Когда наступает рассвет
- Автор: Геннадий Федоров
- Жанр: Советская проза
- Дата выхода: 1971
Читать книгу "Когда наступает рассвет"
5
Домна, положив голову на котомку, спала на дровах, убаюканная однообразным стуком колес, шипением пара и приглушенным шумом воды за бортом.
Пароход плыл вниз по Вычегде, не останавливаясь. Уже забрезжил рассвет, а Домна все еще спала. Темные густые ресницы чуть вздрагивали, словно над ними порхали светлые девичьи сны. На смуглый лоб легли пряди темно-русых волос, а в углах пухлых губ притаилась улыбка. Но вот девушка освободила из-под головы уставшую руку, свернулась калачиком, как любила спать в детстве, и тут же обвальный грохот разорвал тонкую паутину ее сна.
Домна вскочила, силилась понять, где она и что здесь происходит. Пароход стоял у крутого берега. Матросы грузили на пароход дрова, и грохот первых поленьев, сваленных на железную палубу, разбудил девушку.
Домна встала, поправила помятое платье и сбежала по трапу на песчаный берег. В сторонке она умылась, причесалась и почувствовала себя бодрей.
За ночь разнепогодилось. Ветер со стоном и свистом носился по широкому речному простору. Вычегда бурлила, кипела. Седые волны бросались друг на друга, сталкивались и рассыпались мириадами брызг.
Новобранцев на берег не пускали. Унтер следил, чтобы никто не смог проскочить. Он разрешил только шестерым помогать матросам грузить дрова, а остальным отвечал:
— Сказано — нет, и никаких разговоров! Разбредетесь, как бараны, по берегу, ищи вас опять… Стой! Эй, ты, куда тебя понесло? Кругом ма-арш!..
Кроме обитателей первого класса, пассажиров на пароходе не было. Космортовы, видимо, еще спали. Лишь Латкин, заложив руки за спину, ходил по берегу в ожидании конца погрузки.
Пароход стоял на глубоком месте, почти вплотную к берегу. По деревянным наклонным желобам несколько человек сверху спускали поленья прямо к трапу. Там их подбирали, складывали на носилки и грузили на пароход.
Вместе с матросами у дров возился и Терентий. Увидев Домну, он спросил:
— Ты, девка, куда едешь? Тоже, что ли, в город Вологду? К губернатору?
— Нет, дальше, в Питер.
— В Питер! Ух ты! — удивился Терентий и в раздумье поскреб затылок. В детски наивных глазах затрепетала какая-то мысль.
Он подошел совсем близко к девушке, спросил таинственно:
— Может, и царя увидишь?
Домна улыбнулась.
— Почем знать, может случиться, — сказала она в шутку.
— Ух ты! — снова воскликнул он и громко зашептал — Увидишь царя-батюшку, скажи ему: судьи обижают Тереня.
— Скажу, обязательно скажу! — голос Домны дрогнул. «Бедняга! — подумала она. — А сколько таких по свету мыкается! И почему на земле так устроено: одни живут, красуясь, таким и рай не нужен, а другие голодают? Будет ли когда получше?»
— Домна! — окликнул ее кто-то.
Она оглянулась. Из-за спины унтера выглядывал улыбающийся Проня.
Словно ветром ее подхватило. С платком в руке она взбежала по трапу, едва не столкнув матросов с носилками, и через мгновенье уже была рядом с Проней.
— Выпустили?
— Как видишь!
— Хорошо-то как! Рассказывай, где пропадал в день отъезда, несчастная душа?
— За чаем поговорим, — весело сказал Проня. И побежал за чайником.
В него нацедили кипятку из куба, прихватили котомки и устроились на корме в укромном местечке чаевничать.
Размоченные в кипятке сухари казались вкусными. У Домны были и шанежки и ячневые пироги. Домна, смеясь, рассказывала Проне, как ее новая хозяйка привередничала:
— «Ах, ах! Я умираю!.. Доктора скорее…»
Схватившись за голову, Домна так закатывала глаза и стонала, что и Проня не мог удержаться от смеха.
— Ну и барыня, и чудеса же ты рассказываешь!..
— А все же скажи, почему ты опоздал на пароход? — перевела разговор Домна.
Тот ответил со вздохом:
— К бабушке бегал. Одна осталась, больная.
— И я маму оставила, — сокрушенно сказала Домна.
— Твоя мать крепкая, и не одна осталась. А бабушка одна и еле ходит.
Домна задумалась. Ее темные брови сошлись над переносицей. Строгие глаза смотрели на разбушевавшуюся Вычегду, словно что-то хотели увидеть среди косматившихся, вспененных волн. В эту минуту она казалась значительно старше своих лет.
Некоторое время они сидели, каждый думая о своем. Проня с тревогой спросил:
— Все же решила ехать с этой дурой-хозяйкой?
— Поеду. Обещали взять к себе в Питере.
— Будешь терпеть ее капризы?
— Поживу, пока не осмотрюсь, а там видно будет… Чай, я к ним не привязана. Не понравится, прощай скажу. Мне главное теперь в Питер попасть.
— Лучше бы ты, как советовал Мартынов, на завод устроилась. Там быстрее в люди выбьешься.
— Если смогу, так и сделаю. Ой, как подумаю, что еду в Питер, самой не верится! В такую даль меня нелегкая несет… А ты, Проня, на моем месте поехал бы?
— Отчего же!.. Может, и мне доведется побывать в Питере. Вот бы встретиться нам!
— Спрошу у барыни, где они живут, и скажу. Случится быть в Питере, обязательно разыщи меня…
Они и не заметили, как пролетело время. Пароход дал отвальные гудки. Матросы убрали трап, и «Учредитель», пыхтя и фыркая, стал выходить на фарватер.