Семья волшебников. Том 1

Вероника серьезно смотрела на Совнара, чмокая соской. Тот осмотрелся, оценил обстановку вокруг и сотворил для ребенка шлейку. Пусть немного полетает, а то вернется к родительнице похожей на грязевого элементаля, а та вой поднимет…

Вокруг и впрямь грязновато. Мпораполис, если не считать Золотых Холмов, тоже утопает в нечистотах, но тут совсем уж трясина. Исполинские башни до середины первого этажа погружены в смрадную жижу, а туземцы бороздят ее, словно купающиеся гиппопотамы.

Те, кто ходит пешком, конечно. Среди здешних демонов полно летучих. Похожие на крылатых обезьян твари так и кишат в воздухе – орут, испражняются, не умеют даже толком говорить. Совнар тяжко вздохнул и раскрыл большой зонт.

Тут за дитем надо приглядывать – у туземцев нет никакой культуры. Только и смотрят, как бы украсть или сожрать младенца. Совнар взмахнул лапкой, полосуя лицо какому-то одноногому уродцу, и тот отшатнулся с диким шипением.

Полуживотные. Этих демонов создавал не всесильный Древнейший. Не древний бог отдал им свою плоть и часть духа. В них нет инстинктивной тяги к упорядоченности, цивилизованности и необычной для демонов одухотворенности, характерной для паргоронских аристократов.

Здесь почти и не осталось высших демонов. Этот мир населен в основном низшими. Примитивными созданиями, немногим превосходящими смертных. Раньше у них был свой аналог Банка Душ, но менее надежный… а теперь нет и его.

Не повезло им.

После великой катастрофы в этом мире осталось всего два демолорда. И один не в счет, он спит где-то на дне океана. Все в руках второго, единственного дееспособного среди переживших войну.

Тяжело ему, наверное, приходится. Паргорон предлагал посильную помощь, но тот все еще уходит от ответа. Хочет, чтобы в его мир инвестировали, но без особых прав. Не хочет ничем поступаться.

А так не бывает.

Нет, Совнар бы охотно помог. Совнар любил делать другим одолжения. Таким образом он заводил новых друзей, и хотя некоторые из них ничего потом не приносили, эти потери с лихвой возмещались теми, кто отвечал добром на добро. Прожив очень длинную жизнь, этот бушук умел играть в долгую, делать вложения с расчетом на десятки, сотни, даже тысячи лет вперед.

Тому же учил своих детей и сейчас собирался предъявить один старый вексель.

Паря за Совнаром, Вероника пыталась перебирать ногами и недовольно хмурилась. У нее кончилось молоко, ей не нравилась шлейка и вокруг плохо пахло. Даже любимая погремушка уже не успокаивала, и Вероника задумалась, не заплакать ли.

Но тут Совнар как раз остановился у наполовину обрушившегося здания – Башни Бумаг. Вероника задрала голову, пытаясь увидеть вершину, но у нее не получилось, и она завертелась в воздухе. Погремушка выпала из ручки и шлепнулась в грязь, растаявший снег пополам с липким пеплом.

Пока девочка растерянно смотрела вслед игрушке, Совнар с сомнением смотрел на штаб-квартиру туземной канцелярии. Да, мировая катастрофа ее не пощадила. Не совсем руины, конечно, но близко к тому. Хотя тут весь город переживает непростые времена – половина башен валяется обломками. Что-то восстановили, конечно за… сколько лет прошло – пятнадцать, шестнадцать?..

Ну хоть малый бизнес процветает. Уцелевшие господа сделали низшим демонам послабления и дали больше свобод и привилегий. Господам необходима новая кровь – и лучше обитателей этого же мира.

Здоровый патриотизм. Кто захочет пускать к себе ту же Кристальную Тьму? Они потом превратят этот мир в филиал своего, как уже не раз проделывали. Проклятые империалисты, паразитирующие на своих же собратьях-демонах…

– Поедим, – сказал Совнар, входя в Башню Бумаг.

