Раб госпожи эльфийки

— Госпожа, — позвал Амон, снова нависая над эльфийкой, — Вы побледнели.

Я тоже видел то, как она бледнела. Казалось, девушка была настолько истощена, что не могла даже нормально выпрямиться и сесть ровно.

— Вам плохо? — виновато спросил я, слегка наклоняясь вперед.

— Конечно, ей плохо! — Амон раздраженно посмотрел на меня. — Ты уже дважды был при смерти. Думаешь, легко с того света возвращать человека с помощью магии?

— Амон, — резко произнесла Анисия, закрывая глаза, — оставь нас наедине.

— Наедине с ним?

— Именно.

Наступила тишина. Амон хмурился, наверняка злился, но все равно подчинялся. Отступив сначала от дивана, а затем и угрожающе посмотрев на меня, он развернулся и направился прочь. Лишь когда он окончательно покинул гостевую, Анисия снова посмотрела на меня и заговорила:

— Амон прав, я еще нестабильна. Мое текущее состояние и перепады настроения — следствие влияния новой способности.

— Такое часто бывает с эльфами?

— Только тогда, когда они меняют стихийную магию на особенную. Тело изменяется под течение новых сил и вместе с этим случается всякое. Бледность и перепады настроения — один из признаков того, что моя способность приживается в теле.

Мало было сказать, что я ничего не знал об эльфийских способностях. Даже в самых смелых своих мечтах я не стремился разгадать их секреты, ведь для меня это могло быть очень опасно. Не зря же эльфы старались скрывать свои особенности?

Но как и в случае с Евгеникой, когда речь заходила о магии, как обычный человек, я не мог не интересоваться этим. Положив руки на колени, я слегка сжал их и тихо спросил:

— Вы не должны были использовать новую силу по максимуму, пока ваше тело не привыкло к ней?

— Да, желательно.

— Тогда почему Вы помогли мне, а не бросили?

— Мне пришлось.

Анисия выпрямилась. Оттолкнувшись от спинки дивана, она намеренно выпрямилась и наклонилась вперед. В этот момент где-то со стороны зазвучали шаги и я, услышав их, заметил Гориоса, идущего к нам с подносом в руках.

Задерживаться эльф не стал. Молча поставив на стол чашечку ароматного кофе, он отступил и сразу же покинул нас. В то же время мы с Анисией сидели в полной тишине вплоть до того момента, пока он не ушел.

— Понимаешь, Ральф, — вкрадчиво заговорила девушка, — моя сила напрямую связана с тобой.

— Как это?

— Пока ты здоров, здоровой буду и я. Пока здорова я, здоровым будешь и ты. Эта сила автоматического плана, и она срабатывает именно тогда, когда кто-то из нас оказывается на грани гибели.

— То есть когда я умирал, Вы даже не могли остановить свою магию и поэтому лечили меня?

— Верно.

— А когда Вы окажетесь на грани жизни и смерти, ваша сила активируется и за счет моего здоровья вылечит вас?

— Я так предполагаю, да.

— Только предполагаете? — Я непонимающе закачал головой. — Разве нельзя знать наверняка?

Анисия усмехнулась. Протянув руки к кружке кофе перед собой, она спросила:

— А ты ничего в магии не смыслишь, верно?

— У меня ее нет, поэтому эта информация мне недоступна.

Девушка поднесла кружку к губам и сделала небольшой глоток. Пока она делала это, я весь сгорал от нетерпения.

— Ральф, единственные изученные на все сто процентов силы — это стихийная магия. Она есть у всех эльфов, она одинаковая и она никак не меняется. Но… — девушка, на лице которой осталась пенка от молока, высунула язык и облизнула верхнюю губу, словно котенок. — Исключительная или же особенная магия совсем другая.

— Она настолько необычна?

