Раб госпожи эльфийки

7. Неприятная встреча

Собрав все оставшиеся силы, я быстро побежал вперед. Противник был у меня прямо перед глазами. Нужно было лишь атаковать его со всей мочи. Добежав до Амона, я отвел руку назад и замахнулся с такой силы, которой должно было оказаться достаточно для того, чтобы свалить с ног взрослого мужчину.

Но стоило моему кулаку лишь приблизиться к лицу противника, как тот, перехватив мое запястье, отвел его в сторону. Все произошло так быстро, что я не успел даже этого понять. Взгляд невольно переместился с лица эльфа на мой собственный кулак, а Амон, воспользовавшись этим мигом растерянности, без колебаний нанес мне удар прямо по подбородку.

От боли я запрокинул голову и пошатнулся, и в тот же миг эльф одним мощным пинком оттолкнул меня назад. В это мгновение перед глазами все померкло. Я лежал на полу, и я понимал, что со мной происходило, но собраться с силами и сразу продолжить этот тренировочный бой не мог.

— Зачем ты несешься на меня? — недовольно спрашивал Амон. — Ты должен думать, а не кидаться, как дикий зверь.

Ответить что-то разумное было сложно. Конечно же я понимал, что нападал неправильно. Просто бросаться в лобовую на противника можно было лишь тогда, когда ты был как минимум тяжелее и сильнее его. Но когда противник был одного роста с тобой и телосложения… Разница в навыках казалась колоссальной.

Так и не дожидаясь моего ответа, Амон продолжал говорить:

— Я могу предположить откуда у тебя такие повадки. Жизнь в трущобах оставила отпечаток на твоем поведении, верно?

Осторожно оттолкнувшись от земли я сел, и абсолютно спокойно посмотрел на Амона. Наша тренировка длилась вот уже несколько часов, но, честно говоря, я был уже на пределе своих возможностей. Сложнее всего было не просто наносить удары, а скорее принимать их от противника, который четко понимал, куда и как он бил.

— Когда я читал твое дело, — продолжал говорить Амон, оставаясь на одном и том же месте с самого начала тренировки, — был удивлен тем, что тебе вообще удалось вырваться оттуда. Обычно люди, рожденные в бедности, там же и остаются. Даже то место, которое ты занимал в компании, для человека было очень высоким.

Я усмехнулся. Такая очевидная мысль была понятна и мне. Более того, очень долгое время именно этим я и утешал себя. Переработки, преодоление усталости, отсутствие личной жизни — все это по сравнению с моим прошлым в бедном квартале было просто пылью.

— Как факт, — заговорил я, пожимая плечами, — в день, когда все случилось, я собирался уволиться.

— Почему?

Лицо Амона показалось озадаченным.

— Из-за ситуации с Велисаком и Байоном. Эльфами, которые напали на меня незадолго до этого. Не знаю, в курсе ли ты…

— Ты о тех ублюдках, которых госпожа приказала заключить под стражу?

Я замолчал. Сначала мне, конечно же, захотелось усмехнуться, ведь Амону все-таки было известно про меня абсолютно все. Но потом до меня начала доходить основная мысль его вопроса.

Выпрямившись в спине от удивления, я спросил:

— Что ты сказал? Стража?

— В ночь, когда тебя нашли, Гориос и госпожа помогли тебе добраться до дома.

Пытаясь понять когда и как Анисия могла с ними встретиться, я обдумывал все возможные варианты, и лишь один звучал логично.

— Неужели эти эльфы… — почти шепотом заговорил я.

— Да, — Амон кивнул, — они поджидали тебя прямо возле дома. Сначала они просто пытались качать права, но ты уже знаешь нашу госпожу. Спуску им давать никто не собирался, так что теперь они еще очень много времени проведут под стражей.