На первом этаже был вполне приличный кафетерий. Чиновникам и гостям мира всегда лучшее. Совнар забрался на стульчик, который сразу вырос так, чтобы карлику было покомфортнее. Вероника, почему-то очень расстроенная, приземлилась на соседнем стульчике, обернувшимся детским креслицем.

Ну ничего, сервис вполне пристойный. Демоническую магию они тут еще не забыли. Вот командировка в Кввецоль-Иин проходила в почти полевых условиях, негде было сесть и нечего поесть.

Трактирный прислужник сразу распознал высшего демона и заискивающе завилял хвостом. Улыбаясь редкими острыми зубами, он угодливо спросил:

– Чего изволишь, господин? Вот меню деловых обедов, вот основное меню, вот барное меню, вот детское меню. Свежая свинина, козлятина, собачатина, человечина…

Совнар осмотрел протянутые пергаменты. Выбор скудноватый, но для пережившего апокалипсис мира вполне пристойный. К тому же они дружелюбны к детям. Тут тебе и молоко разных сортов, и разные пюре, и каши… и даже… это зачем?..

– Это раздел для маскимов, – быстро прокомментировал прислужник.

– Мне большую живых тритонов и брускетту с мышиным паштетом, – определился Совнар. – Ребенку… молока. Лучше демонического.

Совнар заботливо посмотрел на девочку. Она с рождения пьет демоническое молоко, а это хоть и не зелье бушуков, но тоже полезно, и градус лучше не понижать. Демоном она, правда, от этого не станет, но это хотя бы сделает ее сильнее и здоровее. Может, даже сковырнет зачатки совести. Полудемоны иногда получают этот неприятный рудимент, а у этой еще и наследственность плохая.

– Демоническое?.. – с сомнением протянул прислужник. – То есть я спрошу, господин…

Он унесся и вскоре вернулся с жбаном мутного пойла. Да, молоко… от низшей демоницы, правда. Что ж, полевые условия…

Так подумал Совнар, втягивая тритоновый хвост.

Но слишком засиживаться нельзя, дела ждут, а суд вряд ли продлится долго. Набив живот, Совнар снова поднял в воздух сытую и сосредоточенно трясущую погремушкой Веронику. Клыки зверодемона ей надоели, и она оставила их на столе… о, официант уже унес. Расторопные они тут.

Совнар бы предпочел оставить девочку на чье-нибудь попечение, но кому тут можно доверить ребенка? Никому из туземцев нельзя доверить даже крысу. Оставишь младенца, а в меню появится новое блюдо… хотя оно и так есть.

Первая деловая встреча продлилась недолго. Взыскать долг не удалось по самой естественной причине – должник скончался. И все его наследники скончались. А то, что осталось из имущества, не стоило даже того, чтобы за ним нагибаться.

У Совнара немного испортилось настроение. Жаль, погибший был крупным демоном и задолжал барону Гастароку больше десяти тысяч условок. Из них минимум тысяча досталась бы Совнару как коллектору.

– Это очень печальное известие, – сложил когтистые ладошки бушук. – От чего он скончался?

– От того же, что и все, – сухо ответил клерк. – Великий Рассвет.

– Ох уж эти войны, скажите? – поцокал языком Совнар. – Одни расходы. У него совсем ничего не осталось?

– Можете покопаться в воронке, если хотите, – еще суше ответил клерк. – Все, что найдете – ваше.

К сожалению, у этого мира нет Банка Душ. Все свои капиталы каждый держит при себе, и если демон погибает, условкам конец. У демолордов есть что-то вроде распределенного кошелька, но он тоже держится на них самих же.

Неустойчивая система, если вы спросите Совнара. Вообще не стоило кредитовать местных, слишком рискованные вложения. Но Кебур соблазнился высоким процентом, да к тому же получил инсайдерскую информацию о том, что скоро в этот мир поступят большие прибыли.

Увы, в бизнес вмешался форс-мажор.

