Это всё ты

19

Сама в шоке, от того, как уверенно лгу! © Юния Филатова

«Ты дрожишь…» – преследует меня хрипловатый голос Яна.

Я начинаю привыкать к тому, что он теперь в моей голове непрерывно. Все наши встречи за последние недели на бесконечной перемотке мною заезжены… Нет, не до дыр! Я ничего не забываю! Ни один момент со временем не тускнеет.

Вчера мы, как и договаривались в прошлые выходные, снова ездили за город. Провели с друзьями Нечаева практически весь день. Играли в футбол, катались в парке на каруселях, носились по округе на байке, вместе обедали и ужинали, болтали и над некоторыми его шуточками хохотали до слез.

И снова я ночь после этого не спала.

Невозможно передать словами, что происходит со мной после того, как я прощаюсь с Яном и, отбыв необходимые минуты с семьей, забираюсь в темноте своей спальни под одеяло. Организм сотрясает такими эмоциями, чувствами и ощущениями, что кажется, совокупность этой безумной энергии в самом деле способна разнести меня на кусочки.

«Что ж ты такая мерзлячка, Ю? Еще даже сентябрь не закончился…»

Я действительно никак не могла согреться. Даже когда дождалась, чтобы Нечаев укутал в свою куртку и прижал меня к груди.

– Ты дрожишь, и дрожишь… Может, это из-за меня, Ю?

Я понимала, что он просто дразнит. Но все равно смутилась и отпрянула. Надула губы, как заметил Ян позже, поддевая указательным пальцем мой подбородок.

«Не принимай мои шутки так близко, зай… Держи конфету…»

Я этих чупа-чупсов за неделю столько съела, что, в конце концов, сбилась со счета. Ян ведь не обманул, приносил их постоянно. Вытаскивал из заднего кармана джинсов со своим обычным хулиганистым видом и выглядел при этом запредельно милым. До мурашек! Дух от него захватывало! А если еще улыбался и подмигивал, я вообще улетала на седьмое небо.

«Так, ладно, зай… Тебе – конфету, мне – сигарету…»

И мы разделяли момент. Чаще всего без слов. Но практически не отрывая друг от друга взглядов.

– Юния, ангел, – возвращает меня в реальность бабушка. – А ты что это сегодня такая странная? Очарована, околдована…

Я, и правда, отличилась. Забыла, где нахожусь.

Традиционный воскресный обед в кругу близких уже вторую неделю навевает на меня тоску. Пробегаюсь расфокусированным взглядом по рядам восседающих за столом родственников, думаю о том, как бы было здорово, если бы мы уже прощались. И тут же, пристыженная собственной совестью, краснею. Чувствую это так явственно… Ткань платья в районе ключиц на миг ощущается прохладной стекловатой.

– Ой, мам… – протягивает со смехом моя родительница. На автомате на нее смотрю. В который раз удивляюсь тому, что даже после смены трех блюд помада остается на месте. А если точнее, то на маминых губах. Это же надо так аккуратно есть! – Ты только заметила, что ли? Наша Ангел с начала сентября витает в облаках! С тех самых пор, как Святослав уехал. Скучает! Могла бы, наверное, полетела бы за ним! Любовь! А что поделать?..

Последнее явно риторика. И слава Богу. Не хотелось бы мне на подобное отвечать.

И без того вспыхиваю еще жарче.

– Ой, ну это хорошо, – вздыхает бабушка, застывая на мне сердобольным взглядом. – А то я уж переживать стала, что нехорошее случилось…

– Ты чего удумала? – подхватывается мамина младшая сестра – тетя Катя. – Накручиваешь на ровном месте! Что с нашим Ангелом может случиться? Она у нас умничка!

– Умничка, – соглашается ба. Но добавляет привычное и не совсем для меня понятное: – Пусть Бог милует.

– Я вот сейчас убеждаюсь… – проговаривает папа, медленно вращая бокалом и наблюдая за тем, как переливается в нем вино. – Экономфакультет – правильное решение. Пора нашей семье выходить из сферы образования.

– Давно пора, – поддакивает бабушка.

Мама, тетя Катя и ее муж ограничиваются кивками, но весьма активными. Только дедушка недовольно поджимает губы и раздувает ноздри.

