Палочка для Рой

Глава 102. Соплохвосты

― Турнир Трёх Волшебников впервые прошёл семьсот лет назад, — произнёс Роули. — Предполагалось, что он будет взращивать связи между юными волшебниками различных народов. Каждая школа выбирала чемпиона, и они состязались, и школы по очереди принимали у себя Турнир.

Он пристально и прямо посмотрел на нас.

― Турнир был прекращён, потому что смертность оказалась слишком высока, и директора двести лет назад решили не продолжать традицию по этой самой причине. Будь моя воля, я бы всё так и оставил, но моё предложение было отвергнуто советом попечителей.

Я бросила взгляд на Драко.

Был ли его отец одним из тех, кто протолкнул это голосование в качестве услуги своему хозяину?

Он посмотрел на меня, едва заметно пожал плечами.

― Тем не менее, мы сделаем всё, что в наших силах, чтобы защитить чемпионов, — продолжал Роули. — Было заключено соглашение, что участвовать в Турнире будет разрешено только достигшим совершеннолетия.

В толпе раздались стоны, вкупе с несколькими одобряющими возгласами. По какой-то причине все смотрели на меня.

― Это отстраняет от участия мисс Эберт, — произнес Роули. — Что открывает возможность для шести— и семикурсников принять участие в состязании.

Всё смущённо захихикали.

Первогодки, все как один, вне зависимости от того, на какой факультет их распределили, таращились на меня с широко раскрытыми глазами.

― Тем не менее, я подозреваю, что наши шансы весьма хороши, благодаря очень активной клубной деятельности в этом году, — продолжил Роули.

Высокая похвала моей группе, учитывая то, что он видел лишь пару наших тренировок.

На лицах людей из моей группы, даже у Рона Уизли, расплывались удовлетворённые улыбки. Несмотря на его безалаберное отношение к занятиям, он всё равно стал достаточно хорош, чтобы побеждать тех учеников, кто вообще не занимался.

― Приз — тысяча галлеонов, — провозгласил Роули. — И я должен упомянуть о завоёванной славе. В записях Турнира Бобатон и Хогвартс идут ноздря в ноздрю. Но я не буду говорить о славе. Я позволю вам самим решить, что вы думаете по этому поводу.

― Дурмштранг никогда не выигрывал, — тихо сказал Драко. — Одна из причин, почему отец меня туда так и не отправил. Их образование не соответствует стандартам во всём, кроме квиддича.

― Позвольте мне сказать начистоту, — произнес Роули. — Во время Турнира погибали люди; иногда не только участники. Если бы решение зависело от меня, то Турнира бы вообще не было.

Тогда, значит, его протолкнул совет попечителей или кто-то в Министерстве. Я нахмурилась.

― Означает ли это, что в школе окажутся незнакомцы? — спросила я Драко.

― Дети из других школ, — ответил он. — Журналисты, родители, чиновники Министерства... огромное множество.

Множество возможностей проскользнуть для убийц, некоторые из которых, скорее всего, будут не в себе. Хуже того, из-за того, что мы не будем знать их, и потому что их будет так много, протоколы Властелин Скрытник будет трудно или невозможно применить.

Драко, кажется, понял ход моих мыслей.

― Если на первой полосе Пророка выйдет красочное фото, как ты убиваешь чью-то бабушку, это плохо скажется на твоей репутации, — заметил он.

― Может, я просто не буду вмешиваться, — парировала я.

― А если случится что-то, что ты не сможешь остановить, тоже не будешь? — спросил Драко. — А если случится с одним из твоих друзей?

Нахмурившись, я покачала головой.

Будет трудно сладить с тем, чтобы не оказаться неожиданно подстреленной из толпы. Хуже того, Турнир позволит людям оказаться как минимум на призамковой территории и откроет массу возможностей для подбрасывания проклятых вещей.

― Я не стану запрещать, — продолжал Роули, — но прошу подавать заявку на участие лишь тех, кто отлично колдует.

Он смотрел на моих людей.

Именно они более года трудились упорнее всех. Они обучались стратегии, и не только при помощи групповых тактик. Они тренировались сражаться в битвах, где они будут единственными из бойцов, потому что все маглорожденные являлись мишенями.

Семикурсники прошлого года уже работали тренерами Дамблдоровской магловской группы, хотя и всё ещё регулярно присылали мне отчеты.

Все мои люди смотрели на меня.

Должна ли я сказать им избегать турнира? Это было бы умно, но некоторым из них не помешала бы тысяча галлеонов, а если начнутся настоящие проблемы, я вмешаюсь.

Я пожала плечами.

― А ты правда маглорожденная? — спросил первогодка, сидящий напротив.

― Ещё не провели ознакомительную беседу, — пояснил Драко. Вздохнул и повернулся к пареньку. — Просто она хочет, чтобы мы так считали. Её матерью был боггарт, а отцом — Нунду. Дамблдору пришлось заколдовать её, чтобы она не убила нас всех, но каждый раз, когда кто-то её беспокоит, эти заклинания самую чуточку слабеют.

― Х...хорошо, — отозвался паренек. — Извините.

― Это шутка, — ответил Драко. — Но не слишком далеко ушедшая от правды. Я собираюсь провести беседу со всеми вами, первогодками, прежде чем вы отправитесь спать.

― Ты будешь толкать речь? — спросила я.

― Сложилось впечатление, что я удачная кандидатура — знаю тебя, и при этом не являюсь ни твоим другом, ни твоим врагом, — объяснил он. Скромно пожал плечами. — Кто я такой, чтобы отказываться?

В дальнейшем это закрепит его авторитет среди первогодок. Авторитет не только по моему поводу, но и по другим вещам. Разыгрывал ли Драко нечто долговременное?

