Жалкая

Я стону, двигаясь на своем орудии, в погоне за оргазмом, который мне так нужен.

— Раздвинь для меня ноги.

Я делаю это, не задумываясь. Я слишком занята, представляя себе выражение лиц незнакомцев, наблюдающих за происходящим; мужчины, сжимающие кулаки, чтобы не вытащить свои члены и не погладить их. Женщина, вцепившаяся в руку одного из них, её киска возбуждена и мокрая, пульсирует, пока она смотрит, как меня пытают с наслаждением.

— Продолжай, красавица. У тебя так хорошо получается.

Мой живот сжимается, мышцы напрягаются так, что кажется, будто они прорвутся сквозь кожу.

— И ночью, день закончив лучший, могучий сон храню.

Его свободная рука тянется к моей заднице, захватывая её, прижимая меня сильнее и к пистолету, и к его телу.

Я открываю рот, и Брейден опускает голову ниже, ловя мой стон языком. Он скользит пистолетом по моей киске, затем отводит его назад, чтобы передний прицел — маленькая выступающая часть на кончике — упёрся в мой клитор. Я взлетаю ещё выше, давление между ног растет.

Он разрывает поцелуй и произносит следующую строчку мне в губы, его голос глубок и напряжен.

— И на двоих с гагачьим пухом подушку не делю.

Моя киска сжимается. Он знает Эмили Дикинсон.

— Его врагу — смертельный… блять… смертельный враг, — выдавливаю я, крепче сжимая глаза, пытаясь сформулировать слова, — не сдвинется отныне, когда нацелю жёлтый глаз, я пальцем ярым двину.

Зубы Брейдена впиваются в моё горло, достаточно сильно, чтобы прокусить кожу, пока он продолжает удовлетворять меня моим же пистолетом, и я задыхаюсь, мои ноги дрожат.

— Пожалуйста, — умоляю я, мои ногти царапают заднюю часть его шеи. — Пожалуйста.

От его хватки на моей заднице остаются синяки, пока он контролирует мои движения, подталкивая меня вперед и увлекая назад, а затем он меняет угол наклона своей руки, пока кончик пистолета не упирается в мое влагалище.

Искры отскакивают от каждой моей частички, мое тело гудит, словно я под кайфом от наркотиков.

— Закончи поэму, — шепчет он, отстраняясь, чтобы заглянуть мне в глаза.

Мое сердце замирает, когда я смотрю на него, что-то ломается в моей груди, позволяя теплу хлынуть через каждую трещинку.

— Предположить, что буду жить после него — напрасно, — задыхаюсь я.

Включен ли предохранитель? Возбуждение проносится сквозь меня, как штормовая волна, я отлетаю от стены, прижимаясь к нему, словно я вот-вот утону.

— Я в силах за него убить, — рычит он, его рука напрягается вокруг меня.

— Вновь умереть не властна, — заканчиваю я.

Он вводит в меня наконечник пистолета, металл царапается о моё отверстие, посылая уколы боли, и я кончаю, ослепительные огни вспыхивают в моем зрении, как фейерверк.

Его рот быстро возвращается ко мне, крепко удерживая меня, пока я разлетаюсь на кусочки, моя киска спазмирует вокруг ствола оружия, ощущения настолько сильные, что у меня болят кости.

Я полностью теряю сознание, а когда прихожу в себя, я задыхаюсь, рухнув на него, а его губы нежно целуют мою голову. Я отрываю себя от него, мое тело дрожит, когда я оглядываюсь вокруг.

Там никого нет.

Этот чертов лжец.

Он смеется, и я встречаю его взгляд, моя киска всё ещё пульсирует от последствий самого сильного оргазма в моей жизни.

Его рука касается моей щеки, и он наклоняет мою голову, чтобы встретиться с ним взглядом.

— Проведи со мной ночь.

Я пытаюсь заговорить. Я правда пытаюсь. Я отрываю язык от нёба и ищу слова, которые можно было бы выдать. Но все они исчезли. И я устала бороться, поэтому я прижимаю своё лицо к его ладони и киваю, позволяя ему быть спокойствием в моем хаосе.