Когда наступает рассвет

3

Полицейские пытались задержать рабочих, но их жидкие заслоны просто смели с дороги.

В колонну вливались все новые группы демонстрантов. В строй становились рядом с мужьями и братьями женщины, дежурившие в очередях за хлебом. Колонна обрастала людьми, бурлила, как река в половодье.

До слуха Домны долетело, как Груня весело бросила в коротком перерыве между песнями:

— Впереди колонна Тентеловского завода!

Кто-то тут же подхватил:

— Говорят, и «Треугольник» вышел на улицу!

Сразу несколько голосов:

— Нас много!

И впрямь, казалось, Петергофское шоссе заполнено демонстрантами на всем своем протяжении. Людской поток лился и лился, шли с красными флагами, с широкими кумачовыми полотнищами, на которых на скорую руку было написано: «Долой войну!», «Мы требуем хлеба!» В весеннем воздухе звенели революционные песни. И когда вся эта людская масса влилась на площадь, начался митинг.

Ораторы сменялись один за другим.

— Дальше так жить нельзя! Нечего есть! Не во что одеться! Нечем топить печи, вот до чего дожили! — бросала в притихшую толпу гневные слова пожилая работница. В руке она держала красный платок, снятый с головы. Порывы ветра трепали седеющие волосы работницы. Иногда она вскидывала руку, и платок флагом взмывал над ней.

— Наших сыновей гонят эшелонами, как скот на бойню. Царская власть с буржуями довели страну до разорения. Дальше нельзя молчать! Все на борьбу! Все под красное знамя революции! Долой самодержавие!

— Долой!..

— Грушенька! — восторженно сказала Домна. — Смотри, что делается, сила-то какая.

— Притихли городовые. Видишь, как жмутся в сторонке.

Где-то зазвучала «Варшавянка». Опять, строясь в колонны, подняв над головами алые стяги, пошли. Дома на улицах становились наряднее, краше — Домна понимала, что идут к центру города.