Амара

Глава 21

- Итак, как давно ты здесь?

- Неужели этот парень никогда не перестанет задавать вопросы? - пожаловался Марко.

Эд Лейк сидел на своем матрасе в центре клетки. Он разговаривал с Вирджинией, но Марко комментировал каждую его фразу. Вирджиния сидела, укрывшись одеялом, лицом к Эду. Марко лежал на спине, скрестив ноги и упираясь ими в один из горизонтальных прутьев клетки, закинув их повыше.

- Как долго? - Вирджиния пожала плечами. - Трудно сказать.

- Дни? Недели?

- Недели, я думаю.

- А ты, Марко?

- Всегда. Я всегда был здесь.

- Всегда?

- Так мне уже кажется.

Вирджиния кивнула.

- Здесь невозможно отличить ночь от дня. Мы полагаем, что свет горит около шести часов, а затем выключается на четыре. Такой вот искусственный суточный цикл.

Марко засмеялся.

- Если бы мы не были твердыми орешками, это свело бы нас с ума.

Эд потер челюсть.

- Как вы здесь очутились?

- Не помню, - сказал Марко.

- Но что-то ты должен же помнить.

- Не-а. Можно сказать, что у меня нет постоянного места жительства. Я переезжал с места на место. Одно время жил у одной девушки, пока она меня не выгнала. Тогда пришлось спать на скамейке возле торгового центра.

- Наверное, непросто тебе было?

- Да не, нормально, брат. Я стибрил у девчонки заначку травы. Каждую ночь я укуривался и ночь пролетала как летний ветерок.

- И что потом?

- Однажды ночью я уснул на своей скамейке. А когда проснулся, был уже в клетке. Кто-то перенес меня, пока я был в отключке.

Эд посмотрел на Вирджинию.

- А ты?

- Вообще по-глупому. - Она выглядела смущенной.

- Не глупее, чем я, наверное. - Эд улыбнулся. Он вспомнил, как Дженни бросила его на произвол судьбы.

- Я была на вечеринке, - продолжила она. - Выпила слишком много, а потом пошла домой пешком.

- Вот это было глупо.

- Мне то не говори. Но я жила на соседней улице. Три минуты ходьбы, не больше. И вот, я одна посреди ночи в тихом районе, и вдруг – бац!

- Тебя жахнули по голове. - Он потрогал шишку на голове после удара.

- Нет, я подумала, что это электрошокер. Никого не видела, просто почувствовала толчок, как будто кто-то пнул меня в спину. - Она пожала плечами. - Очнулась здесь с Марко в качестве моего соседа.

- И с тех пор мы неразлучны.

- Да, неразлучны. - Она не улыбнулась.

Эд огляделся вокруг.

- И вы никогда не слышали никаких звуков снаружи? Что-нибудь, что подсказало бы вам, где вы можете находиться?

- Видишь белые панели на стенах? - Марко показал пальцем босой ноги на стену.

- Звукоизоляция, - объяснила Вирджиния.

- Да. - Марко усмехнулся. - В этом месте никто не услышит, как ты кричишь.

- Это не смешно.

- Конечно, смешно. Помнишь Джорджа? Того парня, у которого от смеха лопались бока?

Эд поднял голову.

- Джордж?

- Твой предшественник по камере, - сказал Марко.

Эд посмотрел на Вирджинию.

- Один из тех, кто исчез?

- Что-то в этом роде.

- Может скажите все же, что происходит с теми, кто не возвращается? – спросил он, боясь услышать ответ.

Марко пошевелил пальцами босых ног.

- Они просто... не возвращаются.

- Ну и дела.

- Так что лучше играть в игру по их правилам, - многозначительно сказала Вирджиния. - Они требуют, ты делаешь. Понял?

Эд все еще не мог поверить, что они готовы слепо подчиняться своим похитителям. Как будто надежда совсем угасла в них.

- Но копы, должно быть, ищут нас.

Даже Вирджиния рассмеялась над его словами.