– Финансирования постоянно не хватает, – продолжает папа, возмущенно сотрясая свободной рукой воздух. – Ездишь с этими бюджетами… – выталкивает и характерно прицокивает языком. – Клянчишь, словно для себя! А потом еще эти родители… Вечно недовольные! То не так, и то не сяк… При всем при том еще скупые безмерно! За каждую копейку отчитывайся… Будто это я школьник!

– Да, да, – с готовностью толкает тятя Катя, поправляя очки и прижимая к груди ладонь. – На собраниях все чаще вынос мозга случается. И это от родителей! С детьми, ей-Богу, проблем меньше.

Пока делаю вид, что слушаю взрослых, бабушка, даже не поинтересовавшись моими мнением, кладет мне на тарелку два голубца. А за ними еще и ложку оливье. Когда смотрю на нее вопросительно и несколько негодующе, только показывает, чтобы кушала скорее.

Приходится взять вилку и заняться едой.

С одной стороны, раздражает, конечно. А с другой – дает возможность снова отключиться от обсуждений за столом.

– А вот у Усмановых своя фирма… Я с отцом Святослава говорил… Юнию и на практику возьмут… И сразу после защиты диплома – на хорошее место…

Все это я уже слышала не раз. Папа привык все просчитывать и, конечно же, мое будущее не мог пустить на самотек.

– Свадьбу сыграем… А там и черед Агнии придет…

Мне этот голубец едва лезет. Пока жую, узор на скатерти расплывается. Благо мне все-таки удается проглотить.

– Ангел, ты куда? – спохватывается папа, едва лишь поднимаюсь из-за стола.

Им будто больше не на ком сосредоточиться!

Господи… Как же я завидую Агнии, что ее «черед» еще не настал!

– Мне нужно в уборную.

– С телефоном?

И снова я краснею, но мобильник из рук не выпускаю.

– Да пусть идет, – машет рукой мама. – Они сейчас везде с телефонами. Даже в кроватях.

Опускаю взгляд и, пользуясь возможностью, сбегаю в ванную. Запираюсь на замок. Дважды проверяю. И, наконец, со вздохом облегчения опускаюсь на бельевую корзину.

Юния Филатова: Привет!

Палец зависает над экраном. И все же, покусав губы, отправляю.

Однако… Проходит больше двух минут, а сообщение так и остается непрочитанным.

Испустив огорченный вздох, жму на кнопку слива. Еще пару секунд выжидаю. И подбиваю пальцами смеситель. Считаю до десяти и закрываю.

«Придется возвращаться за стол», – сокрушаюсь мысленно.

Как вдруг…

Ян Нечаев: Не понял.

Ян Нечаев: Двенадцать, а тебя уже выпустили из-за стола?

Ян Нечаев: Как это произошло? У вас ЧП?

Вот вроде бы потешается над моей семьей… Но мне не обидно. Наоборот, смешно.

Юния Филатова: Я в туалете.

Боже… Что я пишу?

Юния Филатова: Но я тут ничего не делаю! Просто спряталась!

Однако прежде чем я отправляю это сообщение, Ян присылает стикер в виде черного кота с шаловливой надписью «Подглядываю».

Боже… Меня заливает жаром с головы до ног.

Ян Нечаев: Дай угадаю… Покраснела?

Стискивая бедра, ерзаю, заставляя крышку корзины скрипеть.

Юния Филатова: Вовсе нет!

Ян Нечаев: Да!

Ян Нечаев: Я же тебя знаю, Ю.

Шумно перевожу дыхание.

Что ему написать? Ума не приложу! Для Свята всегда получается найти нужные слова. А тут… В голове будто дымка повисла.

Ян Нечаев: Че ты там сидишь? Скажи, что забыла про проект, который нужно сделать на завтра. Попросись домой. А я тебя заберу. Пару часов покатаемся.

Нет. Я не могу настолько завираться.

Забыть про доклад? Такое возможно? Точно не со мной!

Мама что-то заподозрит…

Ян Нечаев: Выходишь? Я недалеко.

Я не знаю, что со мной творится.

Но…

Юния Филатова: Да. Жди меня возле хлебной лавки.

Ян Нечаев: Ок.

Как же меня трясет, пока иду из ванной в зал!