Анисия задумалась. Плотно прижав обе ладони к теплой чашке, она сделала короткий глоток и снова заговорила:

— Она различается в зависимости от владельца и его желания. Когда происходит этап обмена стихии на исключительную способность, маг может примерно представлять, что он хочет, но получит ли он именно эту силу — другое дело. Ты можешь хотеть стать суперсильным и крепким, как скала, но из-за неправильного представления получишь силу метаморфоз и научишься превращаться в скалы.

— Это проблема плохого воображения?

— Нет. Подобное может произойти по разным причинам. Настроение, физическое состояние, последние воспоминания или внезапное происшествие — все это может повлиять на процесс получения силы. — Анисия снова прислонилась спиной к спинке дивана и улыбнулась. — Очень редко эльфы получают именно ту исключительную магию, какую хотят. Иногда кажется, что все это не более, чем насмешки богов.

— А Вы свою магию тоже четко представляли?

— Четче некуда, а получилось то, что получилось. — Удерживая чашку в руках, Анисия плавно помешивала в ней горячую жидкость ложкой. — Я и тебя-то не собиралась выбирать. Помнишь тот день, когда мы встретились? Примерно за неделю до этого момента я обменяла свою стихию на эту силу, но моя новая магия все никак не пробуждалась. Всю неделю я пыталась избегать внимания общественности и умалчивать то, что я фактически лишилась всего из-за своей жадности, а потом…

Я догадался сразу. Обрывистые воспоминания о нашей самой первой встрече все еще четко сидели в моем сознании.

— Вы встретили меня. Еле живого.

— Верно. — Анисия посмотрела мне прямо в глаза, но уже чуть иначе, нежели раньше. Теперь в ее взгляде, а также в выражении лица, можно было прочитать искреннюю радость. — Как оказалось, для пробуждения этой силы нужен был умирающий. Интересное стечение обстоятельств, не находишь?

— Вы выглядите веселой, — холодно отвечал я, — но, судя по всему, вам не весело.

— Защитная реакция, привыкай. Обычно я всегда такая, поэтому, когда мое тело окончательно привыкнет к магии, я буду очень часто улыбаться.

Я промолчал, но ее слова прочно засели в моем сознании. Мысленно уже представляя все это, я невольно подумал:

«Улыбаться, когда не хочется? Проклятие какое-то».

— Теперь, — продолжала говорить эльфийка, — когда ты все знаешь, нам нужно решить, что делать дальше.

Этот тон мне сразу не понравился. В нем, несмотря на доброжелательность, уже можно было расслышать нотки резкости.

— К чему Вы клоните? — непонимающе спросил я.

Анисия наклонилась вперед. Намеренно поставив на стол свою чашку, локтями она уперлась в колени, иронично посмотрела на меня и ответила:

— Ральф, ты не можешь вернуться к своей прежней жизни. Как я и сказала ранее, прямо сейчас ты фактически — мой раб, и я решаю, что ты будешь делать дальше.

— Но Вы же только что сказали, что это «нам» нужно решить?

— Сказала. — Прикрывая глаза, с улыбкой отвечала девушка. — Я могу предложить тебе два варианта. Первый — остаться мирно жить на моих территориях. Я обеспечу тебя едой, жильем, деньгами и всем самым необходимым. Трогать не буду, но и покидать этот район не позволю.

— А второй?

— Ты можешь подняться по карьерной лестнице от раба до телохранителя. Будешь всюду сопровождать меня и никуда не отлучаться. Твои силы и решимость мы уже проверили, так что не думаю, что у тебя возникнут проблемы с моим сопровождением.

Наступила тишина. Я не отвечал, потому что не мог подобрать правильных слов. Мне казалось, будто кто-то просто надо мной издевался, но Анисия весьма серьезно продолжала говорить:

— Оба варианта имеют равные степени рисков. Я даже не знаю, где тебе будет безопаснее, рядом со мной или просто в моем доме. Однако теперь вся твоя жизнь фактически принадлежит мне, и поэтому тебе стоит несколько раз подумать прежде, чем умирать снова.