Марко поднялся на колени.

- Вот из-за таких дурацких разговоров мне нужно отлить. - Он потянул вниз молнию на штанах. - Осторожно, ребята из первого ряда. Не промокнете.

Он указал пальцем в сторону ведра, полного опилок. Его прицел, как увидел Эд, был не таким метким.

Господи Иисусе. Хуже уже быть не может.

Ошибаешься, Эдди.

Скоро будет.

Словно в подтверждение его предчувствий в это мгновение погас свет, погружая комнату во тьму. Эд молился, чтобы это было лишь сигналом к отбою, но почему-то сомневался в этом. Слишком мало времени прошло после предыдущего отключения.

Он услышал, как Марко пробормотал:

- Дамы и господа. Веселье в зверинце вот-вот начнется.

У Эда покалывало кожу головы. Внезапно в комнате стало прохладнее. Он огляделся, но, как и прежде, ничего не смог разглядеть в полной темноте.

Вот оно, началось, - сказал он себе.

Ты сохранил свою энергию, как сказал Марко? Или ты растратил ее, задавая вопросы?

Но что они заставят меня делать? Какое испытание мне предстоит?

Может, это буду не я.

Может быть, Вирджиния? Может быть, Марко?

На этот раз это не обязательно буду я. Они могут не заинтересоваться мной и...

- Лейк.

Черт возьми, они говорят со мной.

- Лейк.

Но откуда они знают мое имя?

Марко рассказал?

Может Марко в этом замешан?Когда гаснет свет, откуда мне знать, что не Марко отпирает дверь своей клетки и выходит, чтобы делать свои забавные штучки? Он мог изрезать грудь Вирджинии? У него где-то спрятаны очки ночного видения?

Он ходит вокруг. Видит нас. Мы его не видим.

Эти мысли пронеслись в голове Эда, кружась, как назойливые мухи. Параноидальные мысли, которые сводили его с ума.

Но, черт возьми... Может быть, они оба в этом замешаны. И Марко, и Вирджиния могут быть моими похитителями. Может такие у них извращенные игры.

Притворяются пленниками в клетках. Притворяются, что они такие же, как я.

Но зачем?

Конечно, чтобы залезть мне в голову. Насладиться моим страхом вблизи. Наблюдать за моей реакцией.

Марко продолжал все время настаивать на поддержании его сил. Пытался убедить слушать его. Манипулировал им, запугивал.

Но что насчет травм Вирджинии?

Самопроизвольные.

Но, черт возьми, это должно быть больно.

Может, искусственная кровь?

- Лейк. - Голос прозвучал снова. Это был глубокий мужской голос. Жутко тягучий. Нечеловеческий голос.

От него по позвоночнику пробежал холод.

- Лейк. Через мгновение я дам тебе инструкции. Ты будешь следовать этим инструкциям в точности. В противном случае ты будешь наказан. Ты понял?

Он оставался в той же позе, в каком его застало отключение света, не шевеля даже пальцем.

- Кивни, если понял, Лейк.

Значит, он меня видит? Господи Иисусе Христе.

Эд никогда еще не был так напуган.

- Кивни, если понял, Лейк.

Он кивнул.

- Когда снова включится свет, немедленно подойди к панели, подвешенной под крышей клетки, ляг на нее на спину. Затем достань свой пенис.

- Что!

- Вынь из штанов свой пенис и просунь его в отверстие в верхней части клетки.

- Ни за что. Я не просуну свой член ни в какое чертово отверстие!

- Делай, как он говорит, Эд. Помни, играй по их правилам, - зашипела Вирджиния из своей клетки.

- Но, черт... я не могу. Я действительно...

Глубокий голос невозмутимо продолжал.

- Ты ляжешь на панель и высунешь свое пенис через отверстие. Это не требует дальнейшего обсуждения.

Зажегся свет. Парень взглянул на Вирджинию. Та кивнула.

 Сделай это, Эд.

Марко накрылся одеялом, словно не желая быть свидетелем того, что произойдет дальше.

