

Совнар задумчиво хмыкнул. Какая любопытная сделка…

Астрид крепко цеплялась за руки родителей. Ее уже три раза спрашивали, с кем она хочет остаться, причем в третий раз к выбору между родителями и голым дядькой добавилась еще одна из судей, которую Астрид вообще видела впервые в жизни, но ей сказали, что это ее бабушка.

Впрочем, бабушка не собиралась оставлять Астрид себе, сказав, что просто передаст ее все тем же фархерримам. Астрид этого не захотелось, и она сказала, что у фархерримов уже была, и ей не очень понравилось.

– Дело не в том, что тебе нравится, а в том, что для тебя лучше, – сказала Мазекресс, внимательно глядя на девочку.

– Ей лучше жить с матерью, – возразила Кийталана. – Которая, напомню, вполне справляется со своими обязанностями. Ребенок сыт, весел, в безопасности, окружен заботой и нормально развивается.

Демоны вежливо выслушали ее, а Фурундарок грохнул по столу молотком, откусил головку и, грызя рукоять, пробасил:

– Мне понравилось предложение Клюзерштатена, но мы не можем приговорить Хальтрекарока к казни в составе тройки. Обсудим это на следующем совете демолордов.

– Ты серьезно?! – возопил Хальтрекарок.

– Шучу, братишка. Шучу. А серьезно – мне надоело тут сидеть. Если вычесть из предложения Клюзерштатена то, чего мы этим составом сделать не можем, остается только то, на что мне плевать.

– Хальтрекароку тоже плевать на своих детей! – выкрикнула Лахджа. – Все это прекрасно знают! У него их сотни!

– Действительно, – подался вперед Клюзерштатен. – Если мы удовлетворим иск, то мы всего лишь удовлетворим желание Хальтрекарока насолить бывшей жене. Получится, что мы собирались судебной тройкой и сидели тут несколько часов, чтобы умаслить Балаганщика. Отдать ему щенка, которого он выкинет на улицу, едва выйдя за ворота. Или просто уморит голодом.

Личико Фурундарока исказилось в гневе. Он набрал воздуха в грудь и провозгласил:

– Голосую: оставить ребенка матери.

– Согласна, – кивнула Мазекресс. – А судебные издержки взять с истца.

– Вы серьезно?.. – возмутился Хальтрекарок. – Я вас больше никогда не приглашу на шоу!

– А я голосую отдать ребенка тебе, Балаганщик! – заломил руки Клюзерштатен. – Но я один против двух, и я ничего не могу сделать. Прости, я старался, как мог.

Хальтрекарок окинул судей бешеным взглядом. Всех троих. От Мазекресс он иного и не ожидал, но чтоб его брат… и Клюзерштатен… козломордый клоун!..

– Решение принято, – подытожил Фурундарок. – Лахджа, ребенок твой, можешь идти нахер.

Лахджу затопила волна облегчения. Частично своя, частично эмоции мужа. Астрид стиснула их руки, а ее хвостик взметнулся к самой макушке.

– А алименты будут? – спросила на этой волне Лахджа.

– Не наглей! – рявкнул Фурундарок, растворяясь в воздухе.

Ладно, она и не надеялась. Теперь только забрать Веронику… распахнув тяжелые двери, Лахджа облегченно увидела вторую дочь, играющую с погремушкой рядом с Совнаром. Тот почему-то был без сюртука, в одной рубашке.

– Ну что, как вы тут? – спросила Лахджа, подхватывая дочь. – Вероника не сильно шалила?

– Ну что ты, чудесный ребенок, – заверил ее Совнар. – Если что, обращайтесь, с удовольствием снова за ней присмотрю.