Когда наступает рассвет

7

В крестьянской избе Проня провел всю ночь. Иногда он просыпался, но сразу же забывался вновь, видя один и тот же сон: будто заблудился в густом лесу, кричит, но ему никто не отвечает.

Хозяйка мягко поглаживала его по голове, как ребенка, и успокаивала:

— Лежи, дитятко! Спи…

Только под утро вернулся хозяин. Вместе с ним в избу вошла девушка в крестьянской одежде. Она заглянула на печку, где под шубой лежал Проня, тихо спросила у хозяйки:

— Что, спит?

— Затих, а то все метался. Видно, рана болит. Если бы фельдшер посмотрел…

— Пусть полежит у вас. Скоро увезем его в санчасть, — продолжала девушка. — Сейчас ехать с ним опасно. Увезем его к вечеру, как стемнеет…

Она ушла.

Рассвело. Опять наступил беспокойный день, казавшийся бесконечно длинным из-за тревожного ожидания.

Хозяин весь день провел во дворе, колол дрова, возился под окном, в избу заглядывал только что погреться. Переменит валенки и рукавицы, пошепчется с хозяйкой и опять на улицу, чтобы вовремя предупредить раненого, если появятся белые.

Вечером под окнами остановилась подвода.

Хозяйка разбудила Проню:

— Вставай, солдат, за тобой приехали.

— Кто? — спросил Проня и от радости ожил; даже рана как будто стала меньше ныть.

— Подвода пришла. Побыстрее собирайся, парень! К своим поедешь, — помогая ему спускаться с печки, торопил хозяин.

Хозяева проводили Проню на улицу. Под навесом их ждали. В овчинном полушубке, в теплой шали, небольшого роста девушка-ямщик взбила помягче сено в санях, помогла уложить раненого. Укутывая ему теплым одеялом ноги, девушка прошептала:

— Потерпи, дорогой! Скоро в санчасти будем.

Голос ее показался Проне знакомым. Он хотел спросить, но его с головой накрыли тулупом, велели лежать спокойно. Лошадь затрусила…

Сани слегка покачивало, на мягком сене было приятно лежать. На свежем воздухе Проня вскоре уснул. Проснулся он от окрика:

— Стой, кто едет?

Возница назвала пароль.

— Куда едешь?

— В санчасть, раненого везу, — объяснила девушка, и ее звонкий голос опять показался Проне хорошо знакомым. Он откинул здоровой рукой тулуп и осмотрелся. Здесь, видимо, была своя застава. Вооруженные красноармейцы отошли в сторону, и возница взмахнула кнутом. Сани снова заскользили по дороге.

Проню привезли в санчасть, уложили, осмотрели. К счастью, пуля прошла навылет. Доктор обработал рану, забинтовал.

Проне сразу стало легче, рана не так ныла, боль утихла.

— Доктор, сообщите обо мне в лыжную роту! — попросил Проня.

Доктор усмехнулся, кивнул на девушку, стоявшую тут же у дверей:

— Об этом, парень, поговори со своим ямщиком! Это она может сделать.

Проня взглянул на возницу, на ее круглое лицо, завитки русых волос и знакомую улыбку на пухлых губах. Да это же Домна! Но как она сюда попала?

— А я уже давно смотрю на тебя! — сказала Домна и бережно пожала его руку. — Узнала тебя.

Сидя рядом с Проней, Домна весело говорила:

— Невдомек мне было, кого я выкрала из-под носа у белых! Там, на печи, ты, конечно, и не догадывался, сколько нужно было хитрости, чтобы вызволить тебя!

— Ты и отсюда увези меня поскорее, — стал упрашивать Проня. — Хочу к товарищам!

— Придется подождать, браток! — ответила Домна чуть-чуть обиженно. — Сейчас им не до тебя: бой идет, сам должен понимать. Да и ты слаб. Полежи, наберись силенок.

Проня хмурился.

— Не беспокойся! — ласково поглаживала она здоровую руку Прони. — Я сообщу в твой отряд, и товарищи наведаются.

— Как ты сюда попала, Домна?

— Так же, как и другие. Я давно в партизанском отряде. Поправишься — обо всем поговорим.

— Спасибо, выручила меня, спасла от смерти.

— Хозяина с хозяйкой благодари. Если бы не они, не узнать бы нам про тебя.

— В лесу я уже думал: конец пришел. И на тебе — снова живу!

Проня устало закрыл глаза. Домна сказала:

— Белые бегут. Кулаки им показали лесную дорогу, и они драпают по ней. Ну ты, парень, устал, отдыхай! — укрывая его, сказала Домна.

— Спасибо! — уже с закрытыми глазами шепнул Проня. На сердце было празднично. Он чуть приоткрыв веки, украдкой наблюдал за Домной: она весело говорила что-то раненым и, запрокинув голову, смеялась.

В тот вечер Проня уснул с мыслью о ней…