Волчье золото 2

– Не вставай. Здесь все свои. – Стального цвета глаза, идеальная выправка. И говорит он, словно чеканит. Сразу верится, что военный. – Я Виктор Михайлович, отец твоего отца. Можешь звать меня дедом.

– Боже, Витя, ты будто своим новобранцем представляешься. – Протяжный женский голосок раздался от двери.

Я с любопытством уставилась на новое лицо. Уже не молодая, плотного телосложения женщина, в цветастом платье и элегантной белой шляпке. Абсолютно живая мимика, зеленые с искорками глаза и широкая улыбка. Из-за большого рта и некоторых морщин, я бы не назвала женщину красивой. Но что-то теплое в ней притягивало.

– Деточка, я так тебе рада. – Быстро войдя в комнату, она сунула большую сумку в руки Виктору Михайловичу. Дедушка со вздохом смирения, принял ношу. Интересно… Меж тем женщина уселась на кровать рядом со мной, схватила за руки. – Деточка моя, я твоя бабушка. Меня зовут Любовь Дмитриевна, но зови меня просто баба Люба. А лучше просто бабуля. Ах, какая ты красавица.

Казалось «баба Люба» ощупала меня всю: приложила ладони и щекам, провела по волосам, а под конец своей речи и вовсе прижала к объемной груди. Я застыла с дежурной улыбкой. Волчица замерла внутри: вроде вторглись в наше личное пространство, укусить бы, а вроде и не надо.

– Скорей бы забрать тебя домой, познакомить с семьей. – Причитала женщина. Она то смеялась, то плакала, чем вводила в ступор. – У меня ведь три сына. Ах, ты так похожа на Алексея. Да, у меня три сына, одни сыновья. Так эти поганцы тоже пацанов наделали. Я так внучку хотела.

– Балии сказали, что физически она в порядке. – Глава Заславских потерял весь свой устрашающий вид, когда рядом появилась его жена. Да и не могла я всерьез опасаться человека с женской сумочкой в руках. Но радовалась я рано. – А потому я считаю так: мы заберем Злату домой. Там она завершит лечение.

– Виталий Михайлович, пожалуйста не спешите, – встал на мою сторону Влад. Уж он то почувствовал, как напряглась моя спина, а грубые слова готовы сорваться с уст. – Злата столько всего пережила, дайте ей немного отдохнуть в тишине. К тому же через две недели суд. Разрешите ей на это время остаться здесь?

Я нахмурилась: почему он спрашивает разрешение? Кто дал этому старику право решать за меня?

– Вот именно, что пережила многое, – стоял на своем. – Ей следует поскорее забыть о случившемся, как о страшном сне. В кругу семьи это сделать проще всего. Что касается суда, то ей не следует там находиться. Показания запишем.

– Я с вами не поеду, это раз. – Я всё-таки не выдержала. – И на суд я пойду, это два.

Брови старика сошлись на переносице, словно он не совсем осознавал, что я только что ему отказала. Видать не часто с ним решаются спорить. Но эту заминку использовал князь, решив сгладить ситуацию.

– Воевода, ну право слово. Дайте девочке немного отдохнуть, переезды тоже утомительная штука. К тому же, следствие сейчас активно работает и им могут понадобиться показания Златы. Если уедете сейчас, они же замучают вопросами. Не лучше ли дождаться окончания и поехать со спокойной душой? – Теперь я понимаю у кого Влад понабрался психологии убеждения. Виталий Михайлович быстро остыл, не успев вспыхнуть, взгляд стал задумчивым. – Разумеется вы с супругой почетные гости нашего дома. Помнится вы говорили, что спешка ни к чему. Я полностью с вами согласен.

– Чтож, если об этом просите вы, ваша светлость, я не возражаю. – Старику потребовалось немного времени, чтобы дать ответ. – Однако, какие отношения у вашего сына и моей внучки?

– Злата его веста. Дети очень дорожат друг другом. Столько вместе пережили. Надеюсь, вы не возражаете?