– Что ж, где-то находишь, а где-то теряешь, – произнес Совнар, поднимаясь выше.

– Дя, – согласилась Вероника.

Половина этажей выглядела как после бомбежки. Дыры в стенах, провалы, покосившиеся потолки. Не будь тут все пропитано чарами, не работай тут куча демонов-канцеляристов, давно бы все рухнуло.

Ремонт идет, Совнар кое-где видел работы, но медленные и… живые. Демоны вручную выкладывали кирпичи, вручную скрепляли их цементом. Значит, тут очень древняя и сложная магия, ее нельзя нарушать грубым творением.

– Дя, – снова подала голос Вероника. – Дя!..

Голос тревожный, ребенок о чем-то беспокоится. Она только что поела, погремушка при ней… а, понятно. Совнар покрутил когтистыми пальчиками, и грязный подгузник испарился, а на его месте материализовался свежий.

Он не брезговал делать такие вещи лично. Великий демон, паргоронский аристократ, один из богатейших банкиров и бухгалтер двух демолордов, он однако ж оставался живым существом. Бытие даже самого могущественного владыки не состоит только из грандиозных свершений, он тоже иногда пьет чай, лежит на диване и поит детей зельем бушуков.

Конечно, это можно перепоручить Безликим или вообще все делать магией… но в какой момент ты утратишь связь с материальным миром? Бушуки живут в уютных домиках, носят дорогие одежды, окружают себя вещами и собирают коллекции не потому, что в этом нуждаются, а потому, что это помогает оставаться самим собой. Мелкие привычки и ритуалы стабилизируют личность, а для бессмертного это крайне важно.

Поэтому Совнар и по лестнице поднимался пешком, заодно поглядывая на предмет других выгодных сделок. Профессиональная деформация бушука, хотя по мелочам Совнар давно не разбрасывался, да и вряд ли тут что подвернется.

Они с Вероникой добрались до самого верха, и там остановились перед дверью, охраняемой монахами с глухой чернотой под капюшонами. Никакие это не монахи, конечно, а одни из самых страшных здешних демонов. И за дверью скрывается их господин… невзрачная совсем дверка-то. Потертая, обшарпанная. Не знай Совнар точно – решил бы, что тут кладовка со старыми швабрами.

Но это нормально для владыки мира сего. Он непритязателен и стремится к простоте. Рожден был великим царем, как слышал Совнар, но со временем понял, что не в золоте и пурпуре истинное величие. Теперь он даже не называет себя владыкой, предпочитая выглядеть тем, кто просто скромно сидит в уголке.

Получить аудиенцию было несложно. А пройдя в дверь, Совнар оказался где-то… это уже вовсе не Башня Бумаг, это совсем другое место. Вокруг будто сомкнулась первородная Тьма, и заклубился непреодолимый ужас, и даже паргоронскому банкиру стало не по себе.

Вероника издала тихий писк. Она всего лишь маленькая девочка, и ей стало страшно. Совнар повел ручкой, и погрузил ребенка в сон, чтобы не вздумала расплакаться невпопад.

Сам же обошел огромную дыру, окруженную кровавыми алтарями, и просеменил к ступеням золотого трона. Только он и был тут предметом роскоши – вокруг простирались древние барельефы, повсюду был только необработанный гранит.

На троне шевельнулось… сначала Совнару показалось, что это куча тряпья. Но та развернулась, выпростала костлявые пожелтевшие пальцы, и из-под капюшона прошелестело:

– Рад видеть посланца Паргорона. Как поживает мой старый приятель Каген?

– Поздорову, поздорову, – отозвался Совнар, принимая истинный облик и расшаркиваясь. – Тоже очень волнуется за тебя, мой господин, очень хочет, чтобы ты все-таки согласился на его предложение. Вот сегодня как раз вспомнил о тебе и срочно велел своему слуге до тебя бежать, не дозволил даже оставить с кем-нибудь ребенка. Так неловко получилось, но уж он тебя не обеспокоит, я чаю?