Кажется, не смогу выдавить ни слова… Кажется, на лице вся правда написана… Кажется, что вот-вот задохнусь от стыда…

– Пап, – зову, замерев на пороге. – Мне тут Вика написала… И… В общем, сама не знаю, как я прослушала, – в сердцах хлопаю себя по лбу. – Подумала, что проект по информатике на следующий понедельник. А он, оказывается, на завтра! Можно я к Вике поеду? Мы быстро закончим. Нам там немного осталось.

То ли я реально устала от разговоров взрослых, то ли желание увидеть Нечаева столь велико… Сама в шоке от того, как уверенно лгу! Будто и не я вовсе. Выдерживая въедливые взгляды родственников, бровью не веду.

– Это ты, конечно… – бормочет папа, растерявшись покруче меня. – Как так, ангел?

Расстроен моей якобы расхлябанностью.

А мне внезапно безразлично.

– Та-а-ак… – протягиваю абсолютно легко. – Можно я поеду?

– Езжай, конечно.

Это все, что я слышу. Покорно киваю на все увещевания, но по сути их не воспринимаю. Думаю о том, что через пару минут увижу Яна, и в груди все клокочет.

А когда выскакиваю на улицу, и это в самом деле происходит, я… Боже, я просто дурею от счастья!

Его глаза, его улыбка… Весь он! Только он! Именно он! Кажется мне таким красивым… Таким близким!

– Хах, – толкает Ян, окатив одно из моих воскресных платьев своим обычным насмешливым, обжигающим и колючим взглядом.

– Знаю… Оно очень скучное.

– Вообще-то не очень, – отражает он глухо.

Потеряв дыхание, притормаживаю рядом с его мотоциклом. Заглядываю, как он уже говорил, ему в рот.

Господи… Да просто заглядываюсь, не в силах моргнуть!

На улице белый день, а у меня чувство, что резко стемнело. Все из-за того, как Ян смотрит.

– Один вопрос, – выдыхает Ян хрипло. Облизывая губы, скользит взглядом вниз, к моим обтянутым прозрачнейшим нейлоном ногам. – Эм… Как ты заскочишь в этом на байк?

– Юбка широкая… – лепечу я, вновь отчаянно краснея. – Ты отвернешься, я быстренько сяду и все поправлю.

– А-а-а… – протягивает Нечаев как-то странно, все еще не отрывая взгляда от моих ног.

Со смехом – не знаю, где он и берется – толкаю его в плечо.

– Ну же, Ян! Не смущай меня. Отворачивайся.

– Это я смущаю? – хмурится и, прочесывая меня взглядом, забавно кривит губы. – Сижу мирно, даже не трогаю. Хотя, по чесноку, хотелось бы трогать.

– Ян! – выпаливаю ошарашенно.

Он лишь пожимает плечами.

– Я сегодня сволочь, – то ли поясняет, то ли извиняется.

– Прекрати…

Не позволяет закончить. Ловит пальцами мой подбородок и тянется ко мне лицом.

Дикий срыв моего дыхания. Зрительный контакт. И он замирает. Надсадно тянет носом воздух. Я также шумно его выпускаю.

Ян снова смотрит.

А потом…

Тряхнув головой, прижимается губами к моей скуле. Я вымучиваю короткий писк и бомблю разделяющее нас пространство частыми отрывистыми вздохами.

Сердце расширяется. Становится размером с воздушный шар. Какой-то летучий газ – все, что я распознаю в нем. Крови нет. Сокращения и удары – все вхолостую.

Ян дико громко сглатывает. И опаляет поцелуями мои глаз, висок, ухо… Застывает. Оглушающе выдыхает внутрь меня.

– Пахнешь, пиздец, вкусно.

Затяжной звон лишает меня возможности слышать. И хорошо, потому что я не знаю, как реагировать.

Благо… Еще мгновение, и Ян отворачивается.

– Садись, Ю, – подгоняет, потому как я забываю, что собиралась делать.

Стискиваю платье ладонями и спешно перекидываю ногу через байк. Прижимаюсь к спине Нечаева, обнимаю его руками и ногами… Вспыхиваю, словно приставленная к раскаленной стали спичка. Зажмуриваясь, перевожу дыхание.