– Решим этот вопрос после. Но против чего я возражаю точно, так это их ночевки в одной комнате. Это не приемлемо.

– Ох, Витя, ты такой ханжа. – Бабуля всё это время с живым интересом наблюдала за ходом беседы и взяла слово только теперь. – Детки не делают ничего плохого.

– Виктор Михайлович прав, я бы не посмел разрушить репутацию Златы. – К моему удивлению заговорил Влад. Рядом беззвучно усмехнулся Князь. – То, что произошло случайность и подобного не повториться.

На этом воевода успокоился окончательно. Оставшаяся часть разговора смогла пройти в мирном ключе. Больше никто не касался острых тем моего переезда или предстоящего суда. Бабушка перечисляла мне своих родственников, описывала какие-то места и с упоением расписывала какие платья она собирается на меня примерить. Дед важно молчал, но порой вставлял уместные и не очень комментарии. Дважды украдкой заметила его грустный изучающий взгляд. Подумала, что не такой уж он сухарь, каким хочет показаться. Может мы и сможем подружиться.

С приходом докторов родственники засобирались домой. Нас обещали навещать и приносить вкусняшки. Но и с уходом родни, мы не скучали. Смеялись, болтали, даже подрались подушками. О случившемся в плену никто не заикался. Страшно возвращаться туда даже мысленно. Хочется забыть обо всем.

Жаль подсознание так просто не обмануть. Ночь принесла жуткие картины того, как всё могло повернуться. Где Влад с пулей в сердце лежит на земле, потому что закрыл меня собой. Где мне снова больно и одиноко. Почему-то привиделась Ида, что вытаскивает из меня волчицу и режет её ножом. Этой ночью Влад пришел ко мне сам. Успокаивал, вытирал мокрые щеки, шептал, что он рядом и всё закончилось.

– Солнышко, хочешь мы позовем Дрёму[1] и он принесет тебе хорошие сны? – Тембр голоса мягкий. Так с детьми разговаривают.

– К-кого? – Спросила не как не унимая всхлипывания.

– Дрёму. Я тебе о нем рассказывал, помнишь? Это добрый дух, который иногда приходит к деткам и следит, чтобы они хорошо спали. – Оборотень прочертил в воздухе символ. Не спрашивала, как он так воспользовался силой духа, но вслед за его движением символ загорался маленькими золотыми искорками. Затем Влад нараспев произнес слова заговора и символ растаял. – Вот и всё. Я его позвал и скоро он придет. Будет охранять твой сон, а я буду охранять тебя здесь.

– А что ты сделал? По-настоящему придёт? Я его увижу?

– По-настоящему. – Тихо засмеялся. – Но нет, ты его не увидишь. Я тебе рассказывал, что все духи живут в мире Нави. Наш мир имеет иную плотность и здесь духи становятся невидимы. Наши с тобой волки, питаются нашей энергией, потому могут воплощается. А вот домовые, мавки[2] и прочие, так не умеют. Их видят только волхвы, темные или берегини[3].

Если он хотел меня отвлечь, ему удалось. Про мавок и берегинь я тоже помнила. Берегинями в их мире называют женщин-чародеек, что рождаются со способностями видеть мир Навь. Новая сказка захватила сознание. Страх ушел. А через некоторое время я погрузилась в сон без кошмаров. Может Влад меня успокоил, а может, в правду, Дрема добрался.

Оставшиеся дни в больнице потекли спокойно. К нам приходили врачи, навещали родственники, заглядывали друзья. Я была безумно рада видеть Вику и долго благодарила Яра за остановленную пулю. Через пару дней пришла работница центра помощи, психолог какой-то там степени и чтец, Алевтина. Сначала я насторожилась, мало ли, вдруг упечет меня в местную психушку. Поговорить с ней согласилась после заявления Влада, что так надо. К моему немалому удивлению, она не спрашивала ни про плен, ни про мою жизнь в лаборатории. Мы общались на отвлеченные темы, порой она резко меняла ход беседы, чем сбивала с толку. И надо отметить, такое поведение не бесило. Я понимала, что она использует какие-то свои приемы и методы моего допроса, но откусить ей голову при этом не хотелось.