Святое дерьмо.

Что они собирались делать с моим членом?

Что будет, если я вытащу член из штанов и протолкну его в отверстие в персексе, Иисус?

Что случилось, Эдди? Боишься сбежавших газонокосилок?

Мысль возникла прежде, чем он успел ее подавить. Газонокосилки и пенисы. Это были два слова, которым не место в одном предложении.

Ни в коем случае.

Но какой у меня есть выбор?

С дрожью, Эд прошел через клетку. Прозрачная панель перед ним находилась на уровне глаз. От крыши клетки ее отделяло около десяти дюймов. Это было бы все равно, что лежать на двухъярусной кровати, которая почти касалась потолка спальни.

- Используй перекладины сбоку, чтобы забраться наверх, затем переползи на нее на спине... вот так. Теперь упирайся ногами в перекладины, чтобы двигаться дальше, - шепотом направляла его Вирджиния.

Это было нелегко. Он улегся на панель и ерзал на ней спиной, продвигая себя по ней, упершись лбом в потолок клетки из персекса. Пространство между потолком и панелью было слишком узким, поэтому он не мог согнуть ноги в коленях, чтобы отталкиваться ступнями, и ему пришлось скользить по панели, отталкиваясь ладонями.

Ему казалось, что он стал начинкой для сэндвича, а прозрачные панели из акрила - двумя ломтиками хлеба.

Выставь свой пенис.

Выставить? Легко сказать.

Но, Боже правый, что они сделают с моим членом, когда тот будет торчать наружу.

Более уязвимее, чем в такой ситуации, Эд не мог себя представить. Парни, отливая на улице, поворачиваются к стене или дереву, чтобы не чувствовать себя неловко, выставляя свой член на всеобщее обозрение. Это совершенно противоречило всем его нормам.

Пролетающий мимо орел мог бы принять мой член за вкусную змею.

В этом замкнутом пространстве было не развернуться, но он наконец вынул член из штанов и, стиснув зубы, просунул головку через отверстие в персексе. К счастью, отверстие было с гладкими краями, так что никаких неприятных ощущений при этом действии парень не ощутил. Он попытался приподнять голову, чтобы увидеть хоть что-либо. Но поднять голову не смог, сразу упирался в потолок клетки.

Вирджиния смотрит?

А Марко?

Он не знал, испытывать ли ему ужас или смущение.

В конце концов, почувствовал, что испытывает стыд и смущение сильнее, чем страх.

Затем произошло самое страшное.

Худшее, что он мог себе представить.

То, что чего боялся.

Чертов свет... он погас.

Снова стало темно.

Парень продолжал лежать с просунутым в отверстие членом. Эд сглотнул, стиснул зубы, ожидая, что произойдет дальше.

Ладно, приятель. Можешь поставить запись на паузу. Я видел достаточно...

Голос в голове не помогал. Особенно когда начал говорить о стригущих газонокосилках.

Вихревые лезвия. Мягкий столбик плоти. Кто победит в этой схватке, Эдди?

Он закрыл глаза, хотя от этого ничего не изменилось.

В темноте он все равно не увидел бы, что произойдет дальше.

Эд ждал.

Ждал.

Время тянулось бесконечно.

Возможно, это и было самим испытанием... лежать здесь с членом, высунутым наружу? Это может быть психологическим испытанием. Не физическим.

Рядом послышался шорох.

Снова подул сквозняк. Прохладный воздух прошелся по кончику его мужского достоинства. Мужскому достоинству, которое он хотел засунуть обратно в штаны, где оно было бы в безопасности от всего, что там находится.

Эд сжал губы, изо всех сил сдерживая крик.

Он хотел кричать, кричать и не останавливаться.

НЕТ! НЕТ! НЕТ!

Но пленник боялся даже вздохнуть, не то чтобы издать хоть малейший звук.

Выдав свой страх, он может только вызвать у своего похитителя агрессию... нет, он не хотел строить догадки.