В конечном итоге я не могла даже обидеться на него. Он предупредил меня, и всё, что он делал, на самом деле, всего лишь пытался помочь выжить своей семье. Если я одержу победу, то он поставит себе в заслугу то, что помогал мне. Если победит Волдеморт, то Драко не будет упоминать о своей помощи.

― Точно, — сказала я. — Постарайся наплодить поменьше боггартов.

― Ну, хоть повеселюсь, — сказал он. — Оказываю всем услугу... администрации не придется заполнять бумаги из-за гибели учеников, а первокурсников, которые не настолько глупы, спасаю от травмы созерцания того, что случилось бы с их одноклассниками... даже домовым эльфам оказываю услугу, им не придется оттирать кровь с пола.

― Прекрасно, — сказала я.

На следующий день, словно ничего не изменилось, начались занятия. Я хотела поговорить с Дамблдором о Луне.

Была ли она Видящей или просто прирожденной легилименткой? Я не могла сказать наверняка. Я всё ещё, за исключением тех случаев, когда они позволяли мне, оставалась не особенно хороша в заглядывании внутрь разумов людей, по крайней мере без того, чтобы это не становилось невероятно очевидно.

Я могла бы прибегнуть к грубой силе, чтобы ворваться в их разум, но это было бы слишком очевидно. Того рода трудноуловимое, незаметное чтение разума, которое осуществляли Дамблдор и Снейп, всё ещё оставалось очень сложным для меня.

Рядом со мной Снейп всё время держал свои ментальные щиты поднятыми; насколько я могла судить, он никогда не ослаблял их.

К своему удивлению я обнаружила, что нашим заданием на Травологии было собирать гной бубонтюбера. Я заметила, что Драко продолжал наблюдать за мной.

Волновался ли он, что я собираюсь прикарманить немного гноя? Если бы это задание происходило в течение первого нашего года, то у него были бы все основания для волнения.

А сейчас за меня это делали три ученика Рэйвенкло. Тогда как гной не требовался мне для нападений, он оставался ценным ингредиентом для зелий, и нам не пришлось бы платить за гной, добытый таким образом.

Любое дополнительное количество могло пойти на изготовление подарка для Панси, если она в этом году снова решит быть раздражающей.

В этом году профессор Спраут, кажется, относилась ко мне с меньшей подозрительностью; некоторые из спасённых мной маглорожденных были хаффлпаффцами, и у неё, кажется, была хорошая память.

Я с нетерпением ожидала следующего урока.

― Я не уверена, как Хагрид сможет вести урок, — заметила Гермиона.

Мы шагали вместе с Милли и четырьмя рейвенкловцами из моей группы.

Роули продолжал политику разделения гриффиндорцев и слизеринцев, и это означало, что большая часть наших уроков проходила в паре с Рэйвенкло.

― Да ну? — спросила я уклончиво.

Хагрид и мне не казался самым смышлёным из взрослых, но намерения у него, кажется, были самые наилучшие. Скорее всего, классу придётся как следует поработать руками и не так уж много ― в плане письменных заданий.

Не то чтобы я возражала против письменных заданий, теперь, когда я освоила мастерство использования пера. Задание длиной в фут — это ж всего одна страница, и от нас не ожидали, что мы будем писать сочинения длиной в множество страниц.

По большей части я ожидала с нетерпением любых новых существ, которых он покажет нам, и любые озарения в плане создания своих собственных.

Моей заветной мечтой была способность создания своих собственных ретрансляционных насекомых. Ранее я была ограничена тем, что Панацея была готова создать для меня, но с достаточным количеством таких насекомых я смогу дотянуться до любого уголка страны.

Конечно, их надо будет создавать с избытком; последнее, что мне требовалось, чтобы заблудившаяся почтовая сова перекусила единственный канал связи между мной в Шотландии и Лондоном в неподходящее время.

Ретрансляционные насекомые, в конечном итоге, разбредутся и, возможно, будут размножаться, пока я не остановлю их.

Конечно, страна, полная ретрансляционных насекомых, может и не будет наихудшей вещью в мире, до тех пор пока они не будут значительно превосходить по численности обычных своих собратьев.

Оставить их с небольшой добавочной мощью означало бы, что у меня всегда будет козырь в рукаве. Что было бы намного более полезно, если бы моя способность к мультизадачности всё ещё оставалась со мной в полной силе, хотя возможно, даже мой пассажир не смог бы справиться с информацией от каждого насекомого во всей стране.

― А вообще, почему Хагрид преподает? — спросила Миллисент. — Разве не должен был преподавать профессор Кеттлберн?

― По крайней мере, Хагрид, пожалуй, переживёт предмет лучше, чем Кеттлберн, — отозвалась я. — У того осталась только одна рука и половина левой ноги.

― Я слышала, он оказывался на испытательном сроке шестьдесят два раза, — сказала Гермиона. — Будучи учителем! Хагрид будет безопаснее, чем всё это.

― А что, этот предмет будет настолько опасен? — нервно спросила Миллисент.

― Просто помни, чему ты научилась, — сказала я. — И будь осторожна. Животные могут быть непредсказуемы, неважно, насколько хорошо они выдрессированы, и я сомневаюсь, что Хагрид хоть кого-то из них вообще дрессировал.

Мне пришлось сделать над собой усилие, чтобы не застыть внезапно, когда мы вошли в радиус досягаемости чего-то, с чем я раньше не сталкивалась.

Это были создания с панцирями, длиной сантиметров в пятнадцать, и они периодически выбрасывали взрывающиеся искры из своих нижних отверстий. Я могла сказать, что они новорождённые, и подозревала, что когда вырастут, станут намного больше. Я не знала, кто они такие, но знала, что хочу хотя бы парочку таких.