Пока я размышлял над всем этим, Амон отошел в сторону наших вещей, достал из сумки бутыль с водой и начал жадно поглощать жидкость. Невольно я прислушивался к каждому его глотку, но при этом все еще думал о том, что могло бы произойти, если бы обстоятельства сложились иначе. Что, если бы я тогда не стал перечить Велисаку? А если бы не открылись врата?

Внезапно краем взгляда я заметил летевший в меня объект. Инстинктивно повернув голову, я увидел бутыль, а мгновение спустя и ощутил всю его тяжесть. Такой бросок попал прямо по голове и буквально подтолкнул назад. Я снова разлёгся на полу, а Амон грозным тоном приказал:

— Достаточно прохлождений. Вставай и нападай. Времени у нас мало, поэтому учиться будем прямо на практике.

Снова собравшись силами, я потянулся вперед и резко встал. Амон уже стоял на прежнем месте: прямо в центре тренировочной площадки, среди нарисованного мелом круга. Как и раньше, моя задача была проста: выбить его из пространства круга.

И вновь я побежал прямиком в бой. Лишь оказавшись в кругу перед противником, я начал притормаживать. В этот раз вместо прямого удара в лицо я нацелился на грудь. Когда моя рука оказалась прямо у цели, Амон вновь попытался перехватить ее. Именно тогда я решил начать действовать.

Резко приподняв ногу, одним своим действием я невольно вынудил противника отстраниться. Своим ударом я попал прямо по его животу и надавил ногой на него так, будто бы действительно пытался вытолкнуть его из круга. Только сработало это иначе.

Из-за отсутствия опоры за спиной, я повалился назад. Мое падение было сильным, и резким. Конечно, мои действия оттолкнули назад и Амона, но всего лишь на какие-то жалкие полшага. До границы круга это расстояние все еще было незначительным.

Эльф, осознав, что произошло, тяжело выдохнул. Он посмотрел на лежавшего меня, упер руки в бока и устало заговорил:

— Конечно, это лучше, чем идти в лобовую, но слишком слабо.

Я кивнул, понимая, о чем шла речь. В обычной ситуации подобным действием я легко бы смог сбить среднестатистического человека с ног, но уж точно не эльфа, который был куда сильнее меня.

— Теперь ты собственность семьи Эос, — продолжал говорить Амон, — и, поверь, это не самое плохое положение.

— Вот уж точно… — я усмехнулся и снова начал подниматься на ноги. Все внутри меня закипало. Мне уже хотелось нанести хотя бы одну нормальную атаку, пусть это и было сложно. Слегка наклонившись и выставив перед собой руки, я, словно вратарь, приготовился к дальнейшему броску.

— Но даже так, — произнес Амон, принимая точно такое же положение, как и я, — тебе есть чего опасаться. Уже догадываешься, о чем я?

Я глубоко вздохнул и резко бросился в атаку. Подскочив к Амону, я вцепился в него руками, развернулся и попытался перебросить через себя.

— О родственниках госпожи? — пыхтя, спрашивал я.

— Именно.

Амон, так и не позволив мне перекинуть себя, резко дернулся, будто бы пытаясь подпрыгнуть в воздухе. Это его движение потянуло меня вниз и позволило ему снова уверенно встать на своих двоих. Следом, уже схватившись руками за меня, он попытался повторить мое движение: развернулся, потянул через спину на себя и со всей силы швырнул на пол.

У меня не было ни одной лишней секунды на размышления. Хорошо рассчитанная сила удара и скорость замаха, сделали все так, что этот бросок для Амона показался таким же легким, как и обычное швыряние меча.

— В роду Эос, — заговорил Амон, продолжая разговор, — всего около десяти потомков, не считая самого главы.

Я застонал, пытаясь хотя бы перевернуться на бок, но боль в спине была такой сильной, что сделать это сразу оказалось невозможно. Тихим хрипящим голосом я отвечал:

— Когда ты говоришь о главе, речь идет о …

— Вергалий Эос. Это дедушка нашей госпожи. — Стерев со своего лба пот, Амон устало выпрямился. — Он один из старейших эльфов, и у него самое большое влияние среди всего рода. Можно сказать, что в его руках и сосредоточена вся власть.