Влад же после общения с ней отчего-то был задумчив. Подслушать их разговор мне не дали. Упомянул только, что она хороший специалист и дала ему дельные советы. А еще через сутки забылась и она. Ведь нас с княжичем выписали. Я вновь попала в дом дип. миссии, но на этот раз там же проживали дедушка и бабушка. В первую же ночь не смогла уснуть. Я привыкла засыпать, вдыхая запах и ощущая тепло его тела. Разумеется, новоявленная семья заметила мое состояние утром. Влад появился моментально и не уходил до самого вечера. К слову, ночевать он не остался, лишь показал, как ему позвонить, чтобы пожелать спокойной ночи. Удивительная вещь голограммы, я могла видеть его лицо и слышать голос. Пока он был на связи, удалось уснуть.

Неделя с бабушкой и дедушкой стала новым открытием. Бабушка готовила завтраки, расчесывала мне волосы перед сном и много говорила. Последняя неделя вообще выдалась странная. Со мной носились как с хрустальной вазой. У меня появилась куча одежды и предметов. Если мы гуляли, и я с интересом замечала какую-то вещь, она тут же покупалась. Даже суровый дед, садился после обеда в кресло и начинал рассказывать мне истории. Чаще это были байки его солдат, и я догадывалась в каких местах он заменял слова на приличные. Еще мы зачем-то сделали с ним шкатулку, а с бабушкой готовили пироги. Я подозревала, что та самая Алевтина надавала им советы, но я не чувствовала фальши с их стороны. Я пока не решила, нравится ли мне такое отношение. И лишь оставшись наедине с собой я чувствовала тоску, грусть, иногда страх. Ой нельзя заниматься самокопанием.

Так непривычно и ново прошло время до заседания. Я ждала этого момента. Теперь вот стою в комнате, перед зеркалом, собираюсь и понимаю, что хочу, чтобы всё поскорее закончилось.

– Ласточка моя, ты готова? – В дверном проеме появилась бабушка. В строгом, но оттого не менее цветном платье и укороченной шляпкой на голове. Меня она обрядила в темные брюки, белую блузу под горло, неизменный пояс и туфли на небольшом каблучке. Я переживала, что будет сложно двигаться, но нет, материалы что надо. Очень удобно.

– Да, Любовь Дмитриевна, я готова. – Уверенно улыбнулась.

– Дед твой уже в машине. Владик решил за нами заехать. – Любовь Дмитриевна подхватила это обращение от княгини. – Очень вежливый молодой человек, хороший князь будет. Не стой, идем.

Во дворе действительно обнаружился черный автомобиль. Я уже видела такие машины без колес, но этот расширен еще на два задних сидения.

– Нарушаете субординацию, – пробурчал беззлобно дедушка, стоило нам подойти. – Почему так долго?

– Ну прости, – бабушка потянула его за рукав и чмокнула в щёку.

– Не волнуйтесь, мы успеваем. – Влад галантно открыл для нас дверь. Отчего-то мне очень нравилось видеть его таким: в строгом черном княжеском костюме под горло. Вязь едва заметной вышивки, сливала свои нити на груди, где был вышит чёрный ворон с серебренным ободком на голове. Уже не удивилась, заметив на нем пояс и притороченные к нему ножны. В суд пустят с оружием?

– Интересно какое в Воронеже здание суда. – Я с любопытством высунула нос в окно.

– В Воронеже? – Так как Любовь Дмитриевна сидела со мной на заднем сиденье, она отреагировала первой. – А зачем?

– А разве мы едем не туда? – Оторвалась от созерцания.

– Вы ей не сказали? – Влад чуть вскинул брови и бросил взгляд на воеводу.

– Забыли, – дедушка растерянно потер жесткую седую бороду. Он обернулся. – Злата, мы едем в столицу. Международные конфликты решаются в центральном отделении.

– А столица близко? – Это что-то новенькое. Про столицу еще не слышала.