Я лежал на полу, уже еле дыша. Моя спина болела так, что от этого я буквально не мог согнуться. Но страдала не только спина. Помимо этой боли все тело покрывали ушибы и синяки, оставленные добрыми стараниями одного эльфа-куратора.

Искоса посмотрев на Амона, я спросил:

— Он опасен?

— И да, и нет. — Амон задумчиво хмыкнул. — Для посторонних людей — он как бомба замедленного действия, но у этого эльфа очень ревностное отношение к понятиям «честь», «долг», «семья». Своим детям и внукам он просто так вредить не станет. Его потомок должен совершить что-то очень плохое, чтобы от него отвернулся сам глава.

— Но, — многозначительно протянул я, понимая, что это было еще не все.

— Но при этом он в качестве наказания легко может запереть нашу госпожу дома и лишить ее финансов. — Амон пожал плечами и устало выдохнул. — Так сказать, обрезать крылья и приставить дополнительную слежку. И это касается не только леди Анисии, но и всех потомков рода.

Я чувствовал, что разговор был серьезный. Осознавая особенности взаимоотношений родственников семейства, примерную картину мог себе представить даже такой посторонний человек, как я.

— Хорошо, — сказал я, снова поднимаясь на ноги, — а что насчет остальных? Братья или сестры госпожи нормальные?

— Сложно ответить. Понимаешь, на публике я даже не могу сказать, что думаю о них.

Я невольно усмехнулся.

— Но мы же не на публике.

— Но даже у стен могут быть уши.

Амон старался сдерживать улыбку, но при всем этом его взгляд был достаточно серьезным. Именно тогда я и понял, что мне все же стоило следить за тем, что я говорил, даже тогда, когда был наедине с самим собой.

— Скажем так, — продолжал Амон, — все они в меру странные и опасные. У господина Вергалия всего трое детей. Первая из них, старшая дочь, уже давным-давно сбежала из дома и исчезла в неизвестном направлении.

— Если ее пытались контролировать, тогда я даже понимаю.

— Второй его ребенок — сын. У него трое детей. Два сына от первого брака и один от второго. Среди них, Дориус — самый адекватный во всей семье.

— И в чем проявляется его адекватность?

— Он еще ни разу не пытался убить или подставить госпожу. — Амон ответил сразу, даже не задумываясь. — Конечно, если их с госпожой интересы в чем-то пересекутся, они будут биться не на жизнь, а на смерть, но в основном постоянной угрозы с его стороны нет.

Я молчал и удивленно думал обо всем этом. Конечно, семьи у меня никогда не было, но в моем понимании отношения между братом и сестрой не должны были сводиться к тому, хочет ли один из вас убить другого.

«Иными словами, — попутно размышлял я, — все остальные родственники уже пытались убить или подставить Анисию?»

— Младшая дочь господина, — продолжал мысль Амон, — скажем прямо, не самый приятный человек. Со стороны кажется добродетельной, но в душе Дьявол. Поэтому и ее три сына, и ее дочь унаследовали этот ужасный нрав.

— А кто из детей главы родитель госпожи? Второй сын?

— Старшая дочь.

— Которая сбежала?

Амон кивнул, а я удивленно замолчал. Уверен, в этот момент по моему лицу можно было прочитать все мысли, и Амон, подтверждая эту догадку, серьезно отвечал:

— Именно так. Собственно, это и есть основная причина, по которой госпожа не является фавориткой у главы. Ее мать, забеременев неизвестно от кого, просто подбросила Вергалию ребенка и сбежала.

— То есть, — недоверчиво спрашивал я, — у госпожи напряженные отношения с ее дедом из-за действий родителей?

Амон недовольно нахмурился. Отвернувшись, он перевел взгляд куда-то в сторону